– Фианна видела, что поблизости никого нет, и торопливо спросила:
– У Калы было так, как я сказала?
Старк кивнул. "Думаю, малышка, что обязан тебе жизнью.
Лухар убил бы меня, как только я занялся Фрекой".
Он протянул руку и коснулся ее руки, лежавшей на седле.
Фианна улыбнулась. В лунном свете ее улыбка казалась искренней и дружеской.
Старк спросил: «Почему Дельган хотел убить меня?»
– Он не указал причины, когда говорил с венерианином. Но я, может быть, догадываюсь. Он знает, что ты так же силен, как он, и потому боится тебя. К тому же госпожа Берилд смотрит на тебя с вполне определенным выражением.
– Я думал, Берилд – женщина Кайнона.
– Возможно – на время, – загадочно ответила Фианна. Потом покачала головой и в страхе оглянулась. – Я слишком рискую.
Никто не должен знать, что я говорила с тобой. Я лишь передала то, что мне велели.
Глаза ее умоляюще смотрели на него, и Старк неожиданно понял, что Фианна тоже на краю пропасти.
– Не бойся, – сказал он.
Она резко повернула свое животное, прошептав при этом:
«Будь осторожен, Эрик Джон Старк!»
Старк кивнул. Он поехал за ней, думая о том, что ему нравится, как Фианна произносит его имя.
Берилд сидела среди мехов и подушек, но даже в таком положении в ней не было и следа вялости. Она отдыхала, как кошка, спокойно и в то же время полная жизни. В тени носилок кожа ее казалась серебряно-белой, а распущенные волосы сладко темнели.
– Ты упрям, дикарь? – спросила она. – Или я тебе не нравлюсь?
До этого он не осознавал, как богат и мягок ее голос. Старк взглянул на ее прекрасное тело и сказал: «Ты дьявольски привлекательна. Поэтому я и упрямился».
– Боишься?
Я беру у Кайнона деньги. Неужели нужно взять у него и женщину?
Она презрительно рассмеялась. «Честолюбие Кайнона не оставляет для меня места. Мы заключили соглашение: у короля должна быть королева. К тому же он считает мои советы полезными. Видишь ли, я тоже честолюбива!»
Старк посмотрел на нее, стараясь разобраться в выражении дымчатых глазах. «А Дельган?»
– Он хочет меня, но… – она помолчала и продолжила совсем другим тоном, низким и дрожащим голосом:
– Я никому не принадлежу. Я сама по себе.
Старк понял, что на мгновение она о нем забыла. Некоторое время он ехал молча, потом медленно повторил слова Дельгана:
«Ты забываешься, Берилд. Что для тебя я, существо на час?»
Она вздрогнула, глаза ее блеснули, дыхание стало прерывистым. Затем она рассмеялась и сказала: «Дикарь к тому же и попугай. А час может быть долгим, целой вечностью, если захотеть».
– Да, – согласился Старк. – Я часто думал так же, ожидая приближения смерти в скальной расщелине. Большая ящерица жалит, и укус ее смертелен.
Он наклонился из седла, обнаженные на резком ветру плечи нависли над ней.
– Мои часы с женщинами коротки. Они наступают после сражений, когда для таких вещей есть время. Возможно, тогда мы с тобой и увидимся.
И, не взглянув на нее, Старк повернул животное. Спина его напряглась в ожидании удара брошеного ножа. Но сзади послышался лишь беззаботный хохот.
Наступил рассвет. Кайнон подозвал к себе Старка и указал на обширное и пустое печальное пространство; лишь кое-где торчали коралловые рифы и базальтовые скалы.
– По этой стране вы поведете людей. Изучайте ее, – он говорил, обращаясь и к Лухару. – Изучайте каждый источник, каждую высоту, каждый след, ведущий к границе. Нет в мире лучших бойцов, чем жители Сухих Земель, если ими правильно руководят, и вы должны доказать, что умеете руководить. Будете действовать совместно с вождями – Фрекой и другими, которых встретите в Синхарате.
– Синхарат? – переспросил Лухар.
