– Этот союз символизирует великую дружбу между наследстйенными правителями двух крупнейших стран мира, Англии и Франции. Ваше величество, дамы и господа, я представляю вам герцога Солуэй и его очаровательную герцогиню.
* * *
Несколькими часами позже, когда молодожены лежали в постели, обсуждая события, Розали спросила мужа:
– Почему регент провозгласил этот тост? В конце концов ты же мог жениться на его дочери?
– Я никогда не собирался этого делать, – возразил ей Джервас. – Своим тостом регент просто попытался очаровать собравшихся. Ему хотелось выглядеть любезным и внимательным. И он прекрасно сумел расположить к себе графа де Лиль. Комплимент относился скорее к нему, чем к нам, – задумчиво произнес он, проведя рукой по ее распущенным волосам.
– Хорошо, нам будет, что рассказать детям и внукам. Именно это и сказала мне твоя мать в конце разговора.
– А я уверен, что они с большим удовольствием услышат рассказы о клоуне Гримальди и твоих парижских приключениях, о том, как ты позировала художнику Жану Батисту Грезу и танцевала перед Наполеоном Бонапартом.
– Я танцевала и для тебя aussi, – напомнила она.
– Да, и для меня тоже.
Их губы сомкнулись в долгом поцелуе. Подняв голову с подушки, Розали устало осмотрелась по сторонам и заметила:
– Солнце уже взошло, Джервас. Как ты думаешь, Ниниан позволит нам провести весь день в постели?
– Если он этого не сделает, убежден, что впоследствии будет об этом жалеть, – ответил герцог Солуэй и закрыл глаза.