Охранявший телевышку лейтенант Советской Армии сильно переживал за нас:
– Ребята, можно я поеду с вами? У меня БТР-70 и БРДМ.
– Нет, Игорек, тебе нельзя покидать пост. Одолжи лучше свой БТР с экипажем.
Он согласился. Два броника – уже хорошо. На выезде из Кабула располагалась батарея гаубиц Д-30, которой командовал майор-казах. У него возьмем тягач с орудием. Далее, через 15 километров в Карезаке на сторожевой заставе имеется три БРДМ. Там тоже помогут. Ничего, прорвемся.
В штабе запаниковали. Нам открытым текстом кричали по радио:
– Вы соображаете, что затеяли? Вас сожгут!
– Плевать! Как потом будем смотреть в глаза их семьям?
Тем временем в Представительстве КГБ ломали голову. Один предложил поднять эскадрилью вертолетов, отбомбить все вокруг и эвакуировать советников. Бросив афганцев? Другой рассмешил штаб 40-й Армии просьбой двинуть из Кабула на Баграм танковый полк.
Слава богу, Серега с Ваней справились сами. Они сумели прорваться в Баграм, и получить помощь советской танковой роты. А старлей сторожевой заставы прикрывал их отход огнем своих гаубиц. Вывели из окружения остатки батальона. Под вечер кое-как доползли ребята до Кабула с трупами на броне. До расположения «Омеги» их изувеченный БТР мы дотащили на буксире.
Мы получили ценный урок: в критической ситуации всегда можно расчитывать на бескорыстную помощь младших офицеров.
В батальоне по-прежнему не хватало оружия, боеприпасов и продуктов. Бывало, афганцы уходили в бой, имея по 14 патронов на брата. У них «Калашниковы» калибра 7,62 мм, у нас «Калаковы» (АКС-74 калибром 5,45 мм). Мы начали им регулярно давать в долг по-нескольку автоматов и пулеметов 5,45 мм со своего склада, а впридачу – патроны мешками. Перетаскали им почти все ящики с гранатами и консервы с "красной рыбой", то бишь кильку в томатном соусе, которые выдавались офицерам 40-й армии в качестве пайка. Иногда на операцию брали и АГС-17. В таких случаях «духи» вообще не принимали бой. Количество потерь в батальоне резко уменьшилось.
Глава 5. Почему мы проиграли войну?
Кто самый главный Советский начальник в Афганистане? Наверное Посол. На то он Чрезвычайный и Полномочный. Однако военные думали иначе. У них сила. Да и маршал Соколов, почти постоянно находившийся в Афгане, в политическом отношении фигура крупная. А раз так, военным должны подчиняться все, особенно эти бездельники из КГБ. Такое отношение не понравилось руководству Представительства КГБ:
– 40-я Армия совсем села нам на шею и держит нас за свой разведотдел. Мы решаем в Афганистане свои задачи. Больше никакой информации военным не давать! Посмотрим, как они запоют.
Руководство Представительства МВД плевать хотело на Армию и КГБ с их непонятными политическими выкрутасами:
– У нас задача бороться с уголовными преступлениями. Значит будем ловить воров и мелких жуликов.
При Бабраке Кармале сидел партийный советник уровня завотделом ЦК КПСС. Поскольку партия в Советском Союзе главная и направляющая сила, он предпринимал попытки прибрать к рукам всю советскую колонию вместе с ограниченным контингентом. Таким образом, в Афганистане было пять самых главных начальников, которые постоянно грызлись между собой. Афганцы умело использовали эту взаимную неприязнь.
Даже мы, молодые офицеры понимали, что до добра это не доведет. Серега-"Кровавый" говорил:
– Нужно либо вводить 500 тысяч советских солдат и брать под контроль всю страну, либо поскорее уносить отсюда ноги. Третьего не дано.
Мы – агенты 40-й Армии!
