– Мы не нуждаемся в светофоре только потому, что вы не можете заставить своего сына соблюдать дорожные правила и ездить медленнее, – выкрикнула солидная дама на первом ряду. – Не давайте своему Гарри машину, Мартин, и нам не придется тратить столько денег из казны на никому не нужный светофор.
Далтон кашлянул, чтобы скрыть смех, рвавшийся наружу, и тут же получил от Фэйф пинок локтем в бок.
– Тише, – прошептала она. – Это очень серьезная тема.
Но когда она подняла лицо, ее глаза смеялись.
Постановили, что из-за нехватки денег со светофором придется подождать, и развернулась дискуссия по поводу празднования приближающегося Дня независимости. Фэйф делала записи, но, поскольку она состояла в организационном комитете, ей часто приходилось отвечать на вопросы.
Фэйф, несомненно, любили и уважали в городе. Когда она высказывала свое мнение, люди внимательно ее слушали. Когда она вызывала добровольцев, поднимались десятки рук. Стоило ей нахмуриться, шум в зале прекращался. Удивительно, какое влияние эта маленькая хрупкая женщина имела в Ту Оукс.
– Собрание организационного комитета состоится завтра вечером, – объявила Фэйф. – Нам все еще нужны помощники в подготовке праздника, так что прошу желающих приходить к семи часам в зал для собраний Первой баптистской церкви.
Далтон сидел рядом с Фэйф на откидном стуле в конце ряда. По окончании собрания Фэйф замешкалась, убирая блокнот в сумочку. Перед ними остановились три седые леди, которых Далтон запомнил, – это они выходили из «Линкольна», остановившегося напротив парикмахерской в день его приезда в Ту Оукс.
– Фэйф, дорогая, мы не ожидали увидеть тебя здесь сегодня, – сказала одна из дам в голубом спортивном костюме и ярко-розовых кроссовках. Ее участие казалось искренним, но испытующий взгляд сверлил Далтона.
– Ты в порядке? – спросила вторая, также переводя взгляд с Далтона на Фэйф и обратно.
– Да, спасибо, Виола. Венита, Верна, рада вас видеть.
Они поболтали несколько минут, причем Далтон оказался под обстрелом трех пар глаз. Наконец одна из женщин – Далтон не смог запомнить, кого как зовут, – подбоченившись, недовольно сказала:
– Ну, что, мы так и будем стоять, или ты все же познакомишь нас со своим симпатичным спутником?
– Виола, как ты бесцеремонна, – упрекнула ее леди в голубом костюме.
Фэйф выдавила из себя смешок, горячо молясь, чтобы пол разверзся у ее ног, прежде чем ей придется назвать его имя. Весь город уже знал, какой дурой она оказалась, и многие, в том числе и сестры Снид, помнили, как зовут человека, с которым она «проводила время». Теперь же перед ними стоял еще один мужчина с таким же именем.
Господи, ну хоть бы в полу открылся маленький люк, в который можно провалиться!
Далтон внимательно наблюдал за Фэйф. Его взгляд словно говорил: «Я читаю все твои мысли, как открытую книгу».
Не успела Фэйф открыть рот, как Далтон взял инициативу в свои руки.
– Далтон Макшейн, к вашим услугам, – вежливо представился он и с улыбкой поклонился любопытным старушкам.
Фэйф замерла, ожидая их реакции. Виола – та, что в вишневом костюме, – пожала руку Далтону.
– Очень приятно. Вы сказали, Далтон Макшейн?
– Да, мэм.
– Но… Разве это не…
– Фэйф, – повернулась к ней Верна, – два человека по имени Далтон Макшейн – это, знаешь ли…
Фэйф приготовилась к худшему. Сейчас он скажет, что тот, другой, не настоящий Далтон Макшейн, и сестры Снид разнесут эту новость по всему городу. Они не были злобными сплетницами, просто не знали, что значит хранить секреты. Итак, всем станет известно…
– Забавное совпадение, не правда ли? – сказал Далтон.
– Чего только не бывает на свете, – согласилась Верна.
Глаза Виолы стали подозрительными.
– А вы встречались с тем Макшейном?
– Нет, мэм.
– Вы не родственник этому мерзавцу, надеюсь? – допытывалась она.
