— Мы все попали в довольно неприятную историю.
–- Я вам не возражаю, сэр.
–- Нет, возражаете. Даже то, что вы сказали, — это уже возражение.
–- Так точно, сэр. Виноват.
Полковник Кэткарт яростно стучал по столу костяшками пальцев. Подполковник Корн, приземистый, темноволосый, апатичный человек с брюшком, сидел, небрежно развалясь, на одной из передних скамеек, положив сцепленные руки на загорелую лысину. За поблескивающими стеклами очков глаза его насмешливо щурились.
–- Давайте подойдем к этому делу абсолютно объективно, — подал он идею полковнику Кэткарту,
–- Давайте попытаемся подойти к этому делу абсолютно объективно, — с внезапным вдохновением сказал Йоссариану полковник Каткарт. — Не подумайте, что я сентиментален или что-нибудь в этом роде. Гроша ломаного не дам за тот самолет и его экипаж. Просто этот случай ужасно глупо выглядит в донесении. Как я сумею преподнести его в своем рапорте?
–- А почему бы вам не наградить меня орденом? — застенчиво предложил Йоссариан.
–- За то, что вы второй раз зашли на цель?
–- Вы же наградили Заморыша Джо, когда он сбил самолет по ошибке.
Полковник Кэткарт засмеялся недобрым смешком:
–- Если мы вас не предадим военно-полевому суду, считайте, что вам повезло.
–- Но ведь я со второго захода уничтожил мост, — запротестовал Йоссариан. — Мне казалось, вы хотели, чтобы мост был уничтожен?
–- Ах, я и сам не знаю, чего я хотел! — раздраженно крикнул полковник Каткарт. — Конечно, я — за то, чтобы мост был разрушен. С тех пор как я решился послать людей на бомбежку этого моста, я только о нем и думаю. Но почему вы не могли разбомбить его с первого раза?
–- Не хватило времени. Мои штурман не был уверен, что мы вышли на нужный город.
–- На нужный город? — полковник Кэткарт был озадачен. — Теперь вы, кажется, пытаетесь свалить всю вину на Аарфи?
–- Нет, сэр. Это моя ошибка, что я позволил ему сбить меня с толку. Я пытаюсь лишь вам доказать, что не считаю себя непогрешимым.
–- Непогрешимых нет, — отрезал полковник Каткарт и добавил многозначительным тоном: — Незаменимых — тоже.
Опровержений не последовало. Подполковник Корн лениво потянулся.
–- Нам нужно прийти к какому-то решению, — небрежно заметил он, обращаясь к полковнику Кэткарту.
–- Нам нужно прийти к какому-то решению, — сказал Йоссариану полковник Кэткарт. — Вы сами во всем виноваты. Зачем вам понадобилось заходить на цель дважды? Почему, как и все остальные, вы не смогли сбросить бомбы с первого раза?
–- С первого раза я бы промазал.
–- Сдается мне, что теперь мы уже заходим на цель вторично, -прервал их подполковник Корн, смеясь.
–- Так что же нам делать? — в отчаянье воскликнул полковник Кэткарт. — Нас ждут.
–- А почему нам и в самом деле не дать ему орден? — предложил подполковник Корн.
–- За что? За то, что он дважды зашел на цель?
–- За то, что он второй раз зашел на цель, — ответил подполковник Корн с задумчивой и самодовольной улыбкой. — В конце концов, по-моему, требуется немалое мужество, чтобы зайти на цель вторично, когда рядом нет самолетов, которые отвлекали бы на себя зенитный огонь противника. И ведь он действительно разбомбил мост. В этом-то и спасенье: не стыдиться, а гордиться надо. Нас никто не осудит за то, что мы сделаем.
–- Думаете, получится?
–- Не сомневаюсь. А для верности — давайте произведем его в капитаны.
–- Вам не кажется, что мы немножко пересаливаем?
–- Нет, не кажется. Лучше всего — играть наверняка.
–- Ну хорошо, — решился полковник Кэткарт. — За то, что он проявил мужество, зайдя на цель дважды, дадим ему орден и произведем в капитаны.
Подполковник Корн протянул руку за фуражкой.
–- А теперь под занавес улыбнитесь, — пошутил он в дверях и обнял Йоссариана за плечи.
14.
Малыш Сэмпсон.
