До двадцати четырех лет она вела тихую жизнь девушки из хорошей семьи. Однако затем она уходит из дому и меняет единственного мужа на групповой брак в «Коммуне».
На коммунарских тюфяках она сходится с «западноберлинским Марлоном Брандо» Баадером. Тот был типичным асоциальным типом, альфонсом и дебоширом. Официально Баадер числился студентом-социологом, но занимался лишь тем, что на бешеной скорости гонял на мотоцикле, дрался в пивнушках и выманивал деньги у сорокалетних замужних дамочек.
От слов к делу берлинские коммунары перешли в 1967-м. Во время одной из мирных демонстраций полицейские застрелили двадцатитрехлетнего студента-богослова Бено Онезорга, отца троих детей. В ответ на это по всей Германии проходят митинги протеста. Полицейские убивают еще одного молодого парня. Члены «Коммуны» понимают, что пришла пора начинать городскую герилью.
Для начала они решают что-нибудь поджечь. Идея поджога давно импонировала Баадеру. Когда в Брюсселе сгорел гигантский универмаг «Иновасьон» и в пожаре погибло более трехсот человек, его группа выпустила листовку:
В океане пламени и дыма метались живые факелы. Одни выбрасывались из окон и разбивались, другие умирали от удушья. Наконец-то европейцы смогут разделить все прелести вьетнамской войны! Если в ближайшее время где-нибудь сгорит казарма или обрушится трибуна — удивляйтесь не больше, чем когда бомбят центр Ханоя!..
Андреас и Баадер приезжают во Франкфурт. Они красками рисуют плакат «Да здравствует мировая социалистическая революция!» и прячутся в подсобке закрывающегося универмага. Ровно в полночь универмаг загорается. Довольные революционеры отправляются выпить пива в клуб «Вольтер».
Одна из подключенных к акции девушек спьяну хвастается подвигом перед симпатичным ухажером. Тот оказывается стукачом. Через день после поджога Баадера арестовали. Чтобы написать о нем, в тюрьму к Баадеру приходит знаменитая журналистка Ульрика Майнхоф. В тот момент, когда они встретились, на свет появился РАФ.
Майнхоф приходилась правнучкой знаменитому поэту Фридриху Гёльдерлину. В юности она едва не постриглась в монашки. Позже состояла в масонской ложе «Братство святого Михаила». К тридцати годам она входила в десятку самых высокооплачиваемых журналистов Германии.
Тем не менее после того интервью Ульрика бросает дом, мужа, дочек-близняшек и с головой окунается в кровь и грязь классовой войны.
Она писала:
Поджог, совершенный Баадером, ценен не уничтожением товара, а сам по себе. Баадер дает нам понять: лучше жечь универмаги, чем делать в них покупки!
В заключении Баадер буянил, оскорблял надзирателей и постоянно порывался сбежать. Однако после нескольких встреч с журналисткой он становится смирным и покладистым. Он просит администрацию тюрьмы позволить ему продолжить незаконченное образование. Баадеру разрешают пользоваться библиотекой.
Вездесущая журналистка Майнхоф проявляет интерес к научным занятиям раскаявшегося террориста. Кроме нее, штудии Баадера интересуют некую доцентку социлогии. Под этой легендой скрывалась Гудрун Энслин.
14 апреля 1968 года доцент в сопровождении группы студентов появляется в читальном зале. Все погружаются в чтение. Спустя сорок минут надзиратель приводит Баадера и снимает с него наручники. В этот момент в библиотеку с развевающимися волосами и автоматом в руках влетает Майнхоф. «Студенты» выхватывают пистолеты. На улице беглецов уже ждут мотоциклы.
Спустя три дня редакции крупнейших газет получили письмо, подписанное РАФ: «Неужели эти свиньи поверили, что мы оставим в их руках нашего товарища?!» За головы главарей «красноармейцев» назначаются огромные денежные премии.
Ульрика Майнхоф писала:
Мы ведем тотальную войну.
