– Чтобы Вас пригласили в следующий сериал, уже на более серьезную работу? И так понемногу пришло бы время для Ваших собственных сценариев?
Вадим кивнул:
– Ну... да. А меня хотели уволить! Это был бы позор, конец карьере, понимаете?
Понимаю. У него решается жизнь, то есть решалась, когда он ко мне пришел!.. И вот все случайно решилось благодаря мне и моей мышке – это уже не он сказал, это я сама.
Слава богу! Как будто меня держали за руки и вдруг отпустили. Я знала, я чувствовала, что он нормальный живой человек с неудачами и творческими муками, я знала! Я очень рада, что Вадим оказался не каким-нибудь... телемагнатом или продюсером, не респектабельным господином, не противно успешным и гладким, не таким победителем жизни, не фарфоровым котом в пальто, а обычным человеком – просто сценаристом с последним шансом, которого можно любить. Ура, ура!!
Дело Дня. Я его люблю – скажу себе это один раз, чтобы больше не повторять, как сопливый мумзик, „люблю-люблю...“. Больше этого от меня никто никогда не услышит. Буду как будто он просто мой друг, просто собеседник...
Когда он придет? Когда?
Решила: всегда буду ходить на работу в красивой одежде. На работу мне недалеко – от дивана до ломберного столика, на котором стоит компьютер. Пальто можно не надевать и шапку, а что-нибудь красивое непременно.
А Вадим не только очень красивый, но и очень честный. Только очень честный человек может, не стыдясь, дать понять, что моя мышка – его последний шанс. Еще один раз можно – люблю.
Вадим
На лестнице.
Ну и зачем я соврал? Еще понятно, когда мужик распускает хвост и врет, что он сильный, богатый, крутой...
А зачем мне понадобилось сворачивать хвост? Представляться Золушкой? Неудачником? Поденщиком, жалким сценаристом, нанятым на проект?... А она так смотрела, что грех не соврать.
Она сама виновата!.. Если бы я сказал ей, что я один из самых известных людей в этом бизнесе, она не посмотрела бы на меня такими глазами! И не сказала бы „я вас понимаю“.
Зачем мне ее глаза, зачем мне, чтобы она меня понимала?... Что я сегодня получил от этого визита? Ни-че-го, пустой лист.
Ну ладно... полчаса потерянного времени, зато чистая совесть.
На Фонтанке.
Странное ощущение, когда выходишь от нее на Фонтанку и садишься в машину, – будто только что смотрел черно-белое кино, а сейчас началось цветное. Не забыть записать!
Не забыть записать.
ЗАЧЕМ записать? Я уже давно распрощался с идеей написать что-нибудь стоящее...
У светофора возле Аничкова моста.
Из-за этого пустого листа гадкое чувство дискомфорта – не привык зря тратить время.
А если не зря? Еще раз использовать ситуацию? Еще один сериал? История обмана?
Итальянский ресторан „Бамбино“ в арке толстовского дома.
– Моцарелла с помидорами, карпаччо с шампиньонами... нет, пожалуй, карпаччо с пармезаном. Нет, пасту не нужно – диета. Форель с овощами. Диета, ничего не поделаешь.
Синопсис
Нечаянная встреча: он и она – люди из разных миров.
Она – некрасивая, умная, интеллигентная, старая дева. Или все-таки хорошеникая?
Он – красавец, откоторого у любой женщины моментально сносит крышу, воплощение сексуальности и мужественности. Бельмондо. Кто мог бы его сыграть?...С ним надо заранее договариваться...
Герой производит впечатление очень успешного человека, победителя жизни. Только в глазах его иногда мелькает упрямое растерянное выражение, как у обиженного мальчишки – „я вам всем докажу!“.
На самом деле победитель жизни сейчас находится не в лучшем положении.
Жена-красавица его покинула, квартиру пришлось разделить – обыкновенная история, без подробностей. Сейчас он не то чтобы на дне жизни, но в неудачах. Пытается догнать удачу.
Герой – неудачник...
Но: Герой – не неудачник, вот что важно!!! Он – человек сильный. Не стал лелеять свои неудачи. Изо всех сил пытается удержать имидж успешного человека. Денег у него почти нет – все, что есть, уходит на имидж, на последние деньги покупает галстук. Герой – из тех, кто не позавтракает, но почистит ботинки.
Состояние его веселое и злое – Я вам всем Докажу, вы еще ко мне придете! Все – это и оставившая его жена, которая считает его неудачником, и те, кто не принял его сценарий, унизил, оскорбил, бросил сценарий в лицо. ОНИ у МЕНЯ ЕЩЕ у ЗНАЮТ! Я все верну, у меня все будет!
Эспрессо. Нет, капучино не нужно – диета.
Так, теперь раскидать историю на серии.
Первая серия – комедия положений. Герой приходит к Героине, которая принимает его за кого-то другого. Жаль, что нельзя использовать сцену с мышами, но это нетрудно – ребята сами придумают.
