Наверное, в то время девочки там даже не было. Тогда ей, кажется, исполнилось всего лишь четыре года. Надо признать, я не вполне одобрял этот брак. В жилах Эйлардов течет кровь чири
дома
– Можешь быть уверен, родственник, Эллерт – не монах, – ответил домСтефан. – Я дал ему разрешение пожить в Неварсине, чтобы поправить здоровье. В подростковом возрасте он жестоко страдал от пороговой болезни, но теперь мой сын здоров, силен и возвращается домой, чтобы жениться.
В подростковом возрасте он жестоко страдал от пороговой болезни, но теперь мой сын здоров, силен и возвращается домой, чтобы жениться.
– О, вот как? – ДомМариус изучающе посмотрел на Эллерта помаргивающими глазками, утопавшими в складках жира. – Имею ли я счастье быть знакомым с твоей избранницей, мой дорогой мальчик?
– Не больше меня, – неловко отозвался юноша. – Мне сказали, что это моя родственница Кассандра Эйлард; я видел ее лишь однажды, еще ребенком.
– Ах, домнаКассандра! – со слащавой ухмылкой воскликнул лорд Сиртис. – Я видел ее в Тендаре. Она присутствовала на праздничном балу в замке Комин.
«Он всего лишь хочет дать нам понять, какая он важная персона», – с отвращением подумал Эллерт.
ДомМариус приказал слугам принести ужин. Он следовал недавней моде на слуг‑нелюдей – кралмаков , искусственным путем выведенных из приматов путем скрещивания с людьми. Гены существ были изменены с помощью матрикса. Эллерту кралмаки казались безобразными, непохожими ни на людей, ни на трейлменов. Трейлмены, странные обезьяноподобные животные, все же обладали красотой, но кралмаки, несмотря на свою несомненно привлекательную внешность, служили для Эллерта олицетворением возмутительного насилия над природой.
– Да, я видел твою суженую. Она столь прекрасна, что даже настоящий монах мог нарушить свои обеты. – Лорд Сиртис хихикнул. – Тебе не придется сожалеть о монастыре, когда ты возляжешь с нею, родственник. Хотя говорят, что все девушки Эйлардов были неудачными женами; некоторые из них бесплодны, точно ришья[12], а другие так хрупки, что не могут выносить ребенка.
«Он к тому же один из тех, кому нравится кликать беду», – подумал Эллерт.
– Я не слишком тороплюсь получить наследника, – сказал он вслух. – Мой старший брат пребывает в добром здравии и имеет нескольких сыновей‑недестро. Я приму ту участь, которую пошлют мне боги. Скажите, а вы выводите кралмаков в собственном поместье? – спросил Эллерт, чтобы сменить тему разговора. – По пути отец рассказал мне об экспериментах моего брата с декоративными червинами, но ваши кралмаки меньше и изящнее тех, которых разводят в Хали. Если мне не изменяет память, наши хороши лишь для чистки конюшен и другой грязной работы, не подобающей для обычных слуг.
«Как быстро я обо всем забыл!» – с мучительным содроганием подумал юноша. В Неварсине учили, что человек не может считать ниже своего достоинства ни одну честную работу, которую он может выполнить своими руками. Но эти слова отвлекли внимание домаМариуса, дав лорду возможность похвалиться успехами:
– У меня есть леронииз Риденоу, захваченная в плен на поле битвы. Она искусна в подобных вещах. По ее разумению, я благородно обошелся с нею, когда заверил, что не буду использовать ее силы против собственного народа, – да и как бы я мог доверять ей в этом случае? Она безропотно согласилась выполнить для меня другую работу. Она вывела этих кралмаков, действительно более изящных и миловидных, чем те, которых мне приходилось видеть раньше. Если желаешь, домЭллерт, я преподнесу тебе несколько породистых самцов и самок в качестве свадебного подарка. Твоей леди, без сомнения, понравятся исполнительные слуги. Кстати, эта леронивывела для меня новую линию ришья; не хотите ли взглянуть, кузен?
Элхалин кивнул. Когда они покончили с едой, обещанные ришья вошли в чертог. Эллерт смотрел на них с отвращением: экзотические игрушки для извращенных вкусов. По облику они были женщинами, изящными и очаровательными, с упругими грудями, едва скрытыми под полупрозрачными одеяниями, но слишком узкобедрыми и длинноногими.