К тому времени, когда надо было лететь на Болонью, у Йоссариана храбрости было ровно столько, сколько требовалось, чтобы не заходить на цель даже единожды. Сидя в носовой части самолета Малыша Сэмпсона, он нажал кнопку переговорного устройства и спросил:
–- Ну что там стряслось с машиной?
–- Разве что-нибудь стряслось? — взвизгнул Малыш Сэмпсон. — Что случилось?
От крика Малыша Сэмпсона Йоссариан похолодел.
–- Что случилось? — заорал он в ужасе. — Будем прыгать?
–- А я откуда знаю! — истерически закричал в ответ Малыш Сэмпсон. -Говорят, надо прыгать? Кто это сказал? Кто?
–- Я — Йоссариан, в носовой части! Йоссариан! В носовой части! Я слышал, ты сказал "что-то случилось". Ведь ты сказал "что-то случилось"?
–- Мне показалось, это ты сказал "что-то стряслось". Вроде все нормально.
У Йоссариана оборвалось сердце. Если все идет нормально и у них нет повода, чтобы повернуть обратно, значит, действительно случилось ужасное. Йоссариан напряженно размышлял.
–- Я тебя не слышу, — сказал он.
–- Я сказал: все идет нормально.
Ослепительное солнце играло на голубой, фарфоровой глади моря, сверкало на обшивке соседних самолетов. Йоссариан вцепился в разноцветные шнуры переговорного устройства и выдернул их из коммутаторного гнезда.
–- Я все равно тебя не слышу, — сказал он. Он ничего не слышал. Неторопливо сложив карты и прихватив с собой три летных бронекостюма, он пополз в главный отсек. Нейтли, застывший неподвижно в кресле второго пилота, уголком глаза наблюдал за тем, как Йоссариан вполз в кабину и стал позади Малыша Сэмпсона. Тот слабо улыбнулся Йоссариану. Скованный и придавленный бронекостюмом, парашютом, шлемом и наушниками, он выглядел хрупким, очень молодым и застенчивым. Иоссариан наклонился к уху Малыша Сэмпсона.
–- Я все равно тебя не слышу! — прокричал он, перекрывая ровный гул моторов.
Малыш Сэмпсон удивленно оглянулся. У него было угловатое смешное лицо с изогнутыми бровями и жидкими белесыми усиками.
–- Что? — крикнул он через плечо.
–- Я тебя по-прежнему не слышу, — повторил Йоссариан.
–- Говори громче, — сказал Малыш Сэмпсон. — Я тебя по-прежнему не слышу. .
–- Я тебя по-прежнему не слышу! — заголосил Йоссариан.
–- Ничего не могу поделать! — заголосил в ответ Малыш Сэмпсон. — Я кричу изо всех сил!
–-Тебя не слышно в переговорном устройстве! — взревел Йоссариан с еще большим отчаянием в голосе. - Придется поворачивать обратно.
–- Из-за переговорного устройства? — недоверчиво спросил Малыш Сэмпсон.
–- Поворачивай обратно, пока я тебе не проломил башку!
Малыш Сэмпсон взглянул на Нейтли, ища у него поддержки, но тот отвернулся с подчеркнутым безразличием.
По званию Йоссариан был старше каждого из них. Малыш Сэмпсон поколебался еще секунду, а затем, издав ликующий вопль, охотно капитулировал.
–- Меня это вполне устраивает! — радостно объявил он и весело присвистнул. — Да, ваше величество, Малыша Сэмпсона это вполне устраивает! — Он свистнул еще разок и крикнул в переговорное устройство: — А ну слушайте меня, птички мои небесные! Это орет во всю глотку адмирал Малыш Сэмпсон, гордость королевского флота. Так вот, ваши величества. Мы поворачиваем домой, ребятки, будь я неладен. Обратно поворачиваем!
Торжествующим взмахом руки Нейтли сорвал с себя шлем и наушники и от избытка чувств начал раскачиваться, будто шаловливое дитя на высоком стульчике. Сержант Найт, как тяжелый мешок, грохнулся вниз из верхней турельной установки и в лихорадочном возбуждении принялся колотить летчиков по спине. Малыш Сэмпсон развернул машину, описал широкую изящную дугу и, покинув звено, взял курс на свой аэродром.