– Обязательно, – согласился король. – Я, знаешь ли, до сих пор так и не понял прелести этого напитка, но уже успел к нему привыкнуть. На дворцовой кухне даже случилась небольшая паника, когда запасы кофе вдруг кончились, и шеф-повар лично приходил ко мне интересоваться, не следует ли увеличить объем закупок.
– А откуда на вашей дворцовой кухне вообще взялся кофе, раз его здесь не пьют? – полюбопытствовала Ольга.
– На всякий случай, – пояснил король. – Если, к примеру, мистралийский посол пожалует, или еще кто-то в этом роде. Может, мы переберемся в комнату? А то здесь тесно и потолки низкие.
– Перебирайтесь, – согласилась Ольга. – Я сейчас приду, только чашки достану. Мафей, а тебе чаю сделать?
– Я тоже буду кофе, – качнул ресницами принц. – Только с сахаром.
– Вот так, – с насмешливой скорбью в голосе произнес король. – Молодежь легче всего поддается дурному влиянию. Мафей, ты-то что в нем нашел?
– А мне нравится, – ответил Мафей. – Только в него надо класть сахар, как Ольга. Тогда получается вкусно. А без сахара это действительно пить невозможно.
– Извращенцы, – проворчал Кантор, поднимаясь со стула. – Сахар в кофе! Это надо же додуматься!
Они посидели полчаса в комнате, болтая за чашкой кофе о разных мелочах, а затем король перешел к делу. Он как бы между прочим пригласил Кантора к себе в кабинет, дабы поговорить в подобающей обстановке, вежливо извинился перед Ольгой и кивнул Мафею. И несколько секунд спустя Кантор уже оглядывал убранство королевского кабинета, отмечая про себя легкость и скорость, с какой его величество изволит приступать к делам.
– Выпьешь? – предложил король, усаживаясь в свое кресло и кивая почему-то на сейф.
– Нет, спасибо, – покачал головой Кантор. – Сначала дела.
– Тоже верно, – согласился король. – С какого дела начнем, с твоего или с моего?
– Давайте с вашего.
– Что ж, давай с моего… – король одарил Кантора внимательным серьезным взглядом и выдал: – Ты мог бы устроить мне личную встречу с Амарго?
Кантор слегка обалдел от такой просьбы, и, чтобы это скрыть, быстро придал своему лицу насмешливое выражение.
– А с самим товарищем Пассионарио вам не надо устроить личную встречу? – спросил он, глядя на короля с ироничной улыбкой. – Нашли, чего попросить!
– Вот этого мне как раз не надо, – усмехнулся в ответ король. – Этот товарищ мне не настолько интересен, да и мы с ним все равно познакомимся рано или поздно. Как только ему что-то от меня понадобится, он сам придет и попросит. Меня интересует именно Амарго, и я очень хочу с ним встретиться лично. На любых условиях, какие он сочтет приемлемыми. Передай ему, пожалуйста.
– Да я-то передам, – Кантор слегка пожал плечами. – Только он не придет, могу вам сразу сказать. Он никогда ни на какие встречи не соглашается. Вам-то он зачем? Я понимаю, зачем он нужен Блаю, могу предположить, для чего он голдианцам, но вам-то зачем?
– Я сомневаюсь, осведомлен ли ты… о некоторых сторонах его деятельности, – медленно произнес король, не сводя с Кантора пристального взгляда. – Скорей всего, все-таки нет, раз задаешь такие вопросы. И боюсь, он на меня обидится, если я тебе скажу. Могу только заверить тебя, что мои интересы резко расходятся с интересами вашего правительства… насчет голдианцев – не знаю. Но не думаю, что они умнее меня, скорей всего, они просто хотят выторговать у вашего правительства побольше денег за его голову.
– Вы на что намекаете? – Кантор навострил уши. – На то, что Амарго работает на кого-то на стороне? Это вы хватили, ваше величество.
– Это вовсе не то, что ты подумал, – улыбнулся король. – Так ты действительно ничего не знаешь? Но ты хоть в курсе, где тебе делали руку?
– Вы о чем? – Кантор поспешно прикинулся дурачком, надеясь, что ему удалось вовремя скрыть изумление. Значит, Жак его все-таки узнал, и все это время морочил голову, приставая с дурацкими вопросами…
– Ты сам прекрасно понимаешь, о чем. Не бойся, Ольге я не скажу. И ничего с тебя не потребую за молчание. Так как, знаешь?
– Не знаю, – признался Кантор. – А вы знаете?
– Я догадываюсь. Но не скажу, а то Амарго на меня окончательно обидится и наотрез откажется иметь со мной дело. Уж потерпи, может, сам скажет. А как же он ухитрился это от тебя скрыть?
– Да уж ухитрился, – проворчал Кантор. – Я вам тоже не скажу. Вы и так слишком много знаете. Жак меня все-таки узнал? Или Азиль?
