Только за четыре месяца войны 1945 года враг потерял здесь 151 транспорт и 98 военных кораблей и вспомогательных судов.
В числе погибших кораблей от наших подводных лодок, торпедных катеров и авиации немецкий адмирал Ф. Руге в своей книге "Война на море 1939-1945 гг." указывает: тяжелые крейсеры "Лютцов", "Хиппер", "Шеер", легкий крейсер "Эмден", линкоры "Шлезвиг Гольштейн" и "Шлезвин", миноносцы Т-3, Т-5, Т-10, Т-34 и Т-36, кроме того, были выведены из строя легкий крейсер "Кельн" и эскадренный миноносец "Зет-34". Свой рассказ о гибели фашистского надводного флота адмирал Руге заканчивает словами: "В момент окончания войны для действия на море оставались пригодны только "Принц Ойген" и "Нюрнберг". Эти признания убедительно говорят о том, что наш Краснознаменный Балтийский флот успешно решал стоявшие перед ним задачи в войне с гитлеровской Германией.
РЫЦАРИ ЧЕРНОМОРСКИХ ГЛУБИН
Стоит на крымской земле скромный обелиск. Золотая Звезда Героя и лавровая ветвь высечены на нем. Поставили его в память о черноморских героях-подводниках молодые матросы.
И всегда у обелиска цветы: народ не забывает своих героев.
22 июня 1941 года, в первый день войны, для действий на морских сообщениях противника к западному берегу Черного моря ушли первые советские лодки. Прервать коммуникации противника - такая главная задача стояла перед ними. Их позиции были намечены на вероятных путях сообщения. Однако, опасаясь воздействия кораблей Черноморского флота, в первые недели войны противник резко снизил свои морские перевозки. Грузы направлялись на малых транспортах и шхунах, как правило по мелководью, и прикрывались с моря минными заграждениями.
Кроме того, подводные лодки привлекались для несения дозорной и разведывательной служб.
Первой на Черном море добилась боевого успеха подводная лодка Щ-211 под командованием капитан-лейтенанта А. Девятко.
5 августа 1941 года лодка вышла в боевой поход и у Стрелецкой бухты с катера приняла 14 болгарских патриотов. Подводники должны были скрытно высадить этих товарищей на фактически оккупированную территорию их родины.
11 августа в сумерках Щ-211 приблизилась к берегу в районе р. Камчия. Командир лодки осмотрел берег. В районе высадки было все спокойно. Щ-211 погрузилась. С наступлением темноты лодка всплыла, приблизилась к берегу на 150 метров. На палубе были выставлены матросы-наблюдатели с автоматами. Началась посадка на надувные шлюпки. Через 10 минут, когда они отошли от борта и исчезли в ночной темноте, Щ-211 направилась на выполнение своей основной задачи.
15 августа в районе мыса Эмине на лодке заметили крупные вражеские транспорты. Командир принял решение атаковать противника. Торпедная атака оказалась успешной. Торпеда попала в транспорт "Пелес" (тоннаж 5 708 брутто-регистровых тонн), и он вскоре затонул. Второй, уклоняясь от торпеды, выбросился на отмель. На следующее утро, когда лодка вернулась в этот же район, транспорта на отмели уже не было.
Так черноморские подводники открыли боевой счет побед.
Весьма успешным был и второй боевой поход этой же лодки. 29 сентября Щ-211 обнаружила два катера противника, которые обследовали фарватер. Затем в этом же районе появился самолет. Решив, что противник готовится провести конвой, командир объявил боевую тревогу. Вскоре показались три крупных судна в охранении миноносцев и катеров. Командир приблизился к конвою. Выпустив торпеды, лодка легла на грунт. Подводники слышали сильные взрывы, а когда, подвсплыв на перископную глубину, командир осмотрел море, он увидел разломавшийся танкер, возле которого сновали катера.
Это был итальянский танкер "Суперга" тоннажем 6 154, направлявшийся к Босфору с румынской нефтью.
