— Тебе нужна помощь?
— Что-то вроде того.
Он покачал головой.
— Вот что мне в тебе нравится, Кайра. Ты так замечательно все объясняешь.
— Моя роль не слишком значительна, но она — часть важного плана. Я не хотела назначать тебе встречу, поскольку намерена просить тебя об одолжении, за которое ты ничего не получишь, вот я и пришла сюда. Речь идет об услуге третьим лицам.
Он кивнул:
— Тогда все ясно.
— Что тебе известно о Файрисе?
Он удивился:
— Орка?
— Да.
— Он мертв.
— Угу.
— Он владел большим состоянием.
— Да.
— Большая часть его имущества пошла на уплату долгов.
— Вот что мне в тебе нравится, Безжалостный. Ты от всей души готов поделиться информацией, которая никому больше не известна.
Он забарабанил пальцами правой руки по столу, внимательно наблюдая за моим лицом.
— Что именно ты хочешь узнать?
— Какой интерес имеет Организация в нем и его бизнесе?
— А какой твой интерес?
— Я же сказала: услуга другу.
— Ага.
— Это большой секрет, Безжалостный?
— Да, — ответил он. — Весьма.
— Ниточки тянутся на самый верх?
— Да, к тому же тут речь идет об очень больших деньгах.
— И ты пытаешься решить, о чем мне можно рассказать в качестве услуги?
— Верно.
Я ждала. Любые мои слова ничего не изменили бы.
— Ладно, — наконец заговорил он. — Вот что я тебе расскажу. У множества людей имеются обязательства и расписки этого типа. Осколки. У всех есть такие бумаги. Крупные банки могут разориться, а некоторые члены Организации отправятся в неожиданные отпуска. Речь идет не только обо мне, мы все здесь замешаны.
— А как насчет тебя?
— Я не связан напрямую, поэтому скорее всего мне ни чего не грозит.
— Если тебе что-то потребуется…
— Угу. Спасибо.
— Как он умер?
Безжалостный развел руками.
— Поехал покататься на проклятой Виррой лодке, поскользнулся и ударился головой о борт.
Я приподняла бровь.
— Никто не хотел его смерти, Кайра. Я хочу сказать, что у нас был только один шанс получить наши вложения обратно: если его люди заработают серьезные деньги. А после его смерти мы остались ни с чем.
— Ты уверен?
— Как можно быть хоть в чем-то уверенным? Я не желал его смерти. Я не знаю никого, кто хотел бы видеть его мертвым. Империя прислала лучших следователей, и они полагают, что произошел несчастный случай.
— Хорошо, — сказала я. — Каким он был человеком?
— Ты думаешь, я хорошо его знал?
— Ты давал ему деньги в долг или рассматривал такую возможность, — значит, ты его изучил.
Он улыбнулся, потом на его лице появилось задумчивое выражение — сомневаюсь, что на свете найдется много людей, которые его видели.
— Знаешь, он вел себя совершенно естественно.
— Не понимаю.
— Казалось, у него нет никаких задних мыслей — ни у кого не возникло ни малейших подозрений.
— Звучит знакомо.
Он пропустил мое замечание мимо ушей.
— Файрис пытался быть воспитанным, профессиональным, расчетливым — он старался убедить тебя, что является настоящим бизнесменом. И пытался произвести впечатление — всегда.
— Своим богатством?
Безжалостный кивнул:
— Да, именно так. И еще тем, что он всех знает и что он хорош в своем деле. Полагаю, это являлось частью имиджа — производить впечатление — и было для него важнее, чем сами деньги.
Я молча кивнула. Он улыбнулся.
— Мало?
— Да.
— Тогда мне нужна причина.
— Ты ставишь меня в неловкое положение, — сказала я.
— Неловкое? — И он взглянул на меня так, как я смотрела на Влада, когда поняла, что смутился он.
— У меня есть друг…
— Понимаю.
Я рассмеялась.
— Ладно, забудем. У меня остался должок, — призналась я, погрешив против истины. — Одна старуха, которую собираются вышвырнуть из дома потому, что все начали продавать собственность после смерти Файриса.
