У нас, сударь, уже состоялось несколько заседаний, где была утверждена программа, избран оратор, который по этому случаю произнесет речь на могиле или где-нибудь в другом месте. Сегодня мы созвали заседание, чтобы решить, чей прах будем переносить.
- Но... - снова вмешался я.
- Подождите! - перебил противник долгих дебатов и опять направил на меня указательный палец. - Я ведь сказал, что этот господин будет сегодня очень много говорить, если вы не ознакомите его с существом дела. Прошу вас, господин председатель, прочтите ему сначала вашу речь и программу.
Господин председатель вытащил из кармана бумагу, встал, откашлялся и хотел уже начать, но ненавидящий долгие дебаты снова прервал его:
- Прошу вас, господин председатель, не читать начала, так как в конце концов этот господин, наверное, достаточно знаком с речами, а начало есть начало. Следовательно, и читать его не следует. Читайте, пожалуйста, только конец.
Все одобрили предложение, хотя господину председателю оно было не совсем приятно, так как он готов был еще раз с упоением произнести всю речь.
- Вот, сударь, - начал председатель, повернувшись ко мне, - если тот, чей прах мы будем переносить, писатель, то конец речи такой: "О ты, священный пепел, который мог своим разумом проникнуть в каждое сербское сердце, в каждую душу, возвысить их (слово "возвысить" употребляется, если покойный был поэтом, а если ученым, тогда - "научить") и влить в них святость, ниспосланную тебе небом. О священный пепел, в этот день потомки воздают тебе должное! Слава тебе, слава!"
- Какой дивный конец! - заметил хромой, любитель парадов.
- А вот конец речи, - продолжал господин председатель, вытащив другой лист бумаги, - на случай, если тот, чей прах мы переносим, был героем: "О святыня, о немые мощи создавшего нашу историю, написавшего ее в книге вечности своей геройской кровью, прими благодарность своего свободного потомства, восклицающего: "Слава тебе, слава!"
- И этот конец великолепен! - снова сказал любитель парадов.
- Начало у них одно и то же, - добавил противник долгих дебатов.
Председатель побарабанил ногтем по столу.
- А сейчас заслушаем программу церемониала.
Хромой вытащил из кармана бумагу.
- Здесь, уважаемый господин, только основные пункты программы. Потом мы ее уточним. Этот проект составлен мною и уже утвержден. Никаких изменений быть не может. Слушайте. Впереди идет военный оркестр и играет что-нибудь печальное. Потом - школьники: сначала девочки, все в белом, за ними мальчики (одежда разная). Далее следуют певческие общества со своими дирижерами и знаменами. За певческими обществами несут подушечку.
- Подушечку понесете вы, - прервал его председатель, обернувшись ко мне. - Мы избрали вас.
Я обмер.
- Ради бога! - начал я отбиваться. - Я никогда не носил по улицам подушек. Да и зачем на параде подушка?
- Прошу вас, господин председатель, - вскочил снова противник долгих дебатов. - Я вам говорил, что этот господин (и он поднес указательный палец к самому моему носу) сегодня будет много говорить, пока ему все не объяснят.
- Послушайте, - сказал господин председатель, поворачиваясь, как мне показалось - с некоторым раздражением, в мою сторону, - на подушечке будут книги, если мы будем переносить прах писателя. Если же будем переносить героя, то ордена. У него должны быть ордена. Какой же герой без орденов!
- За несущим подушечку, - продолжал чтение хромой, - идет комитет по перенесению праха во главе с председателем. За комитетом движется торжественно украшенный катафалк с прахом. Следом идет министр просвещения, если переносим писателя, если же переносим героя - военный министр. За ними - семья и другие родственники, если они были у покойного. Потом движутся различные делегации, общества. Они несут свои знамена, если захватили их, если же не захватили, то не понесут ничего. Вот основные пункты программы.
Примечание: 1) семья одета во все черное; 2) в соответствии с предложением комитета, народ, который будет идти за делегациями, может быть разделен на две группы: сначала - представители женского пола, потом - мужского; 3) певческие общества по пути могут что-либо петь, если будет необходимость, но при этом нужно следить, чтобы дирижеры не мешали друг другу; 4) важно также обратить внимание на то, чтобы школьные сторожа были одеты прилично; как правило, на парадах они идут впереди своих школ и бывают всегда в таком растрепанном виде, будто они вовсе и не сторожа, а директора гимназий.
- Такова программа! - сказал председатель, когда хромой закончил чтение. - Эту программу мы, разумеется, уточним. Нужно, например, определить, по какой улице пойдет процессия, место, где я буду выступать, и тому подобное.
- Кроме того, - перебил его хромой член комитета, - следует определить, какие ленты будут в тот день у членов комитета.
- Да. И это, - продолжал председатель. - Но сначала мы решим, чей прах переносить. Пусть каждый из нас предложит по одному предку, прах которого следовало бы перенести, и назовет место нового захоронения.
- Я думаю, господа, - еще раз взял слово тот, кто ненавидел долгие дебаты, - я думаю, что мы слишком затянем дело, если сейчас каждый будет называть любое имя, пришедшее ему в голову. Давайте поручим вот этому господину (и он снова указал пальцем на меня) подготовить к следующему заседанию список наших предков, которые заслуживают, чтобы их прах был перенесен. А мы из списка выберем одного.
- Все согласны? - спросил председатель.
- Согласны! - крикнули члены комитета.
- На этом заканчиваем наше заседание.
Прежде чем написать эти строки, я как раз закончил составлять список наших предков, чтобы представить его на следующем заседании. Но, перечитав список еще раз, я пришел в ужас из-за незначительного обстоятельства: ни об одном из предков нельзя было точно сказать, где он захоронен и где его могила. Поэтому я думаю, что свое сообщение на заседании завершу предложением преобразовать наш комитет в комитет по разысканию могил предков, скрывшихся от благодарного потомства.
Если на следующем заседании мне удастся провести это предложение, то я, во всяком случае, избавлюсь от необходимости таскать по улицам какие-то подушки.
БЕСПЛАТНЫЙ БИЛЕТ
- Господин Пера, вы любите театр?
- Конечно, люблю.
- Ну, так я для вас могу кое-что сделать. Вот вам мой бесплатный билет на вечернее представление. Меня пригласили на ужин, и поэтому я не смогу пойти на спектакль. Сходите, вещь хорошая.
- Смешная?
- Умрете со смеху.
Так однажды утром, сидя на своих кроватях и одеваясь, разговаривали господин Сима Савич, писарь, и господин Пера Турудич, практикант из местного суда. Они вместе снимали комнату, хотя и не были сверстниками: господин Пера был намного старше. В комнате, кроме двух кроватей, стояли стол, два стула, лампа и возле дверей, на старой табуретке, - таз для умывания. Писарь и практикант работали в одном кабинете канцелярии, подружились там и поселились вместе.
Как только стало известно, что в наш город приезжает театральная труппа, господин Савич с воодушевлением стукнул кипой бумаг по столу и воскликнул:
- Ну, слава богу, наконец-то мы немного воспрянем духом!
Господин Сима Савич обрадовался приезду актеров потому, что и сам имел к театру некоторое отношение, будучи человеком, близким к искусству. Как член хорового общества, он часто организовывал любительские представления, в которых всегда был главным режиссером и играл главные роли.