– Ты дочка рыбака, – произнесла старуха, – я и раньше видела тебя на дороге и на берегу. Видела тебя с отцом на рынке. У него нет руки, да? Еще кусок мяса в ее коллекцию, – она рубанула по воздуху рукой, затем кивнула. – Я живу в крайнем доме. А монеты я трачу на свечи. Каждый вечер я зажигаю пять свечей, пять свечей теперь семья старой Ригги. А что у тебя в корзине, милая? Девушка с трудом поняла, что ей задали вопрос. Она оторвалась от созерцания воинов и улыбнулась старухе.
– Извините, – сказала она, – но лошади так громко стучат копытами.
Ригга произнесла громче:
– Я спросила у тебя, что в твоей корзине, девушка?
– Бечевка. Хватит на три сети. Нам нужна одна на завтра. Отец потерял последнюю сеть, что-то поднялось из глубины и унесло ее и весь улов. Илгранд Лендер хочет получить деньги, которые он нам одолжил, завтра непременно нужно поймать что-нибудь. И побольше, – она снова улыбнулась и перевела взгляд на всадников. – Ну не прекрасно ли? – выдохнула она.
Ригга протянула руку и дернула девушку за густые волосы.
Девушка вскрикнула. Корзина на ее голове покачнулась, потом съехала на плечо. Она пыталась удержать ее, но та была слишком тяжелой. Корзина рухнула на землю.
– Ай! – воскликнула девушка, опускаясь на колени. Но Ригга потянула ее за волосы и развернула лицом к себе.
– Слушай меня, девушка! – Она дышала чем-то кислым ей прямо в лицо. – Империя перемалывает своими жерновами эту землю уже сотни лет. Ты родилась в империи. А я – нет. Когда мне было столько лет, сколько теперь тебе, Итко Кан был вольной страной. Мы были свободны.
Девушке сделалось дурно от ее дыхания. Она прикрыла глаза.
– Запомни эту истину, девочка, или ложь навсегда ослепит тебя, – голос Ригги монотонно звучал где-то в отдалении, девушка замерла.
«Ригга, Ригга ясновидящая, ведьма, гадающая на воске, она плавит души на пламени свечи и поджаривает их». Ригга говорила теперь голосом предсказательницы.
– Запомни правду. Я последняя из тех, кто скажет ее тебе. А ты последняя из тех, кто слушает меня. Мы связаны с тобой, ты и я, связаны одной веревочкой.
Пальцы Ригги еще сильнее вцепились в волосы девушки.
– Там, за морем, императрица всадила свой нож в нетронутую землю. Кровь приходит теперь с приливом, она унесет тебя с собой, если ты не остережешься. Тебе вложат меч в руку, дадут прекрасную лошадь и пошлют тебя за море. И душа твоя омрачится. Слушай же! Ригга сохранит тебя тебе, потому что мы связаны, ты и я. Но это все, что я смогу сделать, понимаешь? Смотри на хозяина, живущего во Тьме. Его рука освободит тебя, хотя он и не узнает об этом…
– Что такое? – рявкнул кто-то.
Ригга повернулась к дороге. Один из всадников остановил лошадь. Ясновидящая отпустила девушку.
Девушка шагнула назад, но ей под ногу подвернулся острый камень, и она упала. Когда она посмотрела вверх, то увидела, что первый всадник проехал, а его место занял другой.
– Оставь красотку, старая карга, – заревел солдат; он остановился, взмахнув рукой в металлической перчатке. Удар пришелся Ригге по голове. Старуха пошатнулась.
Молодая рыбачка вскрикнула, когда Ригга тяжело завалилась на землю. По ее лицу медленно текла тонкой струйкой кровь. Дрожа, девушка бросилась к ней, пытаясь ей помочь.
Кое-что из предсказания старой ведьмы запало девушке в голову, хотя она не вспомнила бы ни единого слова из того, что сказала старуха. Девушка поняла, что не может вспомнить ни единого слова. Она потянула Риггу за вязаную шаль. Потом осторожно перевернула ее. Кровь залила половину лица Ригги, стекая за ухом. Еще одна струйка крови бежала из угла рта по подбородку. Глаза ее смотрели в никуда.
