Фильм существует над временем, которое он увековечивает, и если ты уже смотрел его, ты всегда можешь сказать, что в нем произойдет, еще до того, как войдешь в кинотеатр. Будут сражения и волнения, победители и побежденные, романы и разочарования, и ты заранее знаешь, что все это будет. Но для того чтобы фильм захватил тебя, для того чтобы он унес тебя с собой, для того чтобы ты вполне им насладился, ты должен вставить ленту в аппарат и пропустить его сквозь линзы минуту за минутой… Чтобы пережить иллюзию, необходимы пространство и время. Поэтому ты платишь деньги, берешь билет, занимаешь свое место и забываешь о том, что творится за стенами зала. Твой фильм для тебя начинается.
— И на самом деле никому не бывает больно? Кровь из томатного сока?
— Нет, это настоящая кровь, — сказал он, — но для пущего воздействия на нашу реальную жизнь это может быть и томатный сок…
— А реальность?
— Реальность божественно нейтральна, Ричард. Матери всегда безразлично, какую роль играет ее ребенок в своих играх, сегодня он плохой мальчик, а завтра хороший. СУТЬ даже не подозревает о наших играх и иллюзиях. Она знает только себя и нас в своем подобии, совершенных и законченных.
— Я не уверен, что мне хочется быть совершенным и законченным. Расскажи мне о скуке…
— Посмотри на небо, — перебил он, и это была такая неожиданная перемена темы, что я, не задумываясь, поднял глаза вверх. Высоко над нами висело разорванное кольцо облаков. Первые лучи Луны серебрили его края.
— Красивое небо, — заметил я.
— Это совершенное небо?
— Дон, небо всегда совершенно.
— Ты хочешь сказать, что небо всегда совершенно, даже если оно постоянно изменяется?
— Да, конечно!
— И море тоже всегда совершенно, хотя оно тоже изменяется каждую секунду, — сказал он. — Если совершенство заключается в постоянстве, то рай должен быть чем-то вроде болота, но вряд ли Суть можно сравнить с творцом болот.
— Совершенное, постоянно изменяющееся. Да. Это я покупаю.
— Ты купил это уже давно, если придерживаться временных терминов.
Я повернулся к нему.
— Дон, а тебе не надоело оставаться в одном этом измерении?
— О! А разве я остаюсь всего в одном измерении? — удивился он. — А ты?
— Почему все, что я говорю, оказывается неправильным?
— А разве все, что ты говоришь, оказывается неправильным?
— Мне кажется, что я занялся не своим делом.
— Уж не хочешь ли ты переключиться на недвижимое имущество? — усмехнулся он.
— Да, на недвижимое имущество или страхование.
— Недвижимому имуществу принадлежит будущее, если оно тебе так уж важно.
— О'кей, прошу прощения, — сказал я, — мне не нужно ни прошлого, ни будущего. В ближайшее время я намереваюсь стать Учителем в Мире Иллюзий. Я думаю, что стану им на следующей неделе.
— Ричард, я думаю, что это случится гораздо раньше.
Я внимательно посмотрел на него, но он не улыбался.
9.
Дни были похожи один на другой. Как обычно, мы продолжали летать, но я перестал измерять лето названиями городов или заработанными деньгами. Я начал измерять его своими новыми знаниями, нашими послеполетными разговорами и чудесами, случавшимися время от времени, до тех пор, пока я не понял, что это вовсе не чудеса.
Представьте себе
Вселенную,
Прекрасную, справедливую
И совершенную, —
однажды прочитал я в книге. —
И после этого
Будьте уверены в одном:
Суть представляет ее себе
Чуточку лучше,
Чем вы.
10.
День выдался спокойным… Лишь время от времени подъезжали случайные пассажиры. В свободное время я практиковался в испарении облаков.
Я работал летным инструктором, и я знаю, что труднее всего научить самым простым вещам. Я знал это прекрасно, но сейчас учеником был я.
