А когда нет людей, жрет овец, что ничуть не лучше.
– Дракон? – Тобас поспешно начал искать глазами солдата, прикидывая, так ли уж тяжела рабская жизнь.
– Да все не так плохо, как тебе кажется, – поспешил ободрить свою жертву вербовщик. – И награда весьма солидная – женитьба на принцессе, комфортная жизнь в Твердыне Двомор и, самое главное, тысяча золотых!
У Тобаса отвисла челюсть.
– Тысяча золотых монет?!
– Именно так.
В конце концов, сказал себе Тобас, ну что такое дракон? Крупная мерзкая ящерица. У каждого уважающего себя чародея имелся горшок драконьей крови, а в легендах говорится, что во время Великой Войны драконов укрощали и дрессировали. А сулимое вознаграждение стоило небольшого риска – с такими деньжищами он сможет вернуться обратно и купить себе несколько заклинаний. Хотя в этом не будет особой необходимости: он и так сможет прожить припеваючи всю оставшуюся жизнь. Не говоря уже о должности при дворце и принцессе.
Кстати, о принцессе... Жениться ему, пожалуй, рановато. Конечно, если бы одна из самых красивых девушек Тельвена проявила к нему интерес, он, возможно, и женился бы. Но тельвенки перестали воспринимать его всерьез после того, как он пошел в ученики к старому Рогтиту. А жениться на посторонней девице, тем более принцессе, ему совершенно не хотелось. Впрочем, необязательно же принимать всю награду. Пускай на принцессе женится какой‑нибудь достойный принц. А он, так и быть, удовлетворится деньгами.
Тут Тобас сообразил, что делит шкуру неубитого медведя. Дракон, конечно, ящерица, но как его убить? И что он вообще знает о драконах? Эти чудовища упоминались во многих рассказах, слышанных им в детстве. Говорили, что драконы бывают разных размеров, видов и цветов. Некоторые – огнедышащие, другие – и вовсе говорящие на многих языках, причем их сладкие речи не менее опасны, чем зубы и когти. Во время Великой Войны драконы использовались для массового истребления противника. Придется тщательно проанализировать ситуацию и выяснить, какой именно дракон поселился в этих самых Двоморских горах. Если расклад окажется плохим – а интуиция подсказывала Тобасу, что драконоборство – штука непростая, раз уж вербовщика послали в Этшар за добровольцами, – то он просто‑напросто сбежит. В конце концов он повидает Малые Королевства. Может быть, в Двоморе – что бы этот самый Двомор собой ни представлял и где бы ни находился – у него будет больше возможностей, чем в Этшаре.
И его не будут считать врагом просто потому, что он из Свободных Земель. Он никогда не слышал, чтобы кто‑нибудь когда‑нибудь топил или захватывал судно из Двомора.
В общем‑то какая разница, где искать счастья, в Малых Королевствах или в Этшаре, к тому же он приедет в этот Двомор как нанятый драконобоец и не нужно будет опасаться, что его продадут в рабство за бродяжничество.
– Ну, что же, доброволец у тебя есть, – промолвил Тобас. – Когда выступаем?
– Не сию секунду, – улыбнулся вербовщик. – Я рассчитываю изловить хотя бы дюжину молодых авантюристов вроде тебя. – Он возвысил голос и заговорил, обращаясь к кучке этшарцев, входящих на рынок:
– Здесь ваш шанс добыть богатство и славу! Возможность попутешествовать и посмотреть мир! Идите сюда, люди, и я расскажу вам подробнее!
У Тобаса заурчало в животе, и он вздохнул. Выбора не было. Ему придется либо столкнуться с драконом неизвестного вида и свирепости, либо нарушить контракт и сбежать куда‑нибудь в Малых Королевствах. Оставаться в Этшаре нельзя.
И если вербовщик хочет, чтобы Тобас прибыл в Двомор в хорошей форме, этому негодному шантажисту придется регулярно его кормить.
