— Так что, будем пить чай?
— Да нет, в общем-то… — Ее глаза внезапно широко открылись в испуге:
— Ох, Джон! Как ты себя чувствуешь?
— Похоже, у тебя руки целительницы! — рассмеялся он.
— Нет, правда, как твоя голова? Не болит?
— Черт с ней, с моей головой! Зато остальное чувствует себя просто великолепно. — Он откатился в сторону, все еще крепко прижимая ее к себе, и положил ее голову себе на грудь. — Знаешь, я думал, этого никогда больше не будет.
Она кивнула, чувствуя, что тает от нежности.
— Я часто видела во сне… нас вместе, вот так, как сейчас… Потом я просыпалась, вспоминала и плакала…
— Какая нелепость! — Его рука ласкала ее волосы. Столько лет потрачено впустую, в разлуке… Почему ты не осталась и не поговорила со мной в тот злополучный день, Лео?
— Если бы то была какая-то другая женщина… Любая другая женщина… Я боролась бы за тебя до конца! — воскликнула она. — Но Рейчел… Все, что мне оставалось, — это залечь на дно и выплакать себе глаза.
— И исчезнуть из моей жизни! — Он пристально посмотрел на нее. — А теперь, Лео? Ты снова захочешь исчезнуть?
Она погрузилась в глубину его зеленых глаз и медленно ответила:
— Не знаю… Это зависит от того, на каких условиях мне предложат остаться. И кто мне это предложит…
— Мое первое предложение — позвонить Джесс и спросить, может ли она поужинать с нами где-нибудь, потом извиниться перед ней, потому что ты ночуешь здесь, у меня, а не у нее.
— А я ночую здесь? — переспросила Леони, улыбаясь.
— Разве нет?
— Ты этого хочешь?
— Да.
Леони натянула простыню на них обоих.
— Замерзла? — поинтересовался Джон.
— Нет, но серьезный разговор становится трудным, когда… когда…
— Когда твое восхитительное обнаженное тело распростерто тут в полном самозабвении рядом с моим, — закончил он и повернулся к ней, приподнявшись на локте. — Лео, если бы мы были героями любовного романа, то я сейчас бы полез в какой-нибудь ящик и извлек оттуда очаровательную коробочку, перевязанную ленточкой, в которой лежало бы твое обручальное кольцо.
— Но ты его вышвырнул, — с горечью заметила она, втайне все же чувствуя облегчение, что он завел речь о кольце.
— Сначала я так и намеревался сделать, — признался он, — но потом, вместо того чтобы швырнуть его в Темзу, я просто продал его и отдал деньги на благотворительность. — Его указательный палец коснулся ее лба:
— Хочешь еще одно?
— Ты предлагаешь мне обручальное кольцо? Если да, то, пожалуйста, выскажись яснее. И постарайся быть более романтичным!
— Снова выпускаешь свои коготки, маленькая львица! — рассмеялся он.
Ее глаза предостерегающе вспыхнули:
— Поосторожнее, Джон Сэвэдж! Изволь высказать свои намерения на понятном старом добром английском, или я могу рассердиться! И никто даже не догадается, что я тебя побила, все равно ты уже весь в синяках.
— Лучше поцелуй меня, — сказал он, прижимая ее к себе.
Но Леони в нетерпении ожидала продолжения.
— Ах, да, волшебное слово, — добавил он, улыбаясь. — Пожалуйста. Пожалуйста, поцелуйте меня, мисс Дисарт. Из-за вас я весь покрыт ранами и заслужил поцелуй.
— Но разве одного будет достаточно? — спросила она, смеясь.
— Нет. — Он ответил ей долгим поцелуем. — Я столько лет был лишен этого… Ты должна мне очень много поцелуев, дорогая моя.
— Тогда получи их, — отозвалась она внезапно охрипшим голосом.
— Я должен кое-что знать, — сказал Джон, когда они уже спокойно лежали рядом.
— Что именно? — напряглась Леони.
— Этот итальянец — он собирался на тебе жениться?
— Возможно.
— Значит, он не делал тебе официального предложения? — нахмурился Джон.
— Нет.
— А если бы сделал, что бы ты ответила?