– Я и сам никогда не слышал о существовании еще одного Далтона Макшейна, пока не встретил Фэйф.
От облегчения Фэйф почувствовала слабость в коленях. Она не знала, почему Далтон не рассказал им правду, да и ей, честно говоря, было все равно. «Главное, – с благодарностью подумала Фэйф, – ее имя не будут снова трепать на каждом углу в связи с историей полугодовой давности».
– Я догадалась! – Верна захлопала в ладоши. – Это вы спасли Фэйф!
– Неужели? – спросила Виола, не дав ему ответить.
– Да, мэм. – Скулы Далтона покрылись легким румянцем.
Фэйф изумленно посмотрела на него – он покраснел!
Венита – в костюме лимонного цвета – пронзила Далтона рентгеновским взглядом.
– Вы женаты?
– Венита! Как тебе не стыдно! – воскликнула Верна.
– Стыдно, стыдно, – передразнила ее Венита. – Учитывая…
– Нет, мэм, – поспешно сказал Далтон. – А теперь давайте познакомимся. Я вам представился, а вы…
– О! – Фэйф вспомнила о приличиях, надо сказать, поздновато.
– Простите. Далтон, это Виола Снид, ее сестра Венита, и их сестра Верна.
– Ты сказала, что хорошо себя чувствуешь, – наставительно произнесла Виола. – А круги под твоими глазами говорят об обратном.
– Ви, как бестактно с твоей стороны, – зашипела на нее Верна. – Мама всегда говорила, что ты тактична, как слон. – Извиняющимся тоном Венита попыталась загладить оплошность сестры:
– Ви имела в виду, дорогая…
– Не надо истолковывать мои слова, – оборвала Вениту Ви, хмурясь на Верну. – Я также в состоянии извиниться, если это нужно. Но Фэйф знает, что я от всего сердца желаю ей добра. Если у тебя проблемы со сном, попробуй теплое молоко на ночь.
Фэйф сморщила нос.
– Знаю, – строго продолжала Виола. – На вкус оно как речная пена. Но оно помогает, милочка. И не пытайся положить туда шоколад. Кофеин тебе вреден.
Фэйф кивнула.
– Никакого шоколада в речной пене. Поняла.
– Сестры, – раздался низкий голос позади женщин, – если мы не поторопимся, нам не хватит мест «У пастушка», и вы пропустите все свежие сплетни.
– Мы идем, Винсент.
Ви придвинулась к Далтону и понизила голос:
– Проклятье любой женщины – это младшие братцы.
Далтон еле сдержал смех – младшему братцу было уже за семьдесят.
Венита, Верна, Виола?
Пока Фэйф выруливала с парковочной площадки, Далтон пытался устроиться поудобнее в ее малолитражке. Он рассмеялся.
– И еще младший братец Винсент? А это они прислали тебе огромную кастрюлю с едой?
– Они.
– Я думал, Чарли имел в виду монахинь, когда сказал, что это от сестер.
Фэйф хихикнула.
– Определение «старые девы» подходит к ним лучше. Их отец был одним из первых бурильщиков скважин, когда нефть еще только-только нашли в этих местах. А еще они тайно продавали персиковый бренди из своих подвалов во время сухого закона.
Машину снова наполнил смех Далтона.
Сзади раздался гудок. Фэйф взглянула в боковое зеркальце и уступила дорогу обгонявшему их «Форду».
– Далтон.
– Да?
– Спасибо.
– За что?
– За то, что не выставили меня на всеобщее посмешище и не сказали, что в природе не существует другого Далтона Макшейна.
Далтон пожал плечами.
– Я считаю, что это не касается никого, кроме вас.
Фэйф опять почувствовала комок в горле. Горло начало пощипывать. Наверное, из-за беременности ее эмоции опять бьют через край. Нет, у нее нет причин для слез, и она не станет реветь, как школьница.
Боже, как ей хотелось разрыдаться! Два дня. Фэйф знала мужчину, выдававшего себя за Далтона Макшейна, два дня, прежде чем лечь с ним в постель.
Далтон держался от Фэйф на расстоянии, постоянно напоминая себе, что она – всего лишь объект его внимания. Во время службы в полиции Далтону доводилось охранять нуждающихся в защите важных свидетелей и даже преступников.