Корабельные новости - Прул Эн­ни 18 стр.

На этот раз он ус­лы­шал, как вто­рая руч­ка упа­ла с дру­гой сто­ро­ны две­ри.

— На­до же! Пря­мо как на вой­не, — ска­за­ла Бан­ни, на­блю­дая, как дро­жит фа­нер­ная сте­на. Те­туш­ка пред­по­ло­жи­ла, что ее кто-то пи­на­ет, при­чем обеи­ми но­га­ми.

Они сня­ли по­кры­ва­ла с кро­ва­тей, от­крыв про­сты­ни с за­плат­ка­ми. Уор­рен ла­ка­ла во­ду из уни­та­за.

— Здесь не­мно­го луч­ше, чем в ма­ши­не, — ска­за­ла те­туш­ка. — Во вся­ком слу­чае, го­раз­до те­п­лее.

— Рас­ска­жи ис­то­рию, па­па, — по­про­си­ла Бан­ни. — Ты уже сто лет нам ни­че­го не рас­ска­зы­вал.

Сан­шайн бро­си­лась к Ку­ой­лу, схва­ти­лась за его ру­баш­ку, уст­рои­лась у не­го на ко­ле­нях и су­ну­ла боль­шой па­лец в рот еще до то­го, как при­сло­ни­ла го­ло­ву к его гру­ди. Она хо­те­ла слы­шать его шум­ное ды­ха­ние, уда­ры серд­ца и ур­ча­ние же­луд­ка.

— Еще ра­но, ра­но, — ска­зал Ку­ойл. — Сна­ча­ла по­чис­ти­те зу­бы и вы­мой­те ли­цо.

— И по­мо­ли­тесь, — ска­за­ла те­туш­ка.

— Я не умею, — на­ду­лась Сан­шайн.

— Это ни­че­го, — ска­зал Ку­ойл, уса­жи­ва­ясь на стул ря­дом с кро­ва­тью. — Так, дай­те по­ду­мать. Есть ис­то­рия про мо­лот­ки и де­ре­во.

— Нет, па­па! Не про мо­лот­ки и де­ре­во! Рас­ска­жи хо­ро­шую ис­то­рию.

— О чем? — без­на­деж­но спро­сил Ку­ойл. Его . фан­та­зия ис­сяк­ла.

— О ло­се, — ска­за­ла Бан­ни. — О ло­се и до­ро­гах. О длин­ных до­ро­гах.

— И о со­ба­ке. Та­кой, как Уор­рен.

— О хо­ро­шей со­ба­ке, па­па. О се­рой.

И Ку­ойл стал рас­ска­зы­вать. «Жил да был лось. Очень бед­ный, ху­дой, оди­но­кий лось, ко­то­рый жил на ка­ме­ни­стом хол­ме. Там рос­ли толь­ко горь­кая тра­ва и кус­ты с ко­лю­чи­ми вет­ка­ми. Од­на­ж­ды ми­мо не­го про­еха­ла крас­ная ма­ши­на. На зад­нем си­де­нье в ней си­де­ла се­рая со­ба­ка с зо­ло­той се­реж­кой».

***

Но­чью Бан­ни про­сну­лась от при­снив­ше­го­ся ей кош­ма­ра и всхли­пы­ва­ла все вре­мя, по­ка Ку­ойл ка­чал ее и при­го­ва­ри­вал: «Это толь­ко сон. Толь­ко пло­хой сон. Это не по-на­стоя­ще­му».

— Это все Ста­рая Ведь­ма, — про­бор­мо­та­ла те­туш­ка. Но Ку­ойл про­дол­жал ука­чи­вать де­воч­ку. Ста­рая Ведь­ма су­ме­ла до­б­рать­ся и до не­го. Пе­тал на­се­ля­ла ка­ж­дый час его но­чи.

Уор­рен под кро­ва­тью из­да­ва­ла стран­ные, по­хо­жие на взры­вы зву­ки. Раз­нес­ся от­вра­ти­тель­ный за­пах. «Со­ба­ка от­ра­ви­ла га­за­ми се­мью из че­ты­рех че­ло­век».

