А ну, накинь шаль!
Айрис дернула головой и часто задышала. Слишком часто! Луиза ухватила меховое одеяло и замотала воспитанницу по самый нос.
- Ты третий месяц твердишь, что у тебя нет брата. Его и нет. Забудь. К приезду Эпинэ ты должна быть здорова. Поняла? Ради твоего Монсеньора!
- Я буду, - пообещала Айрис, - пусть все знают, что я, хоть и Окделл… Я достойна имени Алва.
- Всем знать как раз и не следует, - напомнила Луиза. - Время неподходящее.
- Это потом, - утешила девица, - когда мы будем вместе в Алвасете. Госпожа Арамона, я так его люблю… Вы не понимаете…
- Отчего же, понимаю. В первый раз всегда так.
- Не в первый, но в последний.
- Не в первый? - Сегодня вечер откровений. - Какая ты опытная.
- Я влюбилась в Джеймса Рокслея, - Айри по-кроличьи дернула носом, - мне было тринадцать лет, только он на меня не смотрел.
- Ты была маленькая, и тебя плохо одевали, - утешила Луиза.
- В серое, как Эдит и Дейдри. Когда я увидела Монсеньора, было еще хуже, а он как вошел, так и замер… Если б он в меня не влюбился, он бы меня выгнал. Из-за Дикона.
Выгонишь такое… Это хуже, чем котенка выбросить.
- Айрис, почему герцог Эпинэ решил тебе помочь? Он ведь решил?
- Монсеньор ему спас жизнь, - объяснила заговорщица, - а Робер - Человек Чести! Они с Монсеньором станут как братья, а я буду Эпинэ сестрой. Госпожа Арамона… Нехорошо, что Сэль не хочет замуж! Давайте сделаем так, чтобы она вышла за Эпинэ.
- Айрис, - вздохнула Луиза, - Эпинэ - герцог, а Селина…
- Сэль - красавица, - отрезала юная герцогиня. - Рамиро Алва женился на Октавии, а она вообще была никто. И Франциск на ней женился, и все с ней были счастливы, и Робер будет.
- Со святой Октавией? - улыбнулась Луиза.
- С Сэль, - прыснула Айри, - это я напутала. Эпинэ, он ведь тоже красивый. Вы заметили?
- Разумеется, - кивнула Луиза, - очень красивый и очень порядочный. Мы не должны его подвести. Робер хочет спасти Монсеньора, он не обидится, если мы напишем Савиньяку?
- Конечно, нет, - подпрыгнула Айрис. - Я хотела Реджинальда попросить, но он где-то застрял, а сама я обещала из Надора не уезжать, хотя я могу…
- Ты можешь. - Луиза поняла, что гладит пепельные волосы, только почувствовав под пальцами живое тепло. - Ты многое сможешь и многое вынесешь… Завтра я переговорю с Левфожем, только сначала одна. Хорошо?
- Конечно, - согласилась Айри. - У вас лучше получится. Робер приедет, мы возьмем солдат Лионеля и вернемся за Монсеньором.
- Эреа Айрис. - Унылый слуга откровенно наслаждался жарой. - Ужин подан в трапезной, но госпожа герцогиня ужинает у себя.
- Ну и хорошо, - выпалила Айрис и вдруг добавила: - Госпожа Арамона… Я завтра попробую помириться с матушкой… Я в самом деле попробую.
Айри-то попробует, осталось уговорить Мирабеллу. Госпожа Арамона деловито поправила своей подопечной прическу:
- Не надо спешить. Первый шаг должна сделать эрэа Мирабелла.
Глава 2. РАКАНА (Б. ОЛЛАРИЯ)
400 год К. С. 19-й день Зимних Скал
1
- Брат мой, вас спрашивают, - пожилой монах говорил шепотом, но Катари все-таки услышала и открыла глаза.
- Тебе нужно идти? Иди…
Тише. - Робер тихонько сжал хрупкое запястье: оставлять сестру, хотя бы и у Левия, было страшно. - Кому я понадобился?
- Наш гость назвал себя генералом Карвалем. Он очень настойчив.
- Карваль? - переспросила Катари. - Твой капитан? Это, наверное, важно.
Это важно без всяких «наверное», Никола настаивает только тогда, когда не может решить сам, а такое бывает нечасто.
- Я узнаю, в чем дело, и вернусь.
- Не нужно, - женщина осторожно высвободила руку, - со мной все хорошо… Его высокопреосвященство меня не оставит, а ты нужен другим. Только приходи вечером, я должна знать, что с ними… С герцогом Алвой и… моим мужем.
