Ей совсем не хотелось проходить мимо дома. При ее приближении лошадка бросилась к дальней стене загона, недоверчиво и испуганно глядя оттуда на Элли. Что и говорить — кобылка вызывала восхищение: большие белые пятна на черных боках и белая звездочка на лбу. Великолепное мускулистое туловище при сравнительно небольших размерах свидетельствовало о породистости лошади. Морда кобылки была необыкновенно красива и изящна. Для Элли такие лошади всегда символизировали легендарный и романтический Старый Запад. Но во всем ее облике чувствовались страх и напряжение плотно сжатая пасть, раздувающиеся ноздри и широко открытые глаза. Было ясно, что животное отчаянно хочет убежать и скрыться с глаз.
Элли сразу поняла, что Зейн находится где-то поблизости. Она просто кожей чувствовала его присутствие. И то, что он внимательно наблюдает за ней. Она не позволила ему заговорить первым.
— Изумительная лошадь, — сказала она. — По-моему, у тебя не должно возникнуть проблем с ее продажей.
— Ты права, — ответил Зейн, появляясь из конюшни. — Продать эту кобылку на самом деле очень легко. Только это не выход из положения.
Воцарилось молчание. Элли продолжала наблюдать за лошадью. Она не стала спрашивать Зейна, почему он позвонил именно ей, не заговаривала об их прошлом, о жене и дочери. Им просто было не о чем говорить. Единственное, чего ей хотелось, — это поскорее уйти.
— Так что же с ней случилось? — спросила она и тут же попеняла себе за внезапно сорвавшийся вопрос.
Это означало продолжение разговора, а именно разговора она и стремилась избежать.
— Один недоумок решил поиграть в ковбоев и заняться разведением рысаков. При этом даже не удосужился узнать, что если у одной из пары лошадей ровного окраса есть хотя бы один убывающий ген, то они могут воспроизвести потомство с пятнистой шкурой. Когда этот тип обнаружил, что не может зарегистрировать эту кобылку, он решил попросту избавиться от нее. Потом она попала к парню, совершенно не умеющему обращаться с лошадьми. Он, по-видимому, думал, что перед ним взрослая, объезженная лошадь. Когда же убедился, что кобылка полудикая и с ней нужно много работать, он перепродал ее одной избалованной девчонке. Та в свою очередь считала, что лошадь умная, сообразительная и послушная. Столкнувшись же с полным неповиновением, девушка нещадно хлестала ее, считая это лучшим средством заставить животное что-нибудь понять. В конце концов кобылка попала в руки к мужику, который пытался грубо сломить ее волю, постоянно запугивая и жестоко наказывая ее. Узнав эту грустную историю, я решил вмешаться.
На первый взгляд их разговор был довольно обычным, но, хорошо зная Зейна, Элли чувствовала, как он напряжен.
— Ну что ж, я полагаю, можно попробовать начать потихоньку объезжать ее, — с усилием произнесла она.
— Ты только начни, а я присоединюсь к тебе позже. Первым желанием Элли было тотчас же отказаться, но эта милая затравленная лошадка уже тронула ее сердце. Не правильный подход и ошибка в обращении могут привести к тому, что животное будет потеряно навсегда. Элли вернулась к машине.
— Я боюсь, это займет много времени.
— Так ты попытаешься?
— Посмотрю, как пойдут дела. Сейчас, когда Дженни уехала, на меня свалилось много дел в агентстве.
— Я слышал, ты больше не преподаешь, — заметил Зейн и, чуть помедлив, спросил:
— Элли, могу я завтра привезти лошадь?
— Нет, лучше я привезу Куппера сюда.
— Тогда, может быть, выпьешь кофе или чаю со льдом?
— Не стоит, — отказалась девушка, собираясь открыть дверцу.
Но Зейн не дал ей уехать. Он прислонился к машине и пристально взглянул в лицо Элли. Его серые глаза смотрели настороженно и властно, завораживая и притягивая ее взгляд.