Леони посмотрела ему в глаза:
— До того, как я приехала домой и снова встретилась с тобой, я собиралась сказать ему «да».
Джон сел на постели.
— А теперь?
Леони с горечью улыбнулась.
— А теперь я должна буду ответить ему «нет», и это так естественно, когда речь идет о тебе, Джон.
Что бы дальше ни произошло между нами, я не смогу выйти замуж за Роберто.
Джон выскользнул из постели и отправился в ванную. Он появился несколько минут спустя, облаченный в халат, и встал в ногах постели, скрестив руки на груди.
— Имей в виду, Леони Дисарт, — заговорил он резким тоном, — все эти годы я не страдал от невнимания женщин.
— Ты говоришь о сексе, — отозвалась она, чувствуя, как ее сердце разрывается от ревности.
— Ну ладно, о сексе. А как ты думала? Я нормальный мужчина, одинокий и обычно нравлюсь женщинам.
— Хочешь сказать, ты их обольщал!
— Прекрати объяснять мне, что я хочу сказать, и послушай! — прорычал он, устремляя на нее пронзительный взгляд. — Я просто пытаюсь втолковать тебе, что, хотя у меня были другие женщины после того, как ты бросила меня, ни одна из них не стала для меня особенной. — Он помолчал, его глаза смягчились. — С тобой я чувствовал волшебство, которое не мог обрести ни с кем другим. Поэтому, в отличие от тебя, у меня ни разу не возникало даже малейшего желания жениться.
— В самом деле? — ядовито осведомилась она.
— Да, никогда.
— Да и у меня, собственно говоря, тоже. — Она криво усмехнулась. — Но и я могу сделать тебе признание, Джон. Относительно секса. Я вообще ни с кем не занималась любовью. Сегодня это произошло впервые с того самого последнего утра с тобой.
Джон застыл, недоверчиво сверля ее льдисто-зелеными, сузившимися глазами.
— А с Роберто? — спросил он наконец.
Она покачала головой.
— Я не так давно с ним знакома.
— Ну, мы были знакомы не так уж долго, когда в первый раз занялись любовью, — напомнил он.
— Это другое дело.
Джон присел на край постели.
— Почему?
Она ответила ему прямым взглядом.
— Ты знаешь, почему.
— Раньше я думал, что знаю. Но когда ты бросила меня, я решил, что ошибался. — Он взял ее за руку и улыбнулся. — Помнишь, я увез тебя с той вечеринки у Рейчел, потому что мне захотелось немедленно заняться с тобой любовью…
— И я надеялась, что ты так и поступишь…
— Если бы я знал! Я провел весь вечер, пытаясь удержаться от соблазна… — Он покачал головой. — Прошла еще целая неделя, прежде чем я решился на нечто большее, чем просто дружеский поцелуй на прощание.
— А я боялась, что не нравлюсь тебе.
— Ты была обожаемой племянницей Рейчел, а я сыном ее босса. И потом…
— Что потом?
— Я только догадывался, что ты на самом деле не такая холодная и высокомерная, какой хотела казаться. — Джон обнял ее. — Невозможно было даже представить себе, чтобы какой-то мужчина мог дотронуться до тебя, но все же, когда той ночью я… — Он глубоко вздохнул. — Я был ошеломлен и охвачен совсем первобытной жаждой владеть тобой. С той ночи ты была моей, и только моей…
— Я чувствовала то же самое, — призналась она и обхватила его за шею. — Но постарайся встать на мое место и понять, каково мне было, когда я услышала твой разговор с Рейчел в тот день. Если бы то был кто-то другой, не она, поверь, я бы… я бы… Она потерлась щекой о его щеку. — До того дня ты был моим прекрасным принцем, моим рыцарем в сияющих доспехах…
— Каковым я, конечно, не являюсь… К сожалению, я просто обычный парень, Лео.
— Но не для меня! — пылко заверила она и поцеловала его. — Ты — единственный мужчина, который был мне нужен. И который будет мне нужен.
— И только смерть разлучит нас?
Глаза Леони вспыхнули;
— Только смерть.
Слова им больше не были нужны. Наконец Джон проговорил:
— Мы сейчас примем душ, Лео, а потом пойдем и купим кольца.