Отскребла здесь все до блеска, спросите хоть у мистера Хораса!
Будто пораженный громом, Себастьян растерянно повернулся к дворецкому.
– Кто это?
Дворецкий отвел глаза.
– Мне казалось, вы помните, милорд. Вы привезли ее в сентябре, около четырех часов утра. Вы были навеселе, милорд. Кажется, упоминали о каком-то военном, которого вы избили хлыстом…
Себастьян ошарашенно воззрился на девочку. Значит, насчет лейтенанта Шервуда Брам не солгал.
– Проклятие!
– Вы совершенно правы, милорд. – Хорас сердито взглянул на девчонку, которая по-прежнему обнимала маркиза. – Вы велели найти этому ребенку какое-нибудь занятие. Миссис Ходж сделала из нее помощницу горничной.
– Но почему вы ни разу не напомнили мне о ней?
Хорас смущенно прокашлялся.
– Поскольку вы о ней не вспоминали, милорд, я считал, что незачем беспокоить вас понапрасну.
Себастьян не знал, что делать – хохотать, плакать или негодовать. Впрочем, он был благодарен дворецкому за чуткость. Он улыбнулся девчушке.
– Беги спать, детка. И смотри работай как следует. – Он слегка подтолкнул ее в сторону лестницы.
Девочка умчалась, а Себастьян повернулся к Хорасу:
– Если вы так хорошо разбираетесь в моих капризах и привычках, какого же дьявола вы отпустили мадемуазель Миньон вместе с этим мерзавцем де Вальми?
Хорас виновато потупился.
– Я не знал, что она уезжает с месье де Вальми, милорд. И потом, вы не поручили мне… ограничивать свободу миледи.
– Досадное упущение, – пробормотал Себастьян, но на самом деле он мечтал, чтобы Мадлен исчезла из его жизни, поэтому напрочь забыл о том, что она может попасть в беду. – Почему же лорд Эверли не остановил ее?
– Ваш кузен в Дербишире. Лорд Эверли попросил меня передать вам свои извинения. Семья его невесты потребовала его присутствия в фамильном поместье.
Себастьян помрачнел.
– Наверное, они прослышали о его знаках внимания мадемуазель Миньон. Значит, вам не известно, куда она отправилась?
Хорас вдруг заулыбался.
– Конечно, известно, милорд, – в Локсли-Хаус. Сегодня вечером лорд и леди Ховард дают бал-маскарад. Я сохранил присланное вам приглашение, милорд, – на всякий случай…
Себастьян улыбнулся впервые за весь день, не сразу вспомнив, что чета Ховардов заслужила дурную репутацию своими приемами, по сути дела представляющими собой оргии.
– По-моему, я вам недоплачиваю, Хорас.
Дворецкий просиял.
– И я так думаю, милорд.
По словам тетушек, в Локсли-Хаус было малолюдно по меркам столичных приемов – съехалось всего два десятка гостей. Но Мадлен шумная толпа показалась огромной – возможно, потому, что снег и холод не позволяли покинуть дом. Хозяева дома, лорд и леди Ховард, поощряли всевозможные азартные игры – от бильярда до карт и шарад сомнительного свойства.
Шампанское лилось рекой начиная с момента прибытия, пары составлялись, распадались и обменивались партнерами каждый час. Мадлен заметила, что даже гости, приехавшие в сопровождении жен и мужей, развлекаются отнюдь не в их обществе. После ужина развлечения возобновились – лукавые улыбки и кокетливые взгляды, тайные прикосновения и уединения в темных углах комнат.
Если прежде Мадлен сомневалась, теперь она знала наверняка: она очутилась среди богатых сластолюбцев. Все присутствующие мужчины были хорошо одеты и излучали властность и уверенность, дамы щеголяли роскошными туалетами и прическами, постреливали глазками и маняще улыбались, обмахиваясь веерами. Сегодня еще сто пятьдесят гостей ожидалось на бал, знаменующий открытие рождественского сезона.
Анриетта и Жюстина, элегантно одетые и искусно накрашенные, с легкостью влились в это пестрое сборище, но Мадлен была настороже, удивленная таинственным отсутствием месье де Вальми.
