Влево, вправо, вниз, еще ниже.
Присели на стенку, как бухнулись в койку,
Чего он шептал ей, известно лишь Богу.
На локоть привстал я, махнул мухобойкой
И хлопнулся снова в кровать, как в берлогу.
И пара распалась, он снова – под люстру,
Она же мне мстила – жужжала над ухом.
Ее я не трогал. Мне было так грустно.
Завидую мухам. Завидую мухам.
ОХОТА
Кто обманывает рыбу,
Прерывает птицы пенье,
Тащит волоком оленя
Без стыда и униженья?
Кто свалил медведя глыбу,
VIII
ФОТОСАЛОН
Эпиграммы
СОВЕТЫ ФОТОГРАФА
Конечно, жизнь – не развлеченье,
Но ты про горести забудь.
Невозвратимый миг – значенье
Его поймешь когда-нибудь.
МОЙ ПЕРВЫЙ РЕДАКТОР
Редактор был поэтом,
и самовлюбленным.
Мои стихи, как скверные духи,
Он нюхал, чуя в них
огрехи и грехи,
А сам благоухал…
тройным одеколоном.
ПЕВИЦА
Уверен, вы запели зря,
Вам мало разговорной речи?
Но часто ведь, и говоря,
Вам не о чем сказать и нечем.
ЧТЕЦ
Ошибка у него в одном:
Он голос путает с умом.
АДА
Мы сидели, пили чай,
Лучше и не надо.
Всё напоминало рай,
Но хотелось Аду.
СТРАННЫЙ АРТИСТ
Он странен, будешь странный тоже,
Коль странность у тебя на роже.
Но иногда бывает так:
И очень странный, и дурак…
МОЛОДЕЖЬ «СОВРЕМЕННИКА»
Нет ничего дешевле и дороже,
Чем эта группа нашей молодежи.
ДАВИД БОРОВСКИЙ
С его приходом в нашем здании
Все формы стали содержанием.
«ГОРЕ ОТ УМА»
На спектакль
в Театре сатиры
Зачем напрасно тратить в споре
«Мильон терзаний» на пустяк?
Отсутствие ума не горе —
Сам постановщик был дурак.
«ЧАЙКА» ВО МХАТе И ГАБТе
Двух чаек разом подстрелили.
За что? Они б еще летали.
Но в ГАБТе недоговорили,
Во МХАТе недотанцевали.
ОЛЕГ ЕФРЕМОВ
Убита «Чайка», и «Утка» – дура,
Печальные у птиц дела.
Вся эта птичья режиссура
Зовется гибелью «Орла».
ГАЛИНА ВОЛЧЕК
В ней, толстой, совместилось тонко:
Любовь к искусству и комиссионкам!
(На спектакль «Эшелон»)
Не с чемоданом, не с вагоном,
В Америку – так с «Эшелоном».
Уж вывозить – так «Эшелон».
Зачем иначе нужен он?
ЛИЯ АХЕДЖАКОВА
Нет, совсем не одинаково
Всё играет Ахеджакова,
Но доходит не до всякого
То, что всё неодинаково.
ИГОРЬ КВАША
Артист великий, многогранный,
Чего-то глаз у Вас стеклянный.
Быть может, это фотобрак?
Так почему ж хорош пиджак?
ДОЛГИЙ КОНЕЦ МИШИ КОЗАКОВА
1
Все знают Мишу Козакова,
Всегда отца, всегда вдовца,
Начала много в нем мужского,
Но нет мужского в нем конца.
2
Он режиссер, артист и чтец,
Но это Мишу удручало,
А в Тель-Авиве и конец
Смотреться будет как начало.
3
Возвращение в Москву
С похмелья или перегрева,
Не отступая от лица,
Он справа там читал налево,
Чтоб снова здесь начать с конца.
ОЛЕГ ТАБАКОВ
К 60-летию
Худющий, с острым кадыком,
В солдаты признанный негодным.
Он мыл тарелки языком,
Поскольку был всегда голодным.
Теперь он важен и плечист,
И с сединою благородной,
Но как великий шут, – артист
Оближет снова что угодно.
И вновь, уже в который раз,
Как клоун перекувырнется,
Чтоб не узнал никто из нас,
Где плачет он, а где смеется.
Он августовский, он из Львов,
В нем самых странных качеств сговор.
Он сборник басен, он Крылов,
Одновременно – Кот и Повар.
Всё от Олега можно ждать:
Любых проказ, любых проделок,
Он будет щи еще хлебать
Из неопознанных тарелок.
