– Слишком много чести заботиться о том, чтобы достойно выглядеть в глазах этой… – Жан не произнес готовое сорваться с уст ругательство, видя, как взбешен Рене. Он только сплюнул, криво ухмыльнулся: – Добыча досталась сильнейшему. Но запомни: главное сражение еще впереди.
Лариса без сил опустилась в кресло. Ее била нервная дрожь.
– Прости его,; – попросил Рене за брата. – У него было очень трудное детство. Многое пришлось пережить.
– Но у тебя жизнь была не легче, – напомнила Лариса.
– Когда убили брата, Жан был еще очень мал, а он так его любил!
– У вас был еще один брат?
– Брат Франсуа и сестра Виолетта. Ее тоже убили.
– Боже, – Лариса смахнула с глаз слезы. Она не была нервной и настолько впечатлительной, чтобы впадать в истерики по любому поводу, но сегодня чаша терпения переполнилась. Она поняла, что семья Карно оплетает ее паутиной своих тайн и проблем, как паук беспомощную муху, и ей не вырваться.
Рене поднял ее из кресла и прижал к груди:
– Успокойся, все будет хорошо.
– Спасибо, Рене, я знаю, ты искренно желаешь мне добра.
«Вот только вряд ли ты способен понять, – с грустью вздохнула она, – что для меня действительно является добром, а что злом. Мы по разному представляем мое будущее». Но вслух она ничего не сказала, поскольку Рене был ее единственным защитником в этом древнем мрачном замке.
– Наш ужин не отменяется! – произнес Рене бодрым тоном. – Приведи себя в порядок, а я схожу за бутылкой старого вина.
Вино оказалось как нельзя кстати. Лариса расслабилась, чувствуя себя рядом с Рене в полной безопасности. Он был ее другом, который готов ей помочь, но… Если бы он мог согласиться на роль только друга! Увы, Лариса постоянно ловила на себе его влюбленные, нежные взгляды. Иногда же, забывшись, он смотрел на нее пристально и тяжело, и в его взгляде были боль и страдание. Ему трудно было скрывать свое желание, хотя он, конечно, не мог сегодня пойти по примеру брата и начать оказывать Ларисе слишком откровенные знаки внимания. Он сдерживал себя, но надолго ли хватит его терпения, думала Лариса. Ведь в нем течет горячая кровь корсиканца! Он не из тех, кто будет молча страдать и вздыхать, совсем скоро, понимала Лариса, начнутся выяснения отношений. И как он себя поведет, если она отвергнет его любовь?! Но сегодня ей не хотелось об этом думать.
– Сигарету? – Юрий встал с постели, подошел к столику, потом улыбнулся: – Черт, совсем забыл, ты же не куришь! Я все про тебя помню, кроме одного…
Наташа невольно залюбовалась его сильным красивым телом.
– Кроме одного?
– Да, я не помню твою фамилию, – произнес Юра. – А может быть, и не знал?
– Извини, что не показала тебе паспорт, – загадочно улыбнулась Наташа. – Но ты и не спрашивал. Впрочем, в этом нет никакой тайны. Я Наталья Андреевна Белореченская, – она посмотрела на него, в ожидании сногсшибательного эффекта.
Эффект был.
– Так, – протянул Юрий, опустившись на кровать. – Так-так. Андреевна? Белореченская? Дочка Андрея Васильевича?
– Да, дочка. Это что-то меняет?
– Признаться, не ожидал. Не ожидал, что у шефа такая прелестная взрослая дочь. Кажется, еще совсем недавно он покупал для тебя Барби.
– Да, на выпускной, – кивнула Натали. – Барби и золотые часики с бриллиантиками. Вот эти.
– Красивые. Про часики он не упоминал.
Он был растерян и даже не пытался скрыть этого. Натали сжалилась над ним:
– Ты не бойся. Все это никак не повлияет на ваши отношения с отцом. Это только наши с тобой дела. Отец вообще не в курсе.
– Пока не в курсе, – заметил Юра. – Сейчас же позвоню шефу и скажу, что сегодня ты остаешься у меня.
– Кончай трепаться. Лучше иди ко мне. Иди, я уже соскучилась.
