И я, честно говоря, обрадовался тишине и возможности подумать в одиночестве. Но не успел я разуться в прихожей, как тишине пришел конец. Я прислушался, пытаясь обнаружить причину шума, и понял: это на улице. Были явственно слышны два грубых мужских голоса.
– Ты, драная кошка! - орал первый.
– Сам такой! Пес плюгавый! Подзаборник! - в той же манере отвечал другой.
Я заинтересовался. Дом у нас тихий, и публичных скандалов здесь на моем веку не было. Я высунулся в окно, но была видна лишь мокрая после утреннего дождя дорога.
– Сейчас я тебе шкуру попорчу! - не унимались мужики.
– Кровь пущу!
Последняя фраза мне совсем не понравилась. Я вышел на балкон, но уже не из праздного любопытства, а чтобы убедиться, что кровопролития не произошло, или, в случае чего, вызвать милицию.
Но у подъезда никого не было. Я свесился вниз. Но никого не было и там.
– Я тебя прикончу! - снова донеслось до меня.
– Попробуй!
Я, ничего не понимая, пялился вниз. Но все, что я видел, были две скалящие друг на друга зубы собаки. Людей вокруг не было. Ни одного. А собаки, похоже, собирались грызться.
– Прощай! - разнеслось над улицей, и в следующее мгновение одна дворняга бросилась на другую.
– Эй-эй! - от неожиданности заорал я и чуть было не грохнулся с балкона.
Собаки прекратили потасовку и задрали вверх головы.
– Это он нам, что ли? - хмыкнула одна.
– Похоже.
– А чего это он?
– Псих…
– Это кто псих?! - возмутился я.
Первая, более наглая псина, отошла немного, чтобы получше меня видеть.
– Хочешь сказать, что не псих? - надменно поинтересовалась она.
– Ага, - поддакнула вторая. С каких это пор нормальные с собаками разговаривают?
Я смутился.
– Вообще-то, ни с каких.
– Ну, вот и я говорю, - обрадовалась псина и вдруг широко раскрыла пасть. - Слушай, а может, ты маг?
После этих слов ноги буквально вынесли меня с балкона. Я закрыл дверь и уселся на кровать, обхватив голову руками.
Вот и выбирай