Но Эстер любила мужа, а кроме того, она не представляла себе, как смогла бы жить без него, особенно после всех этих лет, проведенных вместе. В их доме слово Уолли считалось законом, так было и будет всегда, поэтому Уолли и работодатель тщательно следили за тем, чтобы Эстер как можно реже приходилось самостоятельно принимать решения. Это ее очень радовало, хотя в глубине души Эстер просто восхищалась современными независимыми молодыми женщинами, которые все чаще встречались на ее жизненном пути. Но, Боже упаси, она никогда не сможет так же бороться за место под солнцем, как это делали они. Нет, она очень счастлива с Уолли, за что ему огромное спасибо.
Чувствуя на себе взгляд жены, Уолли сунул руку в «бардачок», вытащил оттуда аккуратно завернутую маленькую коробочку и небрежно бросил ей на колени.
— Боже! — воскликнула Эстер; глаза ее расширились: на этикетке стояло имя известного ювелира. — Что на этот раз? Господи! Уолли! — Она задохнулась от изумления, увидев брошь с рубинами и бриллиантами, которая прекрасно могла подойти к новому вечернему платью с бахромой и блестками, купленному в Цюрихе. — Как это чудесно! — Эстер опустила со своей стороны козырек от солнца, полюбовалась брошью и испустила вздох, полный истинного наслаждения.
— Мы помирились? — спросил Уолли с хрипотцой в голосе.
На секунду Эстер застыла в недоумении, но, вспомнив все, положила ладонь на плечо мужа и успокоила:
— Разумеется, помирились, дорогой.
— Я ведь не хотел, ты же понимаешь, да? — спросил Уолли, имея в виду тот случай, когда перед самым отъездом он так грубо обошелся с Эстер, что она даже заплакала. Сделал это Уолли потому, что застал жену разглядывающей фотографии их сына Билли.
— Конечно, не хотел, — согласилась Эстер. Помолчав немного, она рассмеялась и добавила:
— Я знаю, что временами бываю просто невыносимой. Так что я тебя ни в чем не виню.
Уолли несколько раз затянулся сигарой, выпуская густые клубы дыма. Он словно хотел подавить в себе чувство стыда, которое испытывал каждый раз, когда жена брала на себя вину за его нетерпимость к ее горю.
— Значит, он хочет, чтобы я позвонил вечером? — спросил Уолли.
— Да. По-моему, тебе в выходные надо будет отвезти на машине его друзей в Барселону.
Уолли кивнул. Помолчав несколько секунд, он сообщил:
— Мы вчера приняли очередную партию.
Эстер повернулась, посмотрела на мужа и радостно хлопнула в ладоши.
— Как здорово! — воскликнула она. — Он будет доволен, что ее доставили вовремя. Все в порядке? Фотографии, печати и прочие мелочи, в которых я ничего не понимаю?
— Полный порядок, — ответил Уолли и кивнул в сторону окошка, чтобы жена посмотрела туда.
Знакомый лимузин промчался мимо них, и Эстер с равнодушным видом повернулась в другую сторону.
— Господи, какой сегодня прекрасный день! — пробормотала она, оглядывая освещенные солнцем склоны холмов.
Уолли проводил взглядом лимузин, пока тот не скрылся за поворотом.
— Кстати, у нас появились новые соседи, — сообщил Уолли, немного увеличивая скорость.
— Правда! А кто они такие? Ты уже познакомился?
Уолли продолжал внимательно следить за дорогой.
— Две девушки, сестры. — После паузы он добавил:
— Одна из них журналистка.
Эстер молчала, Уолли обернулся к ней и усмехнулся, увидев, как округлились глаза жены.
— Ты имеешь в виду?.. Ох, Уолли, неужели ты говоришь о той девушке, которая будет главным редактором «Побережья»?
— Да, — кивнул Уолли, — именно о ней я и говорю.
— Боже мой, вот это да! — пробормотала Эстер, прижимая ладонь к щеке. — Прямо рядом с нами. Какое невероятное совпадение! — В ее глазах появилось радостное возбуждение. Нечто подобное Уолли и предполагал.
— А ты рассказал об этом… ну, сам знаешь кому? — спросила Эстер, подчеркивая последние слова.
Уолли покачал головой:
— Еще нет.
Эстер расплылась в улыбке.
— Как ты думаешь, — прошептала она, — мы можем позволить себе пригласить ее к нам? Всего один только раз, — поспешно добавила Эстер. — Мне так хочется познакомиться с ней!.. А тебе?
Уолли неопределенно пожал плечами, хотя у него уже имелся вполне четкий ответ на этот вопрос. Знакомство и дружба с Пенни Мун могли поставить их с Эстер в центр событий, и Уолли совсем не возражал против этого, тем более что в случае неприятных последствий будет совершенно ясно, что в это дело их вмешала Эстер, а не он.
— Это ведь рискованно! Ты так не считаешь? — спросил Уолли, понимая, что даже слабый протест может впоследствии обелить его в глазах их работодателя, узнай он об этом разговоре, и в то же время не разубедит жену в ее намерении.
— А никому и не обязательно знать об этом, — ответила Эстер. — В конце концов она наша соседка, и как мы будем выглядеть, если не пригласим ее в гости?
— Да, я считаю, что это в порядке вещей, — согласился Уолли. — Вчера вечером она угостила меня джином с тоником, так что надо ответить ей тем же, разве не так?
— Так ты был у нее? — воскликнула Эстер.
— Небольшая проблема с наружным освещением, — пояснил Уолли. — Она спросила, не знаю ли я, где найти электрика. Я сам все исправил, а она в знак благодарности предложила выпить.
— Ох, это просто великолепно! — проворковала Эстер.
Хотя губы Уолли и не пошевелились, в душе он улыбался тому, что смог в качестве извинения предложить жене еще один небольшой подарок, а именно — знакомство с Пенни Мун, которая, не говоря уж обо всем остальном, касающемся ее, была достаточно молода, чтобы удовлетворить известную тягу Эстер.
— Ты можешь пригласить ее, пока я буду в Барселоне, — как бы между прочим предложил Уолли.
Эстер удивленно посмотрела на него.
— А разве тебе не хочется при этом присутствовать? — спросила она.
Уолли пожал плечами.
— Вы сможете прекрасно поболтать без меня, — ответил он, выпустив еще несколько клубов дыма. — Зачем вам нужен такой старый тупица, как я, а? — На самом же деле Уолли рассчитывал на то, что если они пригласят к себе в дом журналистку Пенни Мун и их работодатель каким-то образом узнает об этом, то его, Уолли, нельзя будет обвинить в чем-то таком, что шеф вряд ли смог бы простить.
— Ты замечательный мужчина, Уолли. — Эстер искренне улыбнулась и положила ладонь на плечо мужа.
— Ладно, старушка, только будь осторожна в разговоре с ней. Не забывай, она журналистка. Возможно, она знает какие-нибудь приемы вытаскивать из людей то, о чем они не хотят говорить.
— Ох, я буду очень осторожна! — заверила Эстер.
Уолли хмыкнул и с шумом затянулся сигарой. За те полчаса, которые он вчера вечером провел в обществе Пенни Мун, Уолли не удержался и один или два раза неопределенно намекнул, что знает некоторые вещи, которые и ее могли бы заинтересовать. Разумеется, он ничего не собирался говорить ей, но таким уж было одно из его специфических развлечений в жизни — вызвать у человека любопытство, а затем оставить его ни с чем. Однако Пенни не продемонстрировала особо быструю сообразительность и не задала ему ни одного вопроса, что, по его мнению, должна была сделать.