- А что с ними может быть? - улыбнулся Иноходец. - Суд провалился, их вернули в Багерлее.
Вот увидишь, весной твоему величеству придется вступаться за нас с Карвалем. Ты не позволишь отрубить мне голову?
- До весны надо дожить. - Катари или не поняла шутки, или не захотела понять. - Отодвинь занавеску, пожалуйста.
- Сейчас. - Робер потянул черный бархатный шнур. Серебристое полотнище поползло вверх, открывая предрассветную тяжелую синеву, сквозь которую прорастали звезды. Ночь кончилась, а он и не заметил.
- Какая я гадкая, - Катари перебросила на грудь спутанные волосы, - спала, как сурок, а о тебе не подумала. Ты ведь сидел со мной всю ночь?
- А с кем мне еще сидеть, - отмахнулся Робер, - разве что с Клементом. Это мой крыс, я его в Агарисе подобрал. Ты боишься крыс?
- Нет, - она все-таки улыбнулась, - теперь, наверное, нет. Я боюсь только людей. Твоего Альдо боюсь…
- Он тебе ничего не сделает, - поспешно выговорил Робер, - ты - женщина и гостья кардинала.
- Мне - нет, - тонкие пальцы то ли разбирали светлые прядки, то ли путали, - но тебе… Твой король - жестокий человек. Ты не представляешь, как Фердинанд
любит Алву, а его заставили лгать. Фердинанда пугали не просто смертью… Боюсь… Боюсь, они обещали что-то сделать со мной.
Похоже на то, только вряд ли сюзерен запугивал Ол-лара сам. Поручил очередному Морену, знавшему, на чем поймать бывшего короля. Другое дело, что Альдо дал понять, чего ждет от следствия. Эпинэ поцеловал сестру в лоб.
- Я пошел к Карвалю. Ничего не бойся, отдыхай, жди меня вечером. И выкини из головы всякие глупости. Для тебя главное - сын, вот о нем и думай.
- Не могу. - Катарина виновато улыбнулась. - Наверное, я больше королева, чем мне казалось… Я хотела быть просто ждущей ребенка женщиной и не сумела… Я всегда думала, что не хочу короны, и я ее не хотела, клянусь тебе! Но когда Манрики бросились на Эпинэ, во мне что-то взорвалось, а теперь еще хуже… Будь твой Ра-кан добрым рыцарем из сказки, в которого я верила, я бы просто жила, а он губит Талиг. Это судилище… Я однажды потеряла ребенка… Испугалась, пошла кровь… Мне казалось, ничего страшней быть не может, но когда рушится все, чем мы жили…
Робер, я хочу убить Альдо Ракана, а я ведь никого не хотела убивать… Никогда. Даже Сильвестра. Я не умела ненавидеть, только плакать, а теперь ненавижу!… Не за себя. За всех, кого убили и убивают… Фердинанд был так счастлив, когда выпустил всех из Багерлее, а Ракан… Он хочет крови, как… как Манрик с Колиньярами, но Ман-рик не король, и Ракан не король…
Не король, это очевидно, поэтому нужно что-то наконец сделать. К счастью, время теперь есть. Благодаря Левию и Катари.
- Спи, - велел Робер развоевавшейся горлинке, - позабудь обо всем и спи. Ты сделала, что могла, дальше не твоя забота.
- Извини, - она виновато улыбнулась, - я не должна была так говорить о… о твоем друге и сюзерене.
- Альдо мне больше не друг и даже не сюзерен, - глядя в эти глаза, нельзя врать, - но убить его я не дам,
постараюсь не дать. Попробуй меня понять, ведь ты не оставила ни Фердинанда, ни Алву…
- Я понимаю, - тихо произнесла женщина, - я все понимаю… Да смилуется над тобой святая Октавия. Иди, твой генерал ждет.
2
- Монсеньор! - Карваль с неудовольствием глянул на монаха, и тот незамедлительно покинул пропахшую шадди комнатку. - Я был вызван во дворец и получил приказ непосредственно от Альдо Ракана. Приказ весьма странный, чтобы не сказать иначе. Мне предписано прочесать юго-восточные предместья и окрестности. Там якобы видели два больших кэналлийских отряда, но мои разъезды ни о чем подобном не доносили.
- Кэналлийских? - переспросил Робер, отгоняя внезапно навалившийся сон. - Здесь? Бред!
- Полагаю, монсеньор, - предположил Никола, - мне предстоит гоняться за несуществующими доказательствами.