Учитывая опыт первых месяцев войны, в октябре 1941 года была введена новая нарезка позиций.
При этом в половине из них предполагалось крейсерство подводных лодок. Командиры могли маневрировать в позиционном положении, организовывать радиосвязь, вести переговоры по ТУСу (таблице условных сигналов). Новый метод использования подводных лодок вместо пассивного ожидания на отведенной позиции допускал свободу поиска, увеличивал инициативу командира, повышал вероятность встречи с противником.
16 октября для боевых действий на коммуникации Констанца-Сулина вышла подводная лодка М-35 под командованием старшего лейтенанта М. Грешилова. Обнаружив буксир, который вел паром "Зибель", она атаковала буксир торпедами. Осадка его оказалась небольшой, и торпеда прошла под килем и не взорвалась.
Когда такая же цель попалась ему вторично, командир учел опыт прошлого. Он решил потопить врага артиллерийским огнем. Чтобы всплыть на виду у неприятеля и открыть по нему огонь прежде, чем он ответит тем же, нужна была не только смелость, но и трезвый расчет, уверенность в мастерстве своих артиллеристов.
Командир М-35 всплыл и вступил в артиллерийский бой с противником. Только атака лодки сторожевыми катерами заставила М-35 прекратить огонь и погрузиться.
27 октября та же лодка атаковала торпедой транспорт "Лола" 3 000 т. и потопила его.
В первый период войны особенно успешно черноморские подводники действовали против вражеских танкеров. Конечно, командиры лодок не специально охотились за ними. Но получилось так, что потеря крупных танкеров была особенно ощутимой для врага. Кроме уже упоминавшегося танкера "Суперга", 5 ноября на дно Черного моря советские подводники отправили второй итальянский танкер "Торчелло" 3 336 т., направлявшийся в Констанцу. Эта успешная атака была произведена подводной лодкой Щ-214 под командованием капитан-лейтенанта В. Власова.
Потеря этих судов так подействовала на противника, что до мая 1942 года перевозки нефти из портов Румынии через Босфор прекратились.
Историк Ю. Майстер, которого трудно заподозрить в симпатиях к черноморцам, вынужден был признать, что итальянские власти после этих потерь "воздержались от посылки своих ценных танкеров для вывоза румынской нефти, в получении которой они были очень заинтересованы".
Кроме боевых действий на коммуникациях врага, черноморские подводники выполняли и другие боевые задачи.
В конце 1941 года для захвата плацдарма в Крыму и облегчения положения Севастополя началась подготовка к Керченско-Феодосийской десантной операции. Войска требовалось доставить из портов Кавказа. Командование флота решило использовать для этой цели крупные надводные корабли вплоть до крейсеров.
При господстве в воздухе вражеской авиации переход к Крыму они могли совершить только ночью. Но штатные навигационные огни не горели. Поэтому весьма остро встал вопрос: как обеспечить выход кораблей с десантом в заданную точку. Было решено использовать для этой цели подводные лодки.
На подходах к Феодосии с подводной лодки Щ-201 гидрографы выставили два светящихся буя. В пяти милях от Феодосии стала на якорь лодка М-51. На ней установили мощный прожектор. Так лодка превратилась в плавучий маяк, указывающий вход в порт.
Этой же ночью, 28 декабря, с подводной лодки Щ-203 на надувную шлюпку высадили двух лейтенантов-гидрографов Д. Выжгулла и В. Моспана с ацетиленовой аппаратурой. Они должны были подойти к скалам Эльчан-Кая (ныне скалы Корабль-Камень) и зажечь ацетиленовый фонарь.
На море поднимался ветер. Крупная волна подбрасывала перегруженную шлюпку. Напряженно следили подводники, как медленно удалялись от них смельчаки. Доберутся ли? Смогут ли пристать и благополучно высадиться? Загорится ли в назначенное время огонь?
28 декабря 1941 года в 20 часов зимнюю ночь прорезал узкий луч.