***

Ут­ром кру­жил­ся и па­дал снег. Из-за сте­ны раз­да­вал­ся не­мыс­ли­мый храп. Ку­ойл одел­ся и по­до­шел к две­ри, но не смог най­ти руч­ку. Он опус­тил­ся на ко­ле­ни и стал ис­кать под кро­ва­тью, в ван­ной, в их ба­га­же, ме­ж­ду Биб­лия­ми. Од­на из де­во­чек, долж­но быть, взя­ла ее с со­бой в кро­вать. Но да­же ко­гда все вста­ли, руч­ка так и не на­шлась. Он по­сту­чал по две­ри, что­бы при­влечь к се­бе вни­ма­ние, но до­бил­ся лишь то­го, что из-за со­сед­ней сте­ны кто-то крик­нул: «Ти­хо, а то щас как вре­жу!» Те­туш­ка кру­ти­ла те­ле­фон­ную труб­ку, на­де­ясь оты­скать в ней при­зна­ки жиз­ни. Без­ус­пеш­но. Те­ле­фон­ный спра­воч­ник да­ти­ро­вал­ся 1972 го­дом и был из­дан в Он­та­рио. Боль­шая часть стра­ниц бы­ла вы­дра­на.

— У ме­ня гла­за бо­лят, — ска­за­ла Бан­ни. У обе­их де­во­чек бы­ли по­крас­нев­шие, на­пол­нен­ные гно­ем гла­за.

Це­лый час они си­де­ли в за­то­че­нии, на­блю­да­ли за ути­хаю­щей бу­рей и ра­бо­той сне­го­очи­сти­те­лей, сту­ча­ли в дверь и зва­ли на по­мощь. Оба пла­сти­ко­вых пин­гви­на бы­ли сло­ма­ны. Ку­ойл хо­тел вы­ло­мать дверь. Те­туш­ка на­пи­са­ла на на­во­лоч­ке: «По­мо­ги­те. За­пер­ты в но­ме­ре 999. Те­ле­фон не ра­бо­та­ет» — и вы­ве­си­ла ее в ок­но.

Спус­тя ка­кое-то вре­мя ад­ми­ни­ст­ра­тор от­крыл их дверь.

Смот­рел на них гла­за­ми, по­хо­жи­ми на ав­то­мо­биль­ные фа­ры.

— Вам нуж­но бы­ло все­го лишь на­жать эту кноп­ку. К вам бы сра­зу кто-ни­будь по­до­шел. — И он ука­зал на вы­клю­ча­тель, на­хо­див­ший­ся ря­дом с по­тол­ком. Про­тя­нул ру­ку, на­жал на не­го. Рез­кий ме­тал­ли­че­ский звук на­пол­нил мо­тель и за­ста­вил виб­ри­ро­вать сте­ны. Ад­ми­ни­ст­ра­тор про­тер гла­за, как те­ле­ви­зи­он­ный ак­тер, уви­дев­ший чу­до.

Бу­ря про­дол­жа­лась весь сле­дую­щий день, за­вы­вая вет­ром и за­но­ся сне­гом ав­то­ма­ги­ст­раль.

— Мне нра­вят­ся бу­ри, но это­го уже боль­ше, чем дос­та­точ­но, — ска­за­ла те­туш­ка. Ее во­ло­сы рас­тре­па­лись и на­вис­ли над ухом из-за столк­но­ве­ния с люс­т­рой. — И ес­ли мне уда­ст­ся вы­брать­ся из это­го мо­те­ля, я обе­щаю вес­ти дос­той­ную жизнь, ре­гу­ляр­но хо­дить в цер­ковь, печь два­ж­ды в не­де­лю хлеб и сра­зу мыть всю гряз­ную по­су­ду. Ни­ко­гда не вый­ду из до­ма с го­лы­ми но­га­ми, толь­ко по­мо­ги мне, по­зволь вы­брать­ся от­сю­да. Я за­бы­ла, как это бы­ва­ет, но сей­час па­мять по­сте­пен­но воз­вра­ща­ет­ся ко мне.