В пути он не удостоил ее даже взгляда, словно ему хватало ее присутствия, и, слава Богу, не пытался завоевать ее расположение. После обеда он исчез, и остаток дня прошел без особых событий, если не считать преследований юного барона, который весь вечер таскался за Мадлен, словно щенок, потерявший хозяина.
К утру Мадлен понемногу успокоилась. Вместе с остальными гостями, которые начали появляться из своих комнат в половине одиннадцатого, она вышла к завтраку, устроенному в неофициальной обстановке гостиной. Завтрак состоял из тушеных почек, бифштекса, ветчины, хлеба, фазана, лепешек, тостов, джема и тартинок.
Пока Мадлен наполняла у большого стола свою тарелку, к ней подошли две дамы.
– Присоединяйтесь к нам, мадемуазель, – предложила одна, с которой Мадлен мило, но коротко побеседовала вчера вечером.
Мадлен поблагодарила и придвинула поближе свой стул.
– Мы как раз беседовали о вашем успехе у юного барона, – сообщила темноволосая леди и обменялась взглядом со своей рыжей подругой. – Ему всего двадцать четыре года, а он уже получил титул.
– И не меньше двадцати тысяч фунтов годовой ренты, – добавила рыжеволосая. – Завидная добыча!
– Мы с ним едва знакомы, – осторожно ответила Мадлен, надкусывая лепешку.
– Говорят, мужчины с каштановыми волосами – самые неутомимые и страстные любовники, – заметила рыжая с похотливой улыбкой.
– Такой лакомый кусочек! – подхватила брюнетка. – Так бы и съела целиком!
Рыжая лукаво взглянула на нее.
– Если верить слухам, тебе это уже удалось!
Женщины громко захихикали, словно желая привлечь внимание присутствующих, и Мадлен отвернулась. Но собеседницы, похоже, не заметили ее смущения. Продолжая разговор, они принялись сравнивать пропорции и преимущества нескольких знакомых им обеим джентльменов. Мадлен не знала, что шокировало ее: откровенность соседок или богатство их опыта в общении с мужчинами. Неужели через несколько лет и она станет такой же – потасканной, скучной, способной ценить лишь интимные достоинства мужчин или содержимое их кошельков?
Брюнетка вновь обратилась к Мадлен:
– Расскажите нам о месье де Вальми. Поговаривают, у него более чем экстравагантные пристрастия.
– А еще лучше, расскажите про маркиза Брекона! – вмешалась рыжая, в голосе которой звучали неприкрытая зависть и досада. – Жаль, что его здесь нет. Говорят, он ничем не обделен: и его кошелек, и панталоны туго набиты! Скажите, он доставил вам удовольствие?
– Прошу прощения, но вы, должно быть, меня с кем-то спутали. – Не глядя на жадно уставившихся на нее соседок, Мадлен встала и отошла.
– Тоже мне, гордячка! – процедила одна из дам. – Кого она пытается обмануть?
– Послушать ее, так она раздвигает ноги лишь затем, чтобы помыться!
Мадлен пропустила мимо ушей оскорбительный смех и любопытные взгляды всей компании и покинула комнату, забыв о еде. Теперь она поняла, по каким причинам ее пригласили. Хозяева дома ждали, что она возьмется развлекать гостей-джентльменов. При этой мысли Мадлен охватила паника, подавить которую ей никак не удавалось. Де Вальми привез ее сюда ради собственного удовольствия или для того, чтобы произвести впечатление на кого-то из своих знакомых!
Обращаться за помощью к теткам бессмысленно. Мадлен чувствовала, что, несмотря на улыбки, они боятся де Вальми больше, чем она сама. Иначе почему они пожелали разделить с ней одну спальню? Но они не могли находиться рядом с ней каждую секунду.
Нельзя было и сбежать, никому не говоря ни слова. Мадлен не сомневалась, что доберется до города, несмотря на снег и холод, но в таком случае гнев де Вальми наверняка падет на ее теток, а может, и на мать. Значит, придется делать вид, что она всем довольна.
Удалившись в библиотеку, Мадлен с радостью обнаружила, что там никого нет.