— Старую женщину лишили права выкупа имущества? Ты шутишь?
— Нет.
— Я тебе не верю.
— Неужели я бы стала такое выдумывать?
Он, посмеиваясь, покачал головой.
— Да, пожалуй, не стала бы. И что же ты собираешься делать?
— Сама еще не знаю. Пытаюсь раздобыть побольше информации и все обдумать. — В любом случае если у Влада и был другой план, он им со мной не поделился. — Что еще ты можешь мне рассказать?
— Ну, ему было тысяча четыреста лет. Никто о нем не слышал до Междуцарствия, но после того, как оно закончилось, он очень быстро стал набирать вес.
— Как быстро?
— К концу первого столетия Файрис уже был очень богатым человеком.
— Да, времени он не терял.
— А потом, через сорок или пятьдесят лет он разорился.
— Полностью?
— Угу.
— И все вернул?
— Вдвое. Всякий раз он становился богаче, и каждое следующее разорение оказывалось более жестоким.
— Одни и те же причины? Бумажные замки?
— Точно.
— Перевозки?
— И строительство кораблей. Этим он занимался с самого начала.
— Почему никто не учится на своих прежних ошибках?
— Мне кажется, ты кого-то хочешь покритиковать, Кайра? — Он слишком болезненно воспринял мои слова.
— Нет. Меня просто разбирает любопытство. Мне известно, что ты совсем не глуп. Большинство людей, у которых он брал деньги, тоже знали свое дело. Как же ему удавалось всякий раз добиваться успеха?
Безжалостный слегка расслабился.
— Ты не видела его в деле.
— Что ты хочешь сказать? Он умел продавать свои идеи?
— Да, и много больше. Даже когда он разорялся, никто об этом не знал. Конечно, когда такой богатый человек теряет свой капитал, банкротство не оказывает влияния на образ его жизни — у него остаются особняк и яхта, он продолжает бывать в клубах, как и прежде, и ездит в дорогих экипажах.
— Конечно.
— И он этим пользуется. Через пять минут разговора с ним ты забываешь, что он недавно разорился. А потом вбегают его секретари с какими-то бумагами, которые он должен подписать, или с вопросами о каких-то серьезных сделках, и он вновь оказывается на вершине мира. — Безжалостный пожал плечами. — Не знаю. Может быть, его секретари специально приходили только для того, чтобы произвести впечатление, — но такая тактика срабатывала. Заканчивалось тем, что у тебя складывалось впечатление: сейчас самый подходящий момент вложить свои деньги, в противном случае кто-нибудь другой заработает на выгодной сделке.
— И желающих оказывалось множество.
— Среди джарегов? Да.
— И они глубоко завязли?
— Точно.
— Это не слишком хорошо для моего расследования.
— Ты опасаешься, что можешь помешать Организации?
— В том числе.
— Такой вариант нельзя исключать, — заметил он.
— Верно.
— И что тогда произойдет?
— Не знаю, — вздохнула я.
Он покачал головой.
— Я не хочу, чтобы у тебя возникли неприятности, Кайра.
— Я тоже, — заявила я. — Как далеко за пределы Норпорта выходит эта история?
— Трудно сказать. Все сосредоточено здесь, но он начал расширять свое дело. Конечно, у него есть офисы и в других местах — без них не обойтись, если занимаешься перевозками. Но подробности мне неизвестны.
— А что происходило перед тем, как он умер?
— Что ты имеешь в виду?
— У меня сложилось впечатление, что для Файриса наступали трудные времена.
— И даже очень. Он отчаянно барахтался. Естественно, внешне это никак на нем не сказывалось, но поползли слухи, что он зашел слишком далеко и вскоре вся его империя рухнет.
— Хм-м-м.
— По-прежнему подозреваешь, что его кто-то заказал?
— Слишком много совпадений.
— Я знаю. Но мне так не кажется. Как я уже сказал, я ничего не слышал. К тому же Империя провела расследование, а они мастерски умеют делать такие вещи.
Я кивнула. Тут он совершенно прав.