Ему столько хотелось сказать ей! О том, как он бесконечно скучает, как сильно жалеет об их разрыве и… как любит ее. Но, словно боясь собственных мыслей, Зейн поспешно произнес: , — Мы с тобой так давно знаем друг друга. Неужели мы не сможем остаться друзьями?
— Нет. — Она холодно посмотрела на него. — Я привыкла доверять своим друзьям, а ты уже проявил себя. И отойди, пожалуйста, от машины.
— Поверь, я отдал бы все на свете, если бы мог изменить прошлое.
— Как драматично! — язвительно парировала девушка. — Ты забыл, что дважды в одну реку не войти?
Зейну безумно хотелось сломать этот барьер между ними, но он не знал, как это сделать.
— Я не хотел причинить тебе боль и… Выражение ее лица заставило его замолчать.
— Ничего, как видишь, не умерла, — жестко ответила Элли и попыталась оттолкнуть его.
В его глазах она заметила жадный блеск, и ей захотелось дать ему пощечину.
— Элли, выслушай меня. — Зейн умоляюще сложил руки и быстро заговорил:
— Помнишь тот день, когда ты прогнала меня, сказав, что я очень похож на твоего отца и между нами все кончено? В тот момент я действительно думал, что потерял тебя навсегда. Ким выслушала меня в ту ночь. Я не собирался спать с ней, чтобы вернуть тебя или заставить ревновать.
Элли усмехнулась и недоверчиво посмотрела ему в глаза.
— Хорошо, — свирепо сказал он, — может, я обманываюсь. Может быть, я хотел доказать самому себе, что меня можно любить, несмотря на мои многочисленные недостатки. И что я доказал? Что я безответственный и упрямый человек. Все точно как ты сказала.
Элли не пыталась даже спорить с ним, а Зейн упрямо продолжал:
— Сейчас уже неважно, почему мы были близки с Ким, но потом я узнал о ее беременности и что это мой ребенок. Я не мог не жениться на ней.
Зейну было все равно, верит ему Элли или нет. Он принялся сбивчиво рассказывать ей о том, как в тот злополучный день, не понимая, что делает, он напился. В первый и последний раз в жизни. Уже позже он осознал горькую цену своего сумасбродства, нелепого желания утопить тоску и отчаяние в алкоголе.
— Да, я знаю, было нечестно жениться на ней без любви. Но я искренне думал, что мы сможем жить вместе и воспитывать нашего ребенка. Я хотел, чтобы у нас был настоящий брак. Во всех отношениях. — Зейн посмотрел на Элли и по ее лицу понял, что она догадалась о значении этих слов. — Но мы не были счастливы.
— Меня это не касается, — отрезала девушка. Но он уже не мог остановиться. Боль и горечь прожитых лет переполняли его.
— А ты поинтересуйся. — Зейн сжал кулаки. — Поинтересуйся, почему мы не были счастливы.
— Я не желаю ничего знать. — Она упорно стояла на своем.
— Спроси меня, — пробормотал Зейн сквозь стиснутые зубы.
По лицу Элли он понял, что ей хочется послать его к черту.
Она тяжело вздохнула и с усилием произнесла:
— И почему же вы не были счастливы? Ее снисходительный тон приводил его в бешенство. Он уже был готов встать перед ней на колени, но это, похоже, лишь забавляло ее. Элли даже не смогла скрыть презрительную улыбку.
— Вот почему, — прошептал он и, взяв в ладони ее лицо, властно прильнул к губам.
Запах ее волос завораживал, тепло нежной кожи звало сделать следующий шаг. Зейну хотелось прижать ее к себе, ощутить упругость ее живота, налившихся грудей, ласкать это восхитительное тело, дотронуться до всех потаенных уголков.
Элли была настолько ошеломлена, что сразу не оттолкнула его, но и не ответила на поцелуй. Его тело напряглось от возбуждения, когда он раздвинул языком ей губы и скользнул внутрь, ощутив нежный и сладкий вкус ее рта. Зейн чувствовал, что уже с трудом владеет собой. Элли будила в нем самые примитивные эмоции. Он хотел заполучить ее любой ценой. Такие глубокие и первобытные ощущения Зейн испытывал впервые.