Юрий притянул ее к себе и время для них потеряло счет.
– Ты мне ничего не говорил о своей матери.
– Она умерла довольно давно. Сразу после того, как не стало сестры. Не прошло и года после гибели ее первенца, и тут смерть Виолетты… Она не смогла этого перенести…
– Прости, я не думала…
– Да, все не просто серьезно, все ужасно. Пережить гибель родных очень тяжело. Жан, младший, был маминым любимчиком. Когда мы ссорились, он всегда бежал к ней, и мама брала его под свою защиту. После ее смерти Жан озлобился, замкнулся. Наверное, она была последней женщиной, которую он любил по-настоящему.
– Но почему?
– Все дело в смерти наших близких. Наш старший брат Франсуа учился в Страсбурге. Он был умным и осторожным, всегда чувствовал грозящую ему опасность. Угораздило же его влюбиться в красивую шатенку с карими глазами. Ее звали Джульеттой. И он потерял из-за нее голову: писал стихи, водил по дорогим ресторанам, покупал корзины цветов, драгоценности и украшения. Дело шло к свадьбе. Но однажды ночью, когда они занималась любовью, в квартиру ворвались люди Морсини и убили Франсуа. Он так и лежал на постели обнаженный, залитый кровью, пока кто-то не вызвал полицию. Джульетта исчезла, но мы вышли на ее след. Она пыталась укрыться в Буэнос-Айресе…
Рене замолчал, но Лариса поняла, что незнакомая ей Джульетта не избежала мести Карно.
– Жан совсем взбесился. Ему было только десять лет, но он требовал, чтобы ему позволили самому рассчитаться с этой злодейкой. Можешь себе представить, что он чувствовал, когда мы узнали, что сестру тоже заманила в ловушку женщина, вернее, юная девушка, ее ближайшая подруга. Она пригласила Виолетту на дачу, а там сестру по очереди изнасиловали пятеро молодых здоровых жеребцов. – У Рене заходили желваки на скулах, вздулись вены на висках. В ярости он до боли сжал кулаки. Лариса безотчетно провела ладонью по его волосам.
– Успокойся, все было давно. – Она погладила его по щеке, покрытой однодневной щетиной. То ли эта ласка успокоила мужчину, то ли он просто взял себя в руки, но Рене с трудом выдавил улыбку.
– У тебя волшебные руки. Мне нравится твой голос, он напоминает голос матери, когда она была еще молодой. Счастливые мгновения детства. – Рене перевел дыхание. – Теперь ты знаешь, отчего так ненавидит женщин мой брат. Он их называет шлюхами и предательницами. Именно поэтому он и тебя невзлюбил – считает, что ты принесешь в семью очередное несчастье.
– А ты думаешь иначе?
– Пожалуй, я с ним согласен. Но ты мне нравишься, слишком нравишься. Как только я увидел тебя, меня словно пронзила молния.
– Послушай, Рене, – поспешила прервать его признания Лариса. – Клянусь, у меня и в мыслях нет навредить вашей семье. Я никак не связана с Морсини, я вообще никого Не знаю во Франции. Я попала к вам случайно. Неужели можно всерьез полагать, что я участвую в заговоре против вас? Да и как, спрашивается, я могу навредить вам, одна в замке Карно, находясь под постоянным присмотром вас и ваших слуг?
– Не знаю, Лариса, – грустно улыбнулся Рене. – Ты можешь сама того не подозревая, оказаться орудием интриги. Но даже если бы я знал, что погибну от твоей руки – это бы ничего не изменило… – Вдруг он поспешил изменить ход разговора: – Мне кажется, что мы слишком много внимания уделяем моей семье. Но я совсем ничего не знаю о тебе.
– По сравнению с историей вашей семьи, мой рассказ получится слишком простым и обыденным. Это не представляет для тебя никакого интереса.
– Наоборот, мне страшно интересно, – он взял ее руку. – Я бы так хотел жить в обычной семье, где даже не слышали слова «вендетта».
– Ну что ж, если тебе интересно… – Лариса начала вспоминать свою далекую, казалось бы, такую нереальную жизнь в России.