Рыбачка с трудом переводила дыхание. Она в отчаянье оглядывалась по сторонам. Колонна солдат прошла, оставив после себя только облако пыли.
Мешок с репой вывалился на дорогу. Вместе с корнеплодами на дороге лежали пять свечей. Девушка с трудом вдохнула пыльный воздух. Утирая лицо, она огляделась в поисках собственной корзины.
– Не обращай внимания на свечи, – пробормотала она грубым старческим голосом. – Они уже в прошлом, так ведь? Просто пушечное мясо. Не обращай внимания, – она побрела к связкам бечевы, вывалившейся из плетеной корзины. Когда она заговорила снова, голос ее был чистым и юным. – Нам нужна бечевка. Мы будем работать всю ночь и все успеем. Отец ждет.
Девушка остановилась, ее охватила дрожь. Солнце почти закатилось. От теней исходил не характерный для этого времени года холод.
– Вот оно, приближается, – сказала девушка не своим голосом.
Рука в мягкой перчатке легла на ее плечо. Она присела от ужаса.
– Успокойся, девочка, – произнес мужской голос. – Все кончено. Ей уже не поможешь.
Рыбачка подняла голову. Над ней возвышался человек, одетый в черное, его лицо закрывала тень от капюшона.
– Но он ударил ее, – начала она детским голосом. – А нам надо сплести сети, мне и отцу…
– Поставим тебя на ноги, – произнес человек, подхватывая ее под локти руками с длинными пальцами. Он распрямился, легко ее поднимая. Ее ноги на миг оказались в воздухе, прежде чем он поставил ее на дорогу.
Она увидела еще одного человека, он был ниже и тоже одет в черное. Он стоял на дороге, отвернувшись, и глядел в ту сторону, куда ушло войско. Он заговорил, голос его трещал как сухой тростник на ветру.
– Не слишком ценная жизнь, – сказал он, не оборачиваясь. – Жалкий талант, далекий от дара. Может, она что-то могла когда-то, но мы уже не узнаем, не так ли?
Рыбачка наклонилась над мешком Ригги и подняла свечу. Она распрямилась, ее глаза вдруг стали жесткими. Она в задумчивости плюнула на дорогу.
Второй человек повернул к ней голову. Казалось, что в его капюшоне только тени. Девушка отшатнулась.
– Это была достойная жизнь, – прошептала она. – Видите эти свечи? Их пять. Пять для…
– Некромантии, – отрезал человек. Тот, что был выше, мягко произнес:
– Я вижу, дитя, я знаю, что они означают. Его спутник фыркнул.
– Ведьма нашла для себя пять ничтожных слабых душонок. Ничего более, – он мотнул головой. – Я слышу их. Они ее зовут.
Глаза девушки наполнились слезами. Она вытерла слезы.
– Откуда вы пришли? – резко спросила она. – Мы вас не видели на дороге.
Человек, что стоял рядом с ней, обернулся к дороге.
– С другой стороны, – улыбаясь, произнес он. – Мы ждали, как и вы. Второй хихикнул.
– Именно с другой стороны, – он тоже посмотрел на дорогу и поднял руки.
Девушка в безмолвном ужасе следила за тем, как на землю опускается тьма. Через миг воздух наполнил громкий, рвущий душу звук, тьма немного рассеялась, и глаза девушки расширились.
Вокруг человека на дороге сидели могучие Гончие. Их глаза горели желтым огнем, все они смотрели туда же, куда и человек.
Она услышала, как он шипит:
– Готовы? Тогда идите!
Гончие в молчании поднялись и пошли по дороге.
Их хозяин обернулся и сказал высокому человеку:
– Лейсин будет о чем поразмыслить, – он снова хихикнул.
– Стоит ли все осложнять? – устало поинтересовался первый.
Второй насторожился.
– Они уже в пределах видимости колонны, – он снова мотнул головой. Со стороны ушедшей колонны донеслось дикое ржание коней. Он вздохнул. – Ну, ты решился, Котильон?
– То, что ты называешь мое имя, – раздумчиво произнес длинный, – означает, что ты все решил за меня, Амманас. Мы ведь не можем ее теперь бросить, так?
– Конечно, нет, старина. Ни в коем случае. Котильон взглянул на девушку.
– Да, она подойдет.
Рыбачка закусила губу.