Но­чью по­шел дождь, по­дул ве­тер с юга. Те­п­лый, с за­па­хом жир­но­го мо­ло­ка.

7 «Болтушка»

Га­га обык­но­вен­ная на Нью­фа­унд­лен­де на­зы­ва­ет­ся «бол­туш­кой» из-за ее при­выч­ки со­би­рать­ся в стаи для об­ще­ния. Это на­зва­ние ухо­дит кор­ня­ми в те вре­ме­на, ко­гда жи­те­ли Нью­фа­унд­лен­да за­ни­ма­лись в ос­нов­ном мо­ре­пла­ва­ни­ем и два ко­раб­ля, встре­ча­ясь в мо­ре, ос­та­нав­ли­ва­лись, кре­пи­ли реи и эки­паж об­ме­ни­вал­ся но­во­стя­ми. Ко­рабль, сто­яв­ший с на­вет­рен­ной сто­ро­ны, кре­пил грот-рею, а тот, что был с под­вет­рен­ной, — фок-реи. Это на­зы­ва­лось «бол­тов­ней».

По обо­чи­не до­ро­ги шла жен­щи­на в до­ж­де­ви­ке и дер­жа­ла за ру­ку ре­бен­ка. Ко­гда ма­ши­на Ку­ой­ла по­рав­ня­лась с ней, она при­сталь­но по­смот­ре­ла на мок­рый ав­то­мо­биль. Он при­под­нял бы­ло ру­ку для при­вет­ст­вия, но она уже от­ве­ла взгляд. Ши­ро­кое ли­цо ре­бен­ка. Крас­ные бо­тин­ки. И она ос­та­лась по­за­ди.

До­ро­га в бух­ту Муч­ной Ме­шок от Якор­ной Ла­пы шла на подъ­ем, над до­ли­ной, по­том ны­ря­ла вниз, к до­мам и ред­ким вы­та­щен­ным на бе­рег лод­кам. Ры­бья че­шуя, мос­тки из об­те­сан­ной ели, на ко­то­рых в ста­ри­ну со­ли­ли трес­ку. Он про­шел ми­мо до­ма, вы­кра­шен­но­го в бе­лый и крас­ный цве­та. Бес­по­ря­доч­но раз­бро­сан­ные при­ча­лы и ры­бац­кие на­ве­сы, где хра­ни­лись сна­сти. Гор­ба­тые кам­ни, по­кры­тые се­тя­ми.

Он лег­ко уз­нал, где на­хо­ди­лась ре­дак­ция га­зе­ты. Над две­рью ви­се­ла вы­цвет­шая ти­ко­вая па­нель со сло­вом «Бол­туш­ка», вен­чав­шим изо­бра­же­ние кря­каю­щей га­ги. Пе­ред зда­ни­ем стоя­ли два гру­зо­ви­ка — про­ржа­вев­ший ста­рин­ный «додж» и не но­вая, но свер­каю­щая «той­о­та».

Из­нут­ри раз­да­ва­лись кри­ки. Дверь рез­ко от­кры­лась внутрь. Ми­мо Ку­ой­ла про­ско­чил муж­чи­на и рва­нул­ся к «той­о­те». Вы­хлоп­ная тру­ба за­виб­ри­ро­ва­ла. Дви­га­тель по­чи­хал не­мно­го и за­мол­чал, буд­то бы ус­ты­див­шись. Муж­чи­на по­смот­рел на Ку­ой­ла. Вы­брал­ся из джи­па и по­шел в его сто­ро­ну с про­тя­ну­той ру­кой. Ко­жа на его ще­ках бы­ла по­кры­та ста­ры­ми шра­ма­ми от пры­щей.

— Как ви­дишь, — ска­зал он, — не все­гда уда­ет­ся сбе­жать. Я Терт Кард, так на­зы­вае­мый глав­ный ре­дак­тор, про­сто ре­дак­тор, кор­рек­тор, ме­ха­ник, вер­сталь­щик, шеф поч­то­вой служ­бы и служ­бы дос­тав­ки и по со­вмес­ти­тель­ст­ву двор­ник.