И они отправились дальше по причалу.
– Так давай взойдем на борт и все рассмотрим, – предложил Гарион, указывая на неказистую шаланду, выкрашенную в грязно-зеленый цвет.
– Больше на лоханку похожа, – фыркнул Шелк.
– Я и не собираюсь участвовать в гонках. – Гарион перескочил на палубу. – А для лошадей места хватит, и борта достаточно высоки. – Он осмотрел мачты и оснастку. – Сделано довольно грубо, но с управлением можно справиться.
– Проверь дно, – подсказал Шелк. – Наверняка есть течь, иначе ее не стали бы красить в такой цвет.
Гарион спустился вниз и проверил трюм и днище. С решением не промедлил.
– Ну что ж, позаимствуем эту посудину, – сказал он, перепрыгивая на причал. – И давай-ка перетащим сюда этого гролима, только сперва свяжем. Думаю, он еще не скоро очнется, но рисковать все равно не стоит.
– Ты его сильно ударил?
– Вообще-то да. Он меня почему-то здорово раздражал.
– Ты с каждым днем становишься все более похож на Бельгарата, – сказал Шелк. – А в раздражении ты сможешь наломать больше дров, чем обычный человек в приступе ярости.
Гарион пожал плечами и, подойдя к татуированному гролиму, перевернул его носком сапога. Ухватив за ноги, они вдвоем поволокли за собой обмякшее тело гролима. Бритая голова его прыгала по бревнам. Дойдя до лодки, они подхватили бесчувственное тело за руки и за ноги и, раскачав несколько раз из стороны в сторону, перебросили через борт, как мешок с зерном. Гарион прыгнул вслед за ним.
– Гляди-ка, вон едет Бельгарат и все остальные, – сообщил ему оставшийся на причале Шелк.
– Ладно. Лови трап. – Гарион раскрутил веревочную лестницу и бросил маленькому драснийцу.
Шелк поймал трап, подтянул его и закрепил у причала.
– Что-нибудь нашли? – спросил он, когда группа приблизилась к шаланде.
– Нам повезло, – ответил Дарник. – В одном из зданий находился продовольственный склад. Он был забит провиантом.
– Прекрасно. Мне, откровенно, не улыбалась перспектива ограничивать себя -в еде всю дорогу.
Бельгарат тем временем внимательно осматривал шаланду.
– Ну и лодчонку ты выбрал, Гарион, – заметил он. – Уж если ты собрался украсть лодку, почему не выбрать что-нибудь поприличнее?
– Видишь? – сказал Шелк Гариону. – Я же говорил тебе, что это самое подходящее слово.
– Лодка нужна мне не для красоты, дедушка, – возразил Гарион. – Я не собираюсь брать ее навсегда. А эта подходит, чтобы выдержать лошадей, с парусами же мы с Дарником справимся. Если она тебя не устраивает, укажи, какая тебе по душе.
– Какие мы сегодня сердитые, – примирительно произнес старик. – А что ты сделал с моим гролимом?
– Да вон, лежит в лодке.
– Уже очнулся?
– Пока что нет. Я довольно сильно его стукнул. Ну что, садишься в лодку или хочешь украсть другую?
– Ну будь же повежливее, дорогой, – с упреком произнесла Польгара.
– Хорошо, Гарион, – Бельгарат вроде бы не слышал дочь, – если тебе так мила эта посудина, отправимся на ней.
Завели лошадей и занялись парусами. Когда наконец квадратные паруса были подняты и закреплены, Гарион взялся за румпель.
– Ну а теперь, – скомандовал он, – отдать концы!
– Ну прямо заправский моряк! – с восхищением произнесла Сенедра.
– Я рад, что ты довольна. Тоф, будь добр, – голос его зазвенел, – возьми шест и оттолкнись от пристани. Я не хочу протискиваться между другими лодками, чтобы добраться к открытой воде.
Великан кивнул, взял в руки гарпун и провел шаланду вдоль причала. Лодка вышла в озеро, и паруса заколыхались под порывистым ветерком.
– Разве не правильнее говорить «корабль», Гарион? – спросила Сенедра.
– Что?
