Навсегда потому, что мир между ними невозможен. Повелитель Скал верен Альдо Ракану, а в Талигойе Раканов места Воронам нет.
- Господин Первый маршал, мы в полном вашем распоряжении! Какие будут приказания?
Валентин! Валентин со своей спесивой миной среди факельщиков и… Эта тварь сняла траур!
- Предатель! - Веревки вгрызлись в кожу, но было не до них. - Подлый предатель!…
- Ричард, - негромко велел Мевен, - тихо.
Так вот с каким «герцогом» заговорил Ворон… Это дело рук Спрута и его стрелков, расползшихся по городу с попустительства Робера.
- Я убью его! - Кто-то повис у Ричарда на спине, кто- то вцепился в плечо. - Пусти! Обоих… Предатели!
- Говорите, приказания? - Рокэ склонил голову набок. - Найдите что-нибудь выпить, успокойте Окделла, снимите с меня цепи и доложите обстановку. Чем располагаете вы, сколько в городе войск, где они?
- Тобиас, убери этого… Повелителя. - Спина Валентина загородила Ворона, спина предателя, в которую нет возможности всадить кинжал.
- Не слишком далеко, - поправил Алва, подставляя скованные руки кому-то плечистому, - он тоже может быть полезен.
- Создатель хранит ходящих в незлобии и прощающих врагов своих, - пробормотал Пьетро, закрывая лицо Нокса подобранной тут же шляпой.
Глава 8. РАКАНА (Б. ОЛЛАРИЯ)
400 год К. С. Вечер 19-го дня Зимних Скал
1
Левий, как и положено голубку, отщипнул кусочек хлеба. Его высокопреосвященство улыбался. Альдо улыбался еще шире. Неужели научился проигрывать?
- Герцог, вы совсем ничего не едите, - гайифский посол была сама озабоченность. - Вы дурно себя чувствуете?
- Я здоров, - буркнул Эпинэ. Пулярки правили свой последний бал, послы и придворные жевали, гимнеты смотрели, слуги нюхали, и все ждали известий, а может, и не все. Подавальщикам все равно кому подносить тарелки, лишь бы было что уволочь домой…
- Повиновение государю, - возвестил закатный гим-нет. - Гонец из Нохи к его высокопреосвященству.
- После ужина, - сюзерен небрежно поднял бокал, - все дела после ужина.
- Пища земная есть средство к существованию, но не цель и не суть его. - Левий промокнул губы салфеткой. - Я выслушаю.
Альдо усмехнулся:
- Ваше высокопреосвященство, мы уважаем тайны церкви, но чтобы узнать о водворении Алвы в Ноху, вставать из-за стола необязательно. Гимнет, пусть гонец войдет.
- Это тоже не обязательно, - усмехнулся Левий, - пусть посланец доверит новость гимнету.
Гонцов лучше расспрашивать без свидетелей, тем более таких. Уж лучше гимнет передаст чужие слова - и все.
- Ваше высокопреосвященство, вы не боитесь жить под одной крышей с еретиком? - полюбопытствовал вы здоравливающий ургот.
Сюзерен засмеялся и отодвинул тарелку.
- Наш кардинал очень смел, - объявил он. - Мы обеспокоены его безопасностью больше, чем он сам.
Левий живо повернулся к сюзерену:
- Святой Адриан и память преосвященного Оноре укрепляют меня, - сообщил он, разглядывая королев ские цепи, - к тому же страшен не черный лев, но гиена в овечьей шкуре, и не воин с мечом, но отравитель и лжец.
О ком это он? О вновь водворенном в Багерлее Штанп-лере или о гостеприимном хозяине?
- Повиновение государю. - Вернувшийся закатный был растерян или это только казалось?
- Мы слушаем.
- Мой государь, гонец послан теньентом охраны его высокопреосвященства Дексером. Дексер с двумя десятками солдат отправился навстречу эскорту герцога Алва, едва пришло известие о его выезде. Отряд достиг Галь-тарского дворца и никого не встретил, о чем теньент счел нужным уведомить его высокопреосвященство.
Весьма странно, - кардинал поправил эмалевого голубя, - и весьма неожиданно. Если б разверзлась земля и поглотила грешника вместе с эскортом, Дексер узрел бы бездну, он, знаете ли, весьма наблюдателен.
- Возможно, они не проезжали Триумфальной, - предположил маркиз Габайру и покосился на кардинала. - Не мог ли герцог Окделл, разумеется, по ошибке, вернуть узника в Багерлее?