– Моя штаб-квартира. В семи днях перехода. Город на острове, старый, как луны. В нем был силен культ рамасов, сохранилось множество легенд о них, для всех племен это место – табу. Поэтому я его и выбрал.
Он глубоко вздохнул и улыбнулся, глядя через мертвое море песка в сторону границ. В глазах его блеснул тот же безжалостный свет, что и в ослепительном солнце пустыни.
– Очень скоро, – сказал он скорее себе, чем слушателям, через несколько дней мы потопим пограничные города в их собственной крови. А после этого…
Он засмеялся и замолчал. Старк подумал, что Берилд сказала ему правду: в Кайноне горел такой огонь честолюбия, что ни для чего другого не оставалось места. Он оценил силу высокого варвара, орлиное выражение его лица и сталь, скрывавшуюся под покровом веселости. Потом тоже посмотрел в сторону границ и подумал, увидит ли когда-нибудь Тарак и услышит ли голос Саймона Эштона.
Три дня двигались они без всяких происшествий. В полдень останавливались и самые жаркие часы спали, потом двигались дальше под темнеющим небом – длинная цепочка людей и мускулистых животных, с алыми носилками в центре, похожими на странный цветок. Звон колокольчиков, пыль, копыта, топчущие дно моря и движущиеся к островному городу Синхарату.
Старк больше не разговаривал с Берилд, и она не посылала за ним. Фианна проходила мимо него в лагере, исподтишка улыбалась ему. Ради ее безопасности он с ней не заговаривал.
Ни Лухар, ни Фрека тоже не подходили к Старку. Они явно его избегали и встречались, лишь когда Кайнон собирал всех на совет. Но эти двое как будто подружились и пили из одной бутылки.
Старк всегда спал рядом со своим животным, защитив спину и приготовив пистолет. Жестокие уроки детства многому научили его, и от малейшего шума он просыпался раньше, чем его животное.
На четвертое утро никогда не прекращающийся ветер начал стихать. На рассвете все затихло, и восходящее солнце окрасилось в цвет крови. Пыль, поднятая ногами животных, падала на то же место, с которого поднялась.
Старк принюхался. Все чаще и чаще поглядывал он на север, куда уходил длинный, плоский, как ладонь, склон. В нем нарастало беспокойство. Наконец он подъехал к Кайнону.
– Приближается буря, – сказал он и посмотрел на север.
Кайнон с любопытством взглянул на него.
– Даже направление определил верно, – ответил он. – Можно подумать, что ты местный. – И тоже с задумчивым выражением посмотрел в пустоту. – Я бы хотел быть ближе к городу. Но под ударами бури любое место так же плохо, как все остальные.
Остается только двигаться. Остановишься – умрешь. – Он выругался на причудливой смеси английского и марсианского, как будто буря была его личным врагом.
– Передай всем, чтобы облегчили груз и закопали все лишнее.
Пусть Берилд выйдет из носилок. Держись около нее, Старк. Я должен быть здесь, в голове колонны. И не разделяйтесь. Прежде всего не разделяйтесь!
Старк кивнул и поехал назад. Берилд уже вышла из носилок и ехала верхом. Носилки остались позади на песке – алое пятно на желтом, их занавеси обвисли в неподвижном воздухе.
Никто не разговаривал. Животные пошли быстрее. Они нервничали, беспокоились, готовы были нарушить строй и убежать.
Солнце поднялось выше.
Час.
Безветренный воздух мерцал. Тишина жестокой рукой сжимала караван. Старк проехал вдоль линии, подбадривая потных погонщиков вьючных животных, которые несли теперь только мехи с водой и скудный запас продовольствия. Фианна ехала рядом с Берилд.
Два часа.
Впервые за день в пустыне послышался звук.
Он донесся издалека, стонущий вопль, как крик рожающей великанши. Он все приближался, превращаясь в сухой резкий треск, заполнил все небо, потряс его, разорвал и выпустил из ада все ветры.
Буря ударила. Мгновение назад воздух был ясен и неподвижен. В следующее мгновение он заполнился пылью, он ревел, сметая с дьявольской яростью все на своем пути.