БУЛАТ ОКУДЖАВА
Ну надо же так умудриться,
Как был продуманно зачат,
Что в день такой сумел родиться
Не кто-нибудь, а ты, Булат.
И тут не просто совпадете,
Здесь тайный знак судьбы самой,
Победы День и День Рожденья,
«Бери шинель, пошли домой!»
ВЛАДИМИР ЗЕЛЬДИН
Был пройден путь большой и яркий,
«Учитель танцев» что?! Бог с ним!
Он так любил свою свинарку,
Как дай ей Бог любимой быть другим.
К 80-летию
Уменье жить и отвечать «на бис»,
Желанье всё вернуть и всё начать сначала,
Он, лишь коснувшись облака кулис,
Достигнет солнца и астрала.
Рождаться каждый день умеет он на свет.
То шут, то ангел на волшебной тризне.
В нем всё есть, только возраста в нем нет,
Как не бывает возраста у жизни.
АРКАДИЙ РАЙКИН
Когда смеемся мы – он плачет,
Под маской мы не видим слез…
Нет, он совсем нас не дурачит,
Он с нами говорит всерьез.
И стало страшным то, смешное,
Чем развлекал нас в тупике
Великий Шут времен застоя
С седою прядью в колпаке.
ЗИНОВИЙ ГЕРДТ
О, Необыкновенный Гердт,
Он сохранил с поры военной
Одну из самых лучших черт —
Колено он непреклоненный.
АЛЕКСАНДР ШИРВИНДТ, АНДРЕЙ МИРОНОВ, МИХАИЛ ДЕРЖАВИН
Державин Ширвиндта заметил,
Благословил, но в гроб не лег,
Им равных не было в дуэте,
Их превзойти никто не мог.
Ушел Державин в «Кабачок»,
Но Ширвиндт пережил разлуку.
Ему Миронов протянул
Свою «Брильянтовую руку».
Любимцы публики, кумиры,
Без выходных играют дней.
Три мастера одной сатиры.
Одной и той же – так точней.
АЛЕКСАНДР ШИРВИНДТ и МИХАИЛ ДЕРЖАВИН
(Гастроли в США)
Нет их смешнее и добрее,
Всё, что ни сделают, – ол раит,
Вот дружба русского с евреем.
Не то что ваши блэк энд уайт.
ЮРИЙ НИКУЛИН
Он как подарок с огорода,
Самый любимый у народа.
Пусть неказист слегка на вид,
Красавцы рядом с ним – уроды.
Вот вам и матушка-природа —
Она и клоунов родит.
РОЛАН БЫКОВ
Ему бы в сборную по баскетболу,
Какой-то черт сидит в нем, бес,
Всего-то два вершка от полу,
А звезды достает с небес.
ЭЛЬДАР РЯЗАНОВ
Переосмысливая заново
Картины Элика Рязанова,
Скажу: талант его растет,
Как и живот, им нет предела,
Но вырывается вперед
Его талантливое тело!
МИХАИЛ ГЛУЗСКИЙ
Он выдержит стойко любые нагрузки,
Мгновенно исчезнут сомненья и боль,
Когда в договоре написано ГЛУЗСКИЙ,
Приличная сумма и главная роль.
ОЛЬГА АРОСЕВА
Как обаятельно чудачество,
Когда таланта очень много.
На сцене верит в обстоятельства,
А в жизни верит только в Бога.
ЛЮДМИЛА ГУРЧЕНКО
Недолго ждать пришлось ей
свой счастливый случай.
«Ночь карнавальная» явилась тут как тут.
Была она везучей невезучей.
Всё в Люсе есть, «но без пяти минут».
ВАХТАНГ КИКАБИДЗЕ
И я, как ты, коплю года,
Чем вызвал зависть и злорадство,
Но сам не верю иногда,
Что лишь года – твое богатство.
ТАТЬЯНА ДОРОНИНА
Как клубника в сметане – Доронина Таня.
Ты такую другую поди поищи.
У нее в сочетаньи тончайшие грани,
Будто малость «Шанели» накапали в щи.
АЛЕКСАНДР КАЛЯГИН
Он настоящий лицедей:
Меняет состоянье плоти,
Котов играя и вождей,
Прославился… на «Вашей тете».
ИЯ САВВИНА
Всё это правда, а не враки,
И вовсе не шизофрения:
В Крыму гуляли две собаки,
Поменьше – шпиц, побольше – Ия.
АЛЕКСАНДР АБДУЛОВ
Ходит Саша гусаком
Из Ленкома да в Ленком,
Презирая все интриги.
Те, кто писал кипятком,
Нынче чешут языком,
А иные пишут книги.