Я сидел и яростно вперял взор в мишени из курчавых облаков. В этот момент я нуждался в теории больше, чем в практике. Шимода лежал рядом под крылом «Флита» и притворялся спящим. Я мягко похлопал его по руке, он открыл глаза.
— У меня не получается, — сказал я.
— Ты можешь, — ответил он и опять закрыл глаза.
— Дон, я старался! Как только мне начинает казаться, что у меня получается, облако вдруг раздувается и становится чуть ли не больше, чем до этого.
Он вздохнул и сел.
— Выбери для меня облако. Попроще, пожалуйста.
Я выбрал в небе самое большое и противное облако длиной футов тысячи в три, изрыгающее адский белый дым.
— Вон там, над силосной башней, — сказал я. — То, которое начинает чернеть.
Он мягко взглянул на меня.
— Почему ты меня ненавидишь?
— Дон, я прошу тебя об этом, потому что ты мне нравишься, — улыбнулся я. — Тебе и самому необходимо с кем-нибудь помериться силами. Если хочешь, я могу найти для тебя что-нибудь поменьше.
Он опять вздохнул.
— Я попытаюсь. Так которое, ты говоришь?
Я посмотрел на небо, но этого монстра с миллионами тонн дождя уже не было. На его месте сияла неуклюжая голубая дыра.
— Штмяк, — тихо сказал я.
— Хорошая работа, — оценил он. — Нет, правда, как бы мне ни хотелось принять твои поздравления, я со всей честностью должен признаться: это просто.
Он показал мне на небольшое облако прямо над нами.
Вот это. Теперь твоя очередь. Готов? Вперед!
Я посмотрел наверх. Облако смотрело на меня. Я подумал о том, что его нет, я представил себе на его месте пустоту, я направил на него видения тепловых лучей, и медленно, очень медленно, за минуту, пять, семь, облако исчезло.
— Не слишком-то быстро, — сказал он.
— Но это же в первый раз! Я же только учусь! Я делаю невероятные вещи, совершенно невозможные, а ты, вместо того чтобы похвалить, упрекаешь меня в медлительности. Это было сделано хорошо, и ты это знаешь.
— Поразительно! Ты так старался, а оно, все-таки, исчезло.
— Старался! Да я бомбардировал это облако всем, чем только мог! Огненные шары, лазерные лучи, пылесос величиной с дом…
— Ненужные аксессуары, Ричард. Если ты хочешь убрать из своей жизни облако, не превращай это занятие в крупное предприятие, просто расслабься и не думай о нем. Убери его из своих мыслей. Вот и все.
Облако не знает
Почему оно двигается
В данном направлении
И с данной скоростью, —
сказала мне книга, —
Оно чувствует импульс…
Мне нужно плыть сюда.
Но небо
Знает маршруты
И смысл всех облаков,
И вы тоже узнаете их,
Как только подниметесь достаточно высоко,
Для того чтобы заглянуть за горизонт.
11.
Вам
Никогда не дается желание
Без того чтобы вам давалась сила,
Чтобы выполнить его.
Тем не менее,
Чтобы его выполнить,
Иногда приходится поработать.
Мы приземлились на огромном пастбище рядом с трехакровым прудом, вдали от городов, где-то между Иллинойсом и Индианой. Никаких пассажиров. Я подумал о том, что сегодня у нас будет выходной.
— Послушай, — сказал он. — Нет, не надо слушать, просто сиди и смотри. То, что ты сейчас увидишь, вовсе не чудо. Вспомни о своих учебниках по ядерной физике: человек идет по воде.
Сказав это, он повернулся и прошел несколько ярдов по поверхности пруда, будто не замечая воды под ногами. Пруд был похож на летний мираж пруда над асфальтовым озером. Он твердо стоял на поверхности, ни единая волна, ни один всплеск не касались его ботинок.
— Вот, — сказал он, — иди, попробуй сам.
Я видел это собственными глазами, и, очевидно, это было возможно, ведь он стоял прямо передо мной, и я подошел к нему. У меня было такое ощущение, что я шел по голубому линолеуму. Я засмеялся.