Хозяева дрожат, услышав наши имена. Они считали, что все в их власти, а оказалось, что они сидят на пороховой бочке!
Несколько лет подряд РАФ держит страну в состоянии перманентного стресса. Боевики взрывают Берлинский яхт-клуб и штаб-квартиру Западного корпуса армии США. Они застрелили генпрокурора ФРГ, председателя «Дрезднер-Банка», министра хозяйства Баварии. Взорвали немецкое консульство в Стокгольме, вместе с машинами сожгли троих из пяти немецких госсекретарей и разбомбили ракетами базу ВВС НАТО.
РАФовские акции — это легенда терроризма ХХ столетия. Врываясь в банки, боевики под дулом автомата заставляли служащих поедать кремовые пирожные. На вырученные деньги они летали в Палестину обмениваться опытом с тамошними экстремистами. Всего было проведено 555 акций. Экспроприировано 23 миллиона дойчмарок. Однако долго так продолжаться не могло.
Первым из руководителей РАФ власти взяли адвоката Хорста Малера. Этот плешивый, бородатый толстяк с огромным семитским носом был арестован в собственной постели, в которой вместе с ним находились четыре голые девицы.
Потом настал черед Баадера. Полиция засекла его во Франкфурте. Район, где он скрывался, блокировали бронетранспортерами. В воздухе зависли вертолеты. Власти задействовали 15 000 отборных спецназовцев. Террористы — двое студентов-недоучек — были вооружены единственным пистолетом «браунинг».
Напротив гаража, где засели боевики, останавливается БТР. Из динамиков доносится: «Сдавайтесь! Вы окружены!» Баадер кричит в ответ: «Суки!» и стреляет в кружащийся над ним вертолет. Осада продолжалась всю ночь.
Спецназовцы смогли взять террористов только потому, что у тех кончились патроны. Раненый Баадер лежал в огромной луже крови. Еще через неделю полиция арестовала Гудрун Энслин. Ее взяли в дорогом универмаге в состоянии абсолютной наркотической прострации.
Майнхоф посылает заключенным террористам письмо:
Тюрьма — это тоже один из этапов революционной борьбы. Я буду ждать вас в Ганновере. Борьба продолжается!
В Ганновере ее и арестовали. Ульрику выдал ее старый друг, учитель по профессии, на квартире которого она остановилась. Когда в квартиру вломилась группа захвата, девушка сидела и готовила план взятия в заложники иностранных дипломатов, которых планировала обменять на пленных товарищей.
Увидев полицейских, она сделала книксен и сказала: «Входите, сволочи! Делайте свою грязную работу!» Деньги, полученные за голову Майнхоф, учитель внес в фонд помощи заключенным террористам.
Так лидеры РАФ оказались в тюрьме. На свободу никто из них больше не вышел. Смерть немецких «красноармейцев» до сих пор представляет собой одну из самых темных страниц истории терроризма.
В 1977 году интернациональная команда террористов захватывает самолет с немецкими туристами и угоняет его в столицу Сомали, город Могадишо. В обмен на жизнь пассажиров боевики требуют освобождения лидеров РАФ. Переговоры длятся пять дней. После этого в Могадишо вылетает прославленное спецподразделение антитеррора GSG-9.
Элитный спецназ берет самолет штурмом. Всего несколько часов спустя охранники тюрьмы Штаммхайм («Самой жуткой тюрьмы Германии», — уверяла газета «Франкфуртер Альгемайне») обнаруживают, что все содержавшиеся там РАФовцы мертвы. Официальная версия гласила: «самоубийство».
Что интересно, методом ухода из жизни все они выбрали автоматную очередь — кто в живот, кто в спину, кто в голову. Откуда в камерах взялись автоматы и почему на подошвах ботинок Баадера, содержавшегося в подземной части тюрьмы, в одиночной камере, охранявшейся шестью гвардейцами, взялась грязь, идентичная грязи из могадишского аэропорта, — тайна сия велика есть.