Глава 8
На следующий день девять добровольцев поднялись на борт крохотного хлипкого суденышка.
Вербовщик явно гордился своим уловом.
Тобас эту точку зрения не разделял. Казалось, его компаньоны были либо сумасшедшие, либо подонки, и это наводило на мысль, а к какой, собственно, категории относится он сам. Суденышко насквозь провоняло рыбой. К тому же его плавучесть вызывала сильные опасения. Но хуже всего была еда, состоявшая главным образом из непропеченного хлеба и недозрелого сыра, к которым давали дешевое, теплое пиво.
Впрочем, даже такая скудная пища – лучше, чем ничего, а узкий неудобный гамак – лучше камней на улице.
Жаловаться вербовщику не имело смысла, но на вторую ночь Тобас не удержался и выложил все свои претензии упитанному круглолицему юноше, лежащему в соседнем гамаке.
– Ой, да ведь это же приключение! – восторженно проблеял Тиллис, сын Тагата. – Тяготы и лишения закаляют воина и готовят его к сражениям!
Н‑да, Тиллис был типичным представителем категории психов.
– Великие боги! Какая закалка? По‑моему, они просто бедны, как церковные крысы, – мрачно ответил Тобас. – И я очень сомневаюсь, что победитель увидит свою тысячу фунтов.
– Да? Так ты полагаешь, нас обманули? – Тиллис так перегнулся через край своего гамака, что едва не вывалился на пол.
Тобас вздохнул:
– Не то чтобы обманули. Скорее, преувеличили.
– Не может быть! Они не посмеют отказать победителю дракона! Что о них скажут люди! Наверняка все крестьяне восстанут против, короля, отказавшего спасителю королевства в заслуженной награде!
«Боги, – с тревогой подумал Тобас. – Бедный парень! Его родители не знали, что творят, рассказывая ребенку на ночь слишком много сказок. И вот результат!»
– Я бы не очень полагался на крестьян, – осторожно ответил он. – Как, впрочем, и на королей. Ты что‑нибудь знаешь об этом Двоморе?
– Он находится в горах в Малых Королевствах. Говорят, что прежде Двомор был столицей Древнего Этшара.
– Кто говорит? – подскочил от изумления Тобас.
– Двоморцы, разумеется.
– А, тогда конечно. – Свободноземелец успокоился и лег. Такое он слышал и раньше. Практически каждое Малое Королевство претендовало на роль древней столицы, а их властители время от времени провозглашали себя законными повелителями всего Этшара. Если древняя столица когда‑нибудь и существовала, то о ее местонахождении уже давно забыли.
– Тиллис, а как ты собираешься убить дракона?
– Не знаю, – сознался Тиллис. – Об этом я не задумывался. Как ты думаешь, какого он может быть размера?
– Понятия не имею. Но людей, говорят, жрет целиком и не давится.
– Тогда, должно быть, здоровый. – Тиллис расстроенно опустил глаза, но тут же, встряхнувшись, звенящим от волнения голосом добавил:
– Но добрый меч и храброе сердце сделают свое дело!
– Тиллис. – Тобасу показалось, что еще немного и он взорвется. – Покажи мне, пожалуйста, твой добрый меч.
– У меня его еще нет, но я уверен, что смогу подобрать что‑нибудь в дворцовой оружейной. Тобас снова вздохнул:
– Что может заставить человека уйти из дома и податься в драконобойцы?
Тиллис долго молчал, затем ответил:
– Конкуренция.
– Что?!
– У меня шестнадцать старших братьев и сестер. Все наследство, все ученичество, вся выгодная женитьба – все, что могли обеспечить родители, было распределено задолго до того, как дошла очередь до меня. Девять братьев и семь сестер, и всем постоянно что‑то нужно, а мои родители никогда не были состоятельными людьми.
Тобас присвистнул:
– Ничего удивительного.