– Жак тебя не узнал, – довольно улыбнулся король. – Я вычислил тебя сам, хотя это может показаться нескромным. А почему ты, кстати, не заходишь к Элмару? Обиделся на Азиль?
– На нее обижаться бесполезно, – вздохнул Кантор. – Нет, просто времени не хватает. Я Ольгу-то недели две не видел, куда тут по гостям ходить.
– А что ж такое? Я вроде не слышал, чтобы в вашей вялотекущей войне произошло какое-либо оживление.
– А оно вам и не нужно, что там у нас происходит. Экий вы любопытный, ваше величество. У вас и спросить-то ничего нельзя, сразу три вопроса в ответ… Если у вас все, давайте перейдем к моему делу. Может, это вас немного утешит.
– Хорошо, – согласился король. – Ты все-таки попроси Амарго. Вдруг заинтересуется. И мой намек ему передай. Рискованно, правда, но я все же надеюсь, что он предпочтет со мной встретиться, чем поступить со мной, как обычно поступают с людьми, знающими лишнее. А теперь давай свое дело. Я так понял, ты чем-то хотел меня порадовать?
– Да, если корона все еще заинтересована в той сделке, о которой говорил Флавиус.
– Да ты что! – обрадовался король. – Вы все-таки не договорились с Багги Дорсом? Или ухитрились как-то расторгнуть сделку?
– Да, с ними, пожалуй, расторгнешь… Просто Амарго на всякий случай сделал копии с чертежей, и у нас есть второй экземпляр. Поскольку даже до Пассионарио дошло, наконец, что кинут нас непременно, мне поручено договориться с вами.
– Меня это несказанно радует. А что, ваш Пассионарио какой-то туповатый, или как, что до него до последнего доходит?
– В некоторых вещах, – вздохнул Кантор. – Бард, что вы хотите…
– И с такими вот представлениями о жизни он сунулся в политику?
– Да он не сам сунулся, его сунули. Вы же слышали, он прекрасный оратор и все такое… Он так наладил нам пропаганду, что у нас в последние годы никаких проблем с последователями, хватает на все. Да и финансовых проблем не наблюдается, хотя нас никто не финансирует… Или я ошибаюсь?
– Что ты на меня хитро поглядываешь? – усмехнулся король. – Не ошибаешься. Я вас не финансирую, хотя ваше правительство на каждом углу об этом заявляет. И вообще никого не финансирую, хотя ко мне регулярно приходят с протянутой рукой представители всех восьми партий оппозиции. Меня бы самого кто профинансировал, спасибо бы сказал.
– Что, казначей до сих пор держится? – хихикнул Кантор.
– Нет, казначей как раз оказался очень пугливым господином, совершенно неспособным переносить боль. Он продержался ровно четыре минуты. Так что шесть миллионов мы достали и дыры в бюджете заткнули. Но прибыль пойдет не раньше следующего года, а у меня масса разнообразных идей, на которые нужны все те же деньги… И идеи все какие-то глобальные, в миллион ни одна не укладывается… Но мы отвлеклись. Каковы ваши условия?
– Сто винтовок через три луны, и еще сто – до начала зимы. Плюс по три дюжины патронов к каждой. А в дальнейшем будем их у вас закупать.
– Через три луны – это реально? – уточнил король. – Я же не специалист, вдруг пообещаю, а их так быстро не сделают. Я ведь так понимаю, что все это предоставляется мне под честное слово? И как я буду выглядеть, если я пообещаю, а мои оружейники не уложатся в сроки? Давай по срокам договоримся отдельно. А насчет всего остального вот тебе мое честное слово, что две сотни винтовок и по три дюжины патронов к каждой будут готовы по возможности в указанные сроки. А в случае задержки можно будет согласовать компенсацию.
– Про компенсацию я у Амарго спрошу, – кивнул Кантор. – Чертежи у меня в кармане куртки, куртка у Ольги. Заберете, когда будете возвращать меня назад. А теперь можно и выпить… если ваше предложение еще действительно.
Король засмеялся и достал из сейфа бутылку. Вот чего он на сейф кивал, развеселился Кантор. Заначку его величество там хранит.
– Что хихикаешь? – поинтересовался король. – Еще спроси, почему я ее в сейфе храню, как Мафей давеча спрашивал.
– Не спрошу, – засмеялся Кантор. – Догадываюсь. Я сам в свое время хранил бутылку в чемоданчике с нотами.
– А сейчас где хранишь?
– А сейчас я их не храню, – Кантор вздохнул и исследовал этикетку на бутылке. – Сейчас они у меня исчезают, едва появившись. Хороший коньяк у вас, сто лет такого не пробовал…
– Ну, так король я или хрен собачий? – усмехнулся его величество. – Мало того, что обо мне анекдоты рассказывают, так не хватало, чтобы у меня еще и коньяк был плохой.
– Не прибедняйтесь, – возразил Кантор. – Анекдоты о вас рассказывают только потому, что вы сами это позволяете. Если бы вас боялись как следует, не рассказывали бы.