– Ты называешь их лодками. А разве это не корабли?
Гарион посмотрел на нее осуждающе.
– Я только спросила, – произнесла она, оправдываясь.
– Пожалуйста, больше не спрашивай такие глупости.
– Чем это ты его так пришиб, Гарион? – с любопытством спросил Бельгарат, став на колени перед гролимом.
– Кулаком.
– В следующий раз возьми топор или палку. А то ведь так и убить можно.
– Есть еще желающие поучить меня чему-нибудь? – громко спросил Гарион. – Давайте, не стесняйтесь.
Все уставились на него, слегка шокированные.
– Ладно, забудьте о том, что я только что сказал. – Прищурившись, он посмотрел на паруса. – Теперь их надо повернуть под таким углом, чтобы они поймали ветер, дующий с берега.
Гарион добился своего – внезапно паруса распрямились, затем надулись, и шаланда, резко набрав скорость, отошла от причала и понеслась вперед.
– Пол, – позвал Бельгарат, – подойди сюда, посмотри, что можно с ним сделать. Я хочу его кое о чем расспросить, а он лежит не шелохнется.
– Конечно, отец. – Она подошла к гролиму, опустилась на колени и положила ему руки на виски.
Польгара сосредоточилась, и Гарион почувствовал идущий от нее поток энергии.
Гролим застонал.
– Сади, – в раздумье произнесла она, – у тебя в коробе найдется немного нефары?
Евнух кивнул.
– Я как раз сам хотел предложить, госпожа Польгара. – Он склонился над красным коробом.
Бельгарат вопросительно поглядел на дочь.
– Это наркотик, отец, – объяснила та. – Заставляет говорить правду.
– Но почему не сделать этого обычным способом? – спросил он.
– Этот человек – гролим. У него очень развитое сознание. Мне скорее всего удастся подчинить; его волю, но это очень долго и утомительно. Нефара даст тот же эффект, но без всяких усилий.
– Делай как знаешь, Пол.
Сади достал из короба пузырек с густой зеленой жидкостью. Вынув пробку, он поднес его к носу гролима и держал до тех пор, пока неподвижный, как труп, человек не открыл рот, чтобы вздохнуть. Тогда евнух аккуратно капнул ему на язык три капли зеленого сиропа.
– Я бы на вашем месте подождал немного, прежде чем будить его, госпожа Польгара, – произнес он, всматриваясь в лицо гролима. – Пусть сначала наркотик подействует. – Он закупорил пузырек и убрал его в короб.
– Это снадобье ему не повредит? – поинтересовался Дарник.
Сади покачал головой.
– Оно просто ослабит волю. Человек будет ясно соображать, но утратит способность сопротивляться.
– Нам не придется беспокоиться, что он улизнет от нас, как только очнется, – добавила Польгара. Она внимательно осмотрела лицо гролима, время от времени приподнимая веко, чтобы проверить действие наркотика. – Думаю, снадобье подействовало, – произнесла она наконец. Затем Польгара развязала руки и ноги пленника. Положив ладони ему на виски, она привела его в сознание.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она его.
– Голова болит, – пожаловался гролим.
– Это пройдет. – Встав с колен, Польгара взглянула на Бельгарата. – Говори с ним спокойно, отец, – сказала она. – И начни с простых вопросов. С нефарой лучше всего постепенно подвести его к самому важному.
Бельгарат кивнул. Он взял деревянное ведро, перевернув, поставил на палубу рядом с гролимом и сел.
– Доброе утро, дружок, – доброжелательно произнес он. – Или уже день? – И, прищурившись, взглянул на солнце.
– Ты же на самом деле не карандиец, ведь так? – спросил гролим полусонным голосом. – Я принял тебя за одного из их колдунов, но теперь, взглянув поближе, вижу, что ошибся.
– Ты очень проницателен, дружок, – похвалил Бельгарат. – А как тебя зовут?
– Аршаг, – ответил гролим.
– Откуда ты?
– Из храма в Калиде.
– Я так и думал. Ты случайно не знаком с чандимом по имени Харакан?
– Он предпочитает, чтобы его знали под именем Менха.
– Ах да, я что-то об этом слышал.