И люди закричали громче, затопали ногами по доскам помоста. Они жаждали зрелища.
— Держись, Круглый! Давай-давай! Это тебе не свиней забивать!
— Разойдись! Дай простор! — Малыш развел руки в стороны, пошел на толпу. Люди посторонились, попятились, освобождая место. Кое-кто уже видел это представление, но большинство наблюдали за происходящим действом впервые.
— Целься как следует, — быстро шепнул Малыш, передавая лук и стрелы здоровяку. — Все будет нормально, — и торопливо отошел, чтобы зрители не могли потом обвинить их в сговоре.
Он встал на конце помоста, спиной к глухому забору, по верху которого торчали острые шипы. Попрыгал, проверяя доски под ногами, примеряясь к чуть пружинящему помосту. Глянул на солнце — главное, чтоб не светило в глаза. Поднял руку, давая понять, что готов.
Люди отступили еще на шаг, расширив коридор для полета стрелы. Кто знает, куда попадет трясущийся мясник, из-за глупости своей вовлеченный в спор? Зеваки перестали галдеть, закрутили головами, переводя взгляд с одного края помоста на другой — со спокойного Малыша на растерянного здоровяка. И назад — со здоровяка с луком в руках на едва заметно напрягшегося Малыша. В чем хитрость? Кто обманывает? Обманывает ли?..
— Не вздумай промазать, — угрожающе крикнул кто-то из толпы зрителей. — Мы потом тебя самого стрелами утыкаем.
— Ну же, Круглый! — подзадорил Малыш.
Здоровяк посмотрел на выстроившуюся толпу, увидел что-то в лицах людей и сник еще больше.
— Давай-давай! Не тяни! — хищно прокаркали голоса.
Он наложил стрелу, поднял лук к груди, медленно натянул тетиву. Постоял так, никуда особенно не целясь, собираясь с духом. Мотнул головой, опустил лук.
В толпе разочарованно засвистели, затопали ногами.
— Давай, сволочь! Не тяни!
Откуда-то вылетел булыжник, ударил мясника в бедро, и тот вздрогнул, дернулся было к разозленной толпе, но увидел оскаленные рожи, злые глаза и остановился, не сделав и шага. К лицу его прилила кровь, ноздри раздулись.
— Стреляй,сволочь!
Здоровяк вновь поднял лук. Прищурившись, глянул на застывшего в пятнадцати шагах Малыша. Постарался забыть, что это стоит человек. Представил, что это просто силуэт на фоне забора. Мишень, нарисованная на досках.
Он натянул тетиву, — чувствуя, как она врезается в плоть непривычных пальцев.
— Лучше целься!
Сверкнула металлом острая грань наконечника, что-то резануло его по пальцам, ожгло, содрало кожу, и он не сразу понял, что это сорвалась тетива.
Толпа ахнула. Они следили за мясником, ожидая выстрела и не успели заметить, как Малыш немного повернулся корпусом, пропуская летящую стрелу.
— Мимо! — проревели голоса. — Куда метишь, раззява?! Давай еще! Подстрели его!
Мясник послушно взял в ободранные пальцы еще одну стрелу, прицелился. Точно в плечо. Чтобы не убить. Только ранить. Ранить, чтобы это все наконец-то кончилось…
— Чего ждешь!
Стрела сорвалась, со свистом прошив воздух. И на этот раз увидели все: Малыш как-то странно дернул плечом, слегка изогнулся, коротко отмахнул рукой, не сходя с места… Стрела вонзилась в забор рядом с первой.
— В живот стреляй! В живот, дурень!
Мясник не слышал криков. Он полностью отключился от реальности. Сейчас ему действительно казалось, что перед ним не человек, а просто мишень. Безжизненный манекен, предназначенный для того, чтобы оттачивать технику стрельбы из лука. И он взял третью стрелу, последнюю. Прицелился точно в грудь. В грудь соломенного чучела. Медленно-медленно натянул тетиву, не сводя глаз с цели, видя одновременно наконечник и мишень, совмещая их… Когда-то он неплохо стрелял.
И он взял третью стрелу, последнюю. Прицелился точно в грудь. В грудь соломенного чучела. Медленно-медленно натянул тетиву, не сводя глаз с цели, видя одновременно наконечник и мишень, совмещая их… Когда-то он неплохо стрелял. Оленей. Охотился. Браконьерил. Бил. Бегущих. Не то что стоящих неподвижно… И дальше они были. Значительно дальше. Не в пятнадцати шагах. Нет…
Выгнутая дуга лука распрямилась. Тетива швырнула в воздух стрелу и несколько капель крови с ободранных пальцев.
Малыш молниеносно отступил правой ногой в сторону, качнулся корпусом вправо, немного скрутился, прогнулся…
Стальной наконечник с глухим стуком впился в толстые доски забора…
Толпа некоторое время потрясенно молчала. Затем кто-то хрипло прокричал:
— Обман! Надувательство! Они сговорились! Ну-ка, дай мне! Я попробую! Из своего лука! — Оттолкнув мясника, на его место встал человек, фигурой и движениями похожий на медведя. Потянулся за луком, что висел за плечами, уже щурясь, прикидывая расстояние, направление ветра, всматриваясь в мишень. Но тут, раздвинув толпу, к нему вышел плечистый крепыш с бычьей шеей, загородил собой полмира, властно махнул рукой:
— Убирайся. На сегодня все.
— А ты кто такой?
Проигнорировав вопрос, крепыш повернулся спиной к неудавшемуся стрелку.
— Ты закончил, Малыш? Я пришел за тобой.
— Осталась самая малость — забрать десять монет.
— Давай быстрей, и пойдем.
— Ты что-то нашел, Буйвол?
— Меня нашли. Пять тысяч серебром.
Малыш присвистнул:
— Я мигом… Эй, Круглый! Как там наш спор?
Мясник закивал, полез в карман. Он еще не совсем пришел в себя, и его руки дрожали, когда он отсчитывал монеты в ладонь Малышу.
Человек, похожий на медведя, крикнул, отступая назад:
— Нас надули! — но толпа уже расходилась, и он, бросив опасливый взгляд на Буйвола, тоже поспешил скрыться.
— Опасные игры, — покачал головой Буйвол, когда они с Малышом остались наедине.
— Ерунда. Никакой опасности. Я же вижу их глаза и руки, вижу, куда они целят, и чувствую момент, когда они пускают стрелу. У них все написано на лицах. А кроме того, я обычно немного ослабляю тетиву.
— А! — неодобрительно и едко хмыкнул Буйвол. — Тогда понятно. Тогда, конечно, никакой опасности.
— Да ладно тебе! — отмахнулся Малыш. — Как будто в первый раз… Питаться нам на что-то же надо.
— Мертвым еда не нужна.
— А я еще живой.
— Я не ругаться с тобой пришел, — Буйвол сердито потер переносицу согнутым указательным пальцем. — Есть работа.
— Это я уже понял. Какая?
— Похоже, мы нашли Чета Весельчака.
— Пять тысяч?
— Да. Уже пять тысяч.
— Кому он потребовался на этот раз?
— Все тем же.
— Монахам?
— Им самым. Служителям Локайоха.
— И где он сейчас?
— В Мертвой Котловине.
Малыш присвистнул.
— Жаркое место.
— Зато недалеко.
— А Чет не дурак. Знает, где можно спрятаться. Кстати, откуда ты узнал, что он там?
— Пойдем, я вас познакомлю…
Вдвоем они вернулись к воротам. Возле столба, закрыв лицо шляпой, вытянув ноги, дремал Шалрой.
— Это он? — хмыкнул Малыш, разглядывая спящего босяка.
— Да. Чет угнал у него стадо. И пометил, отстрелив ухо.
— Ухо? — Малыш заинтересовался, присел, заглянул Шалрою под шляпу. — Со скольких шагов?
— Не знаю.