- А ствол?
- Вот и я им говорю: "А ствол? А наш цилиндр? Зачем они киту?.. А корни, листья?" Они задумались.
- Это какое-то животное, - сказал Мыльников.
- Какой толк от животного? - возразил Андрюша. - Я понимаю: пчела дает мед. Червяк роет туннели. Что полезного можно получить от животного.
- Корова дает молоко. И мясо, - сказал Мыльников.
- Ты будешь есть мясо из микромодулей? - спросил Андрюша. - Нет, на корову явно не похоже. Где рога и копыта? Где хвост, наконец?
- Где у коровы хвост? - мрачно изрек Мвльников.
Я взглянул на портрет Нефертити. Гордая тряпичная женщина смотрела куда-то вбок, сквозь стену. Я подумал о животных и людях. Интересно, как рассуждают о нас звери? Неужели они тоже относятся к нам прагматически? Весьма возможно... Только, конечно, с точки зрения не наибольшей пользы, а наименьшего вреда. Одна порода людей делает меньше зла, а от другой хорошего не жди. Мы принадлежали к последним. Мы старались поставить себе на службу все самое лучшее, что есть у животных. По какому праву? Кто нам это разрешил?
Значит, Нефертити - зверь... Но какой?..
Кембридж
В скором времени мы закончили проектирование цилиндра и стали собирать опытный образец. Потребовались микромодули. Я был командирован на административный этаж с заявкой. Подписал ее у главного инженера, в бухгалтерии и отнес в дальний конец коридора, где размещался отдел снабжения. Возвращаясь обратно, я наткнулся на Кембриджа.
С Олегом Кембриджем мы учились в школе. Он рано обнаружил творческие задатки в области ваяния. В пятом - седьмом классах Кембридж был с ног до головы в пластилине. С ним опасно было общаться. Он лепил из пластелина портреты учителей и приклеивал их к учительскому столу. Кембридж в то время работал в экспрессионистской манере, за что получал тройки по поведению. В старших классах он перешел на гипс и начал рубить камень. После окончания школы Кембридж уехал учиться в Ленинград, и я больше с ним не встречался.
Я знал, что он тоже вернулся потом в родной город, завел мастерскую и продолжал лепить скульптуры. Некоторые из них я видел в зоопарке. Это были гипсовые, крашенные масляной краской антилопы, львы и медведи. На каждой скульптуре внизу, на ноге или хвосте, было глубоко вытиснено латинским шрифтом "O. Cambridge". Олег гордился своей английской фамилией еще в школе. Он всегда любил выделяться.
Короче говоря, я встретил Кембриджа, выходящего из приемной Карла Непредсказуемого с бумажным свертком под мышкой, перевязанным шпагатом. Сверток имел неправильную форму.
Кембридж был в джинсовом костюме фирмы "Lee", в зубах держал толстую изогнутую трубку фирмы "Dunhill". Названия фирм я узнал от него позже.
- Привет, Олег! Ты что здесь делаешь? - спросил я.
"- А-а... Тиша... - сказал Кембридж, не вынимая трубку изо рта. - Так ты тоже в этой конторе? Мерзейшее у вас начальство!
Кембридж был явно чем-то недоволен. Я тактично промолчал о начальстве.
- Зачем ты здесь? - снова спросил я.
- Тс-с! - прошипел Кембридж. - Военная тайна. Выполняю заказ... Слушай, будь другом, зайди ко мне сегодня. Мне нужно с тобой поговорить.
Он дал адрес мастерской и пошел вразвалку по коридору, унося сверток.
Вечером я пошел к нему. Мастерская Кембриджа занимала просторную мансарду старинного особняка. На стенах висели иконы, на полу валялись куски гипса. В углу под холстиной возвышалась какая-то скульптура. На столе стояла выполненная из глины фигура, отдаленно напоминающая слона.
- Полюбуйся! - сказал Кембридж, указывая на фигуру. - Что это такое по-твоему?
- Вроде слон... - неуверенно сказал я.
- Да не вроде, а слон! - недовольно сказал Кембридж. - Самый натуральный слон.
- Ну, не такой уж натуральный. Хобот слишком длинный, ноги тонковаты, а уши у слона не такой формы.