- В таком случае, - не моргнул и глазом Левий, - ошибку следует исправить. Я немедленно отправляюсь в Багерлее.
- Это исключено, - огрызнулся Альдо. - Цивильный комендант и гимнет-капитан знают, куда везти узника. За Алву, пока он не в Нохе, отвечают они, и только они. Ваше высокопреосвященство, этот человек слишком опасен, чтобы оставлять его на попечении адептов ордена Милосердия. Его и дальше будут охранять гимнеты.
- Лев, и в клетке сидящий, пугает овец, - улыбнулся клирик. - Мне понятны ваши опасения. Четырежды в день гимнеты смогут убедиться, что Рокэ Алва там, где ему надлежит быть. Сейчас же я настаиваю на поисках герцога Окделла.
- Я распоряжусь, - чужим голосом произнес Эпи-нэ. - К сожалению, генерал Карваль отсутствует, но я пошлю Пуэна.
- К Окделлу уже отправлен разъезд, - напомнил сюзерен, - к тому же с Ричардом Мевен, Нокс и сорок солдат, не считая благочестивого брата. С помощью Создателя доберутся.
2
Пьетро перебирал свои дурацкие четки и пялился в землю. Торчал серым истуканом и перебирал. Тощие пальцы отсчитывали жемчужины, мелкие, плохонькие, чуть ли ни болотные, но руки… Они свободны! Зачем связывать овцу?
- Пьетро… Именем святого Оноре, развяжите нас! Испуганный, непонимающий взгляд. Чего удивлять ся: тот, кто трусил в Октавианскую ночь, струсит и в эту.
- Пьетро, ваш долг…
- Все мы должники Создателя и кредиторы Левору-кого, - проблеял монах, - прими в свое сердце первого, отринь последнего и будешь спасен.
- Тупица, ты пойми…
- Окделл, успокойтесь, - привалившийся к морщинистому стволу Мевен поднял голову, - мы сейчас ничего не можем, нужно ждать!
Ждать, пока Ворон со Спрутом удерут, как удрали во сне?! Но как же все совпало, даже неровный лошадиный цокот.
- Мевен… Мевен, вы меня слышите?
- Да. - К правой щеке гимнет-капитана прилип высохший листик. Виконт раз за разом вытирал щеку о плечо, но лист держался.
- Мевен, нужно… Мы должны сообщить Альдо… Мевен?
- Помолчите!
- Не поддавайтесь пустому гневу и словоблудию, - пробормотал монах. Смотреть на него было тошно, любоваться на выплясывающего перед Алвой Спрута - нестерпимо. Не спасало даже чувство правоты. Ну и что, что ты предупреждал сюзерена, а тот не слушал? Правотой меряются после победы, а она ускользает по милости сбежавшего к убийце ублюдка.
- Виконт Мевен, - офицер в лиловом. Знакомое лицо… На коронации он держал Спруту стремя, теперь держит пистолет, - вставайте, вы нужны.
- Кому? - Мевен дернул головой, избавившись наконец от докучливого листка, проступила кровь. Это только ссадина, но Придду свидетели его подлости не нужны.
- Герцог Алва хочет задать вам несколько вопросов. Алва, не Придд!
- Идемте. - Гимнет-капитан неуклюже - мешали связанные за спиной руки - оторвался от черного ство ла. Пьетро суетливо отступил, давая дорогу жертве и палачу. Чего хочет Ворон? Мевен не перейдет на сторону Олларов! Он не предатель!
- Мы идем вместе, - отчеканил Дикон, - наш разго вор с Приддом не окончен.
«Спрут» пожал плечами:
- Когда вы потребуетесь, - процедил он, - за вами придут.
Их с Мевеном ждут пули, и это в лучшем случае, Алва врагов предпочитает вешать. Святой Алан, пройти Окта-вианскую ночь, две войны, Дору и проститься с жизнью на каком-нибудь каштане в полухорне от ничего не подозревающего сюзерена!
- Я иду с вами!
Офицер молча кивнул ближайшему охраннику. Грубая солдатская пятерня вцепилась в плечо, отделяя от уходящего друга, Дик рванулся, на помощь капралу подоспел долговязый мушкетер.
- Мевен! - закричал Дик, выдираясь из лиловых лап. - Мевен, держитесь!!!
Виконт не оглянулся.