Андерсен Ганс Христиан
Ганс Христиан Андерсен
Жила-была монетка. Она только чтовышлаизчеканки-чистенькая,светленькая, - покатилась и зазвенела:
- Ура! Теперь пойду гулять по белу свету!
И пошла.
Ребенок крепко сжимал ее в своем тепленькомкулачке,скрягатискалхолодными липкими пальцами, люди постарше вертели иповорачивалимногораз, а у молодых она не задерживалась и живо катилась дальше.
Монетка была серебряная, меди в ней было очень мало, и вот онацелыйгод гуляла по белу свету, то есть в той стране, где была отчеканена. По-том она отправилась за границу и оказалась последней родноймонеткойвкошельке путешественника. Но он и не подозревал о ее существовании, покаона сама не попала к нему в пальцы.
- Вот как! У меня еще осталась одна наша родная монетка! - сказал он.- Ну, пусть едет со мною путешествовать!
И монетка подпрыгнула от радости и зазвенела, когда ее сунули обратнов кошелек. Тут ей пришлось лежать со своими иностранными сородичами, ко-торые все сменялись - одна уступала место другой, ну а онавсеостава-лась в кошельке. Это уже было своего рода отличие!
Прошло много недель. Монетка заехала далеко-далеко от родины, сама незнала куда. Оналишьслышалаотсоседок,чтоонифранцуженкиилиитальянки, что они теперь в такомто и таком-то городе, но сама она ниочем и представления не имела: не много увидишь,сидявкошельке,какона! Но вот однажды монетка заметила, что кошелек не закрыт. Ейвздума-лось хоть одним глазком поглядеть на мир, и она проскользнула в щелочку.Не следовало бы ей этого делать, да она была любопытна,ну,иэтонепрошло ей даром. Она попала в карман брюк. Вечеромкошелекизкарманавынули, а монетка осталась лежать, как лежала. Брюки вынесли длячисткив коридор, и тут монетка вывалилась из кармана на пол.Никтоэтогонеслыхал, никто этого не видал.
Утром платье опять забрали в комнату, путешественник оделся иуехал,а монетка осталась. Вскоре ее нашли на полу, ионавновьдолжнабылапойти в ход вместе с тремя другими монетами.
"Вот хорошо-то! Опять пойду гулять по свету, увижу новых людей, новыенравы!" - подумала монетка.
- А это что за монета? - послышалось в ту же минуту. -Этоненашамонета. Фальшивая! Не годится!
С этого и началась история, которую она сама потом рассказывала.
- "Фальшивая! Не годится!" Я вся так и задрожала! - рассказывала она.- Я же знала, что я серебряная, чистого звона и настоящей чеканки.Вер-но, ошиблись, думаю, не могут люди так отзываться обомне.Однакоониговорили именно про меня! Это меня называли фальшивой, это яникуданегодилась! "Ну, сбуду ее сруквсумерках!"-сказалмойхозяинисбыл-таки. Но при дневном свете меня опять принялисьбранить:"Фальши-вая!", "Не годится!", "Надо поскорее сбыть ее с рук!"
И монетка дрожала от страха и стыда всякий раз,какееподсовываликому-нибудь вместо монеты той страны.
- Ах я горемычная! Что мне мое серебро, мое достоинство, моя чеканка,когда все это ничего не значит! В глазах людей остаешьсятем,закогоони тебя принимают! Как же ужасно и вправду иметь нечистую совесть, про-биваться в жизни нечистыми путями, если мне, ни в чем неповинной,тактяжело только потому, что я кажусь виновной!.. Всякий раз, как я перехо-жу в новые руки, я трепещу взгляда, который на меня упадет: я знаю,чтоменя сейчас же швырнут обратно на стол, словно я какая-нибудь обманщица!
Раз я попала к одной бедной женщине: она получила менявуплатузатяжелую поденную работу. Ей никак не удавалось сбыть меня срук,никтоне хотел меня брать. Я была для бедняги сущей напастью.