Нам удалось наладить братские отношения с командованием 103 десантной дивизии, когда ее возглавлял генерал-майор Альберт Слюсарь. Мы предоставляли им информацию о моджахедах, они нам – взрывчатку и боеприпасы, обеспечивали огневую поддержку. Жить стало веселее. А ходить с десантниками на боевые и вовсе – сплошное удовольствие.
Например Витька-"Доктор" ухитрился на боевых даже попариться в походной баньке генерала Слюсаря.
Правда, возникла новая проблема. Некоторые сотрудники представительства КГБ в Кабуле договорились до того, что обвинили нашу группу в шпионаже в пользу… 40-й армии! Произошло это так. Приехали в наше расположение двое офицеров из разведотдела 103-й дивизии и попросили сведения о противнике в районе Вардака, куда он на днях собирались на операцию. Мы дали им перерисовать свою карту с нанесенной обстановкой. Через неделю дивизия, гремя огнем, сверкая блеском стали, двинула на Суруби, совсем в противоположную сторону. Понесла потери, результатов – ноль. Подавленные случившимся, разведчики признались:
– Нам сказали, что советники КГБ передают информацию «духам», и сверху дали команду дезинформировать вас.
Никто еще не знал, что два старших офицера штаба 40-й Армии работали на Ахмад Шаха Масуда. Особисты выявили их немного позже. Душманские агенты были расстреляны. Доверие к КГБ восстановилось.
Глава 6. Разведгруппа Бадама
Благодаря десантникам, удалось прекрасно вооружить одну разведгруппу численностью 13 человек. Командиром группы был спецагент афганских органов безопасности Бадам, героический парень, о котором ходили легенды. Например, как-то автобус, на котором он добирался до расположения батальона, остановили четверо вооруженных моджахедов из партии ИПА и устроили проверку документов. Всех пассажиров, чисто выбритых и опрятно одетых, подозревая в принадлежности к правительственным органам, начали выводить и расстреливать. У Бадама была членская карточка партии Гульбеддина ИПА. Он шепнул моджахедам, что следовало бы заодно выявить сторонников Раббани. «Духи» сделали это с удовольствием и прикончили еще нескольких человек. Затем Бадам, одолжив автомат, расстрелял их самих и приехал в батальон с четырьмя стволами.
В разведгруппе служили разные люди, в основном бывшие моджахеды. У них уже был к тому времени довольно богатый послужной список. В числе их деяний – уничтожение сторонников Раббани в 1980 году в районе города Чарикар в тот момент, когда должно было быть заключено соглашение между ним и Гульбеддином. Это и подогрело в значительной степени междоусобную войну. Командовал этой лжебандой человек, имени которого я называть не буду. Ну а правой рукой у него был спецагент Бадам.
С его разведгруппой не страшно было ходить на самые рискованные операции.
Бунт
Бывали в батальоне и бунты. Это случилось когда руководство ХАДа в конце 1983 года вознамерилось снять с поста безопасности одну нашу роту и поставить туда другую, сформированную из вчерашних «духов», кровных врагов наших бойцов. Опасаясь за жизнь своих родных и близких, живших рядом с постом, рота отказалась подчиниться приказу. Бунт! На усмирение двинули бронетехнику. Ребята заняли круговую оборону и поклялись драться насмерть. И тут вмешался Бадам. Он поклялся взорвать весь штаб в Чилтане, если хоть один волос упадет с голов защитников поста. А взрывчатки мы ему натаскали – будь здоров! Начальство испугалось и дало отбой, но затаило злобу и стало более тонко и хитро вести политику истребления своих лучших бойцов, видимо, опасаясь их вербовки чекистами.
Политграмота
Помню интересный эпизод, связанный с политико-воспитательной работой в разведгруппе Бадама. Я дал афганцам полистать подшивку журнала "Зарубежное военное обозрение". Разведчики разглядывали цветные иллюстрации иностранных боевых самолетов. Один из них заявил:
– Американский самолет плохой. Советский – хороший. Я видел, как СУ-7 всадил с большой высоты ракету прямо в душманский ДШК.
Я покачал головой:
– СУ-7 плохой, американский Ф-14 хороший.