Вторая серия – Сцены из жизни Героя, – ему швыряют в лицо сценарий, от него уходит жена и т. д. Герой возвращается к Героине под надуманным предлогом. На самом же деле он решил написать сериал с ней в главной роли. К Героине он относится потребительски, она для него мышь в мышеловке, он думает: „Я из тебя сделаю материал“, „Ты мой инструмент, для того чтобы вернуть себе все“.
Третья серия – лирика. Герой пропадает и появляется вновь, искусно разжигая в одинокой женщине любовь... Герой заставляет Героиню рассказать о себе. Она уже его любит. Умная одинокая женщина может влюбиться уже за одно то, что он ее слушает. Герой врет о себе напропалую. Героиня полностью погружается в его проблемы.
Четвертая серия – она начинает ловить его на несостыковках. Подруги пугают ее: кто он, ты ничего о нем не знаешь, он проходимец, он... чуть ли не инопланетянин.
Пятая серия – мистика. У Героини включается давно не работающий телевизор. Она видит по телевизору сцену из своей жизни, слышит свои слова. Нагнетается ужас.
Шестая серия – слежка. Классика жанра. Кто же Герой на самом деле – полицейский или бандит. Растянуть на две серии.
Восьмая серия – Герой понимает, что у него никого нет, кроме нее. У врущего упоенно и цветисто никого нет, кроме того, кому он врет\ Но как теперь признаться, лучше сразу в Обводный, но... в Обводном холодная вода...Решает прийти и сказать: „Я врал, я дерьмо, а ты прекрасна“. Герой приходит, а она уже простила... Раскаяние, любовь.
Все, пусть теперь ребята работают. А запуститься можно... в мае?...
Эспрессо. Нет, капучино. И тирамису. Диета? Один раз можно.
...Черт, опять „мыло“... Да, „мыло“... Столько идей, столько успешных проектов, и неужели я не могу ничего сделать, кроме „мыла“?! Я знаю, как обо мне говорят, – что я самый лучший халтурщик.
А кто-то сейчас пишет настоящее. Напишет, получит премию... Премии копеечные, не в этом дело... Но ведь и я пробовал писать, пусть давно, в юности... Мама показывала критикам, они хвалили, говорили: пиши, будешь русским Сэлинджером. Это же было, так почему, почему?!
Вообще-то у меня вполне тривиальный диагноз – человек, успешный в бизнесе, мучится от своей творческой несостоятельности. Со стороны кажется, что это надуманная проблема – у кого суп не густ, а у кого жемчуг мелок, но разве кто-то может измерить чужой жемчуг?! Этот мелкий жемчуг может сделать жизнь невыносимой.
Не забыть записать – про жемчуг.
И почему вдруг опять всплыла эта нелепая привычка – „не забыть записать, может, когда-нибудь пригодится“ – когда? Я уж много лет думаю – сейчас сделаю еще один сериал, еще заработаю, а потом уже напишу настоящее, мое. Абсолютно стандартная ловушка миллионера-трудоголика – еще один миллион, и начну жить. Никогда не начнет и потом не будет. А я?
А я – совсем другое дело.
Как-то эта Маша меня зацепила? Дала какой-то импульс? Тургеневские девушки, они такие – то на одно подвигнут, то на другое... Тоже мне героиня романа – Маша Суворова-Гинзбург, правнучка губернатора Петербурга и местечкового еврея.
Вообще эта Маша, она как будто вписана в ткань романа. Все проезжают мимо нее по Фонтанке и знают, что всегда можно остановиться и зайти во флигель во дворе. А там кусок другой жизни, неспешной, внимательной. Все едут мимо нее по жизни, а она сидит в этом флигеле, как утес.
Ну а мне она больше не нужна. Шоколадный кекс? С апельсиновым соусом? Не нужно – диета. Еще тирамису.
Ну я и тупица! К черту сериал! Вот же она!
* * *
С одной стороны, еврейская тема модная. Но может, лучше – чисто русский роман? Всегда есть люди, которым это как красная тряпка. Пусть будет чисто русская. Дворянка. Без глупостей.
Дворянка? Дворянка-полуеврейка?
Еще раз посмотреть эти ее фотографии, книги, патенты... Подробно расспросить, посидетъу нее на кухне, покрутить ее с разных сторон, пощупать материал – колоритные детали, выражения!!!
– Шоколадный кекс с апельсиновым соусом. Горячий яблочный пирог.
За успех!..Это будет такой роман – настоящий! Они думают, что я ничего не могу, кроме „мыла“, а я – вот!..
Молодец! Казалось бы, как можно использовать эту дурацкую историю, и вдруг – такое. Потому что главное – добить, использовать до конца.
Следующий день, среда
Призналась Аде во всем – в розетке, в пылесосе.
– Ах вот оно что, – сказала Ада таким сладким голосом, что у меня побежали мурашки по телу.
Такой ее сладкий голос я слышала только один раз. Когда Ада расселила одну потрясающую квартиру на Мойке. В этой квартире было девятнадцать комнат! Интересно, кто там жил до революции? Ада не знала. Интересно, кто там жил после революции?... Ада не знала.
Так вот, когда она оказалась владельцем восемнадцати комнат из девятнадцати, а девятнадцатая старушка никак не хотела расселяться, Ада таким сладким голосом говорила старушке: „Ах вот оно что...“ А старушка говорила:
„Да, а что здесь такого? Подумаешь, не хочу в Автово, дело-то житейское“...
– Простила? – спросила Ада. – Ты его простила?...
– Да, а что здесь такого? Подумаешь, сериал, дело-то житейское, – с независимым видом сказала я. – К тому же он, у него... ему было очень нужно, у него жизнь решалась.
– Х...я это все, – отмахнулась Ада.
– Почему же? – возразила я. – Есть другие слова: ерунда, чепуха, непроверенные сведения...
– Я же и говорю, х...я, – согласно кивнула Ада.
Договорилась, чтобы Ада не ругала Вадима за сериал, потому что он сценарист на телевидении и хочет отдохнуть у меня на кухне от поклонников первого канала.
– Так он занимает пост? Телемагнит... Нуда... понимаю, – сказала Ада и уважительно добавила: – У него и машина, как у телемагнита, – „цель“. Знаешь, сколько стоит?
– Сколько? – вежливо спросила я.
– До х...я и больше.
Я как-то раз переводила статью про дорогие машины, и там был „mercedes CL“, но у бедного сценариста детективной линии не может быть „мерседеса“, так что Ада, наверное, имела в виду что-то другое, к примеру новую марку „Жигули“ – „Жигули-цель“.
Хотя Ада немного недовольна, что Вадим не инопланетянин и не бандит, в целом ее реакция положительная – кастрюлька.
В кастрюльке не пельмени и не котлеты, а мясо индейки со свежими абрикосами, чтобы Вадим угощался привычной для телемагнатов пищей. Если он, конечно, зайдет.
Апрель
1 апреля
Мы с Димочкой сидели в кафе „ДэФэ“ на Караванной. В „ДэФэ“ всегда все уличные столики заняты, но нам повезло.
За соседними столиками сидели неопределенно юные люди – от пятнадцати до тридцати.
Как же расширилась озоновая дыра, если мы, в Питере, в апреле, когда еще положено лежать снегу, пьем кофе на улице! Как будто мы живем в Париже, бродим по улицам, переходя из кафе в кафе... А на самом деле это не Париж, а просто мы с Димочкой пьем кофе за столиком на улице – на улице Караванной.
Димочка сказал, что будет вести переговоры только со мной и только в кафе. Потому что кафе – специально, чтобы люди разговаривали. Потому что в кафе он в любой момент может встать и уйти навсегда.
– Я хочу торт „Графские развалины“, – сказал Димочка. – И еще я принял концептуальное решение – ушел из дома.
Торт „Графские развалины“ – безе, шоколад, взбитые сливки.
Вчера Татьяна велела Димочке делать уроки и ушла, а через пять минут вернулась – забыла ключи от машины.
Обнаружила Димочку в гостиной: он сидел в ее халате и курил сигару, как старый холостяк. Еще обнаружила девочку, девочка чинно сидела рядом с Димочкой, прижимая к себе сумочку, и в ее одежде был некоторый беспорядок.
– Я... ты... – кричала Татьяна. – Я не разрешаю курить в гостиной! Я не разрешаю сидеть в моей гостиной в моем халате! Я ничего не разрешаю! Вы что, ждали, пока я уйду?!
– Глупейший вопрос, – сказал Димочка. – А чего еще мы могли ждать?
– Ты... я... ты еще маленький! – кричала Татьяна. – Может, ты уже вообще женишься?! А?
– Ну вот еще, – сказал Димочка. Девочка обиделась и ушла.
– У тебя нет ответственности! – кричала Татьяна. – Что?... Ах, у меня тоже?! А у кого двойка по алгебре?! Я тебе все, все!.. Аты... променял меня на девчонку! Аятвоя родная мать!
У меня же нет детей, поэтому я точно не знаю, что чувствует родная мать, когда это все – халат, сигара, девочка. Я точно не знаю: может быть, когда у тебя сын, немного кажется, что он твой мужчина?
– Мать – страстная женщина, и в отношения со мной она вносит слишком много страсти, – рассуждал Димочка. – А единственное, чего я хочу в этой жизни, – это покоя. Так что я пока поживу у тебя. Некоторое время. Да, учти, в школу я не хожу – у меня куриный грипп.
Димочка важно крутил в пальцах сигарету. Может ли крестная мать запретить своему сыну курить?
Мне жалко Димочку, хоть у него и нет ответственности по алгебре. Димочка поживет у меня. Хорошо. Некоторое время. Хорошо.