"Право, поневоле придется обмануть кого-нибудь! - сказала женщина.-Где мне, при моей бедности, держать фальшивую монету! Отдам-ка еебога-тому булочнику, он-то не разорится от этого, хоть и нехорошоэто,самазнаю, нехорошо!"
"Ну вот, теперь я буду лежать на совести у бедной женщины! - вздохну-ла я. - Неужто я и впрямь так изменилась под старость?"
Женщина отправилась к богатому булочнику, но он слишком хорошо разби-рался в монетах, и мне не пришлось долго лежать там, куда меня положили:он швырнул меня в лицо бедной женщине. Ей не дали за меня хлеба,имнебыло так горько, так горько сознавать, что я отчеканена на гореДругим!Это я-то, некогда такая смелая, уверенная в себе, в своей чеканке, в хо-рошем звоне! И я так пала духом, как только может пасть монетка, которуюникто не хочет брать. Но женщина принесла меня обратно домой,погляделана меня добродушно и ласково и сказала:
"Не хочу я никого обманывать! Я пробью втебедырку,пустькаждыйзнает, что ты фальшивая... А впрочем... Постой, мне пришло на ум -бытьможет, ты монетка счастливая? Наверно, так! Япробьювтебедырочку,продерну шнурок и повешу тебя на шею соседкиной девочке - пусть носит насчастье!"
И она пробила во мне дырочку. Не особенно-то приятно, когда тебя про-бивают, но ради доброго намерения многое можно перенести. Черездырочкупродернули шнурок, и я стала похожа на медаль. Меня повесили на шеюма-лютке, и она улыбалась мне, целовала меня, и я всю ночь провела натеп-ленькой невинной детской груди.
Утром мать девочки взяла меня в руки, поглядела и что-тозадумала...Я сейчас же догадалась! Потом взяла ножницы и перерезала шнурок.
"Счастливая монетка! - сказала она. - А ну посмотрим!" И она положиламеня в кислоту, так что я вся позеленела: потом затерла дырку,немножкопочистила меня и в сумерках пошла к продавцу лотерейныхбилетовкупитьбилетик на счастье.
Ах, как мне было тяжело! Меня точно в тисках сжимали, ломали пополам!Я ведь знала, что меня обзовут фальшивой, осрамятпередвсемидругимимонетами, что лежат и гордятся своими надписями и чеканкой.Нонет!Яизбежала позора! В лавке была такая толпа, продавец был такзанят,чтоне глядя бросил меня в выручку, к другим монетам. Выигралликупленныйна меня билет, не знаю, знаю только, что на другой же день меня призналифальшивой, отложили в сторону и опять отправили обманывать - все обманы-вать! Ведь это просто невыносимо для честной натуры - ее-то уж у меня неотнимут! Так переходила я из рук в руки, из дома в домбольшегода,ивсюду-то меня бранили, всюду-то на меня сердились. Никто не верил вме-ня, и я сама разуверилась и в себе и в людях. Тяжелое выдалось дляменявремя!
Но вот однажды явился путешественник; ему, конечно, сейчас жеподсу-нули меня, и он был так прост, что взял меня за тамошнюю монету. Но ког-да он, в свою очередь, хотел расплатиться мною, я опятьуслышалакрик:"Фальшивая! Не годится!"
"Мне дали ее за настоящую! - сказал путешественник и вгляделся в меняпристальнее. И вдруг на лице его появилась улыбка. А ведь, глядя наме-ня, давно уже никто не улыбался. - Нет, что же это! - сказал он. -Ведьэто наша родная монетка, хорошая, честная монетка моей родины, авнейпробили дырку и называют ее фальшивой! Вот забавно! Надо припрятать тебяи взять с собою домой".
То-то я обрадовалась! Меня опять называютдоброй,честноймонетой,хотят взять домой, где все и каждый узнают меня, будут знать, что ясе-ребряная, настоящей чеканки! Я бы засверкала от радости искрами, даэтоне в моей натуре, искры испускает сталь, а не серебро.
Меня завернули в тонкую белую бумажку, чтобы не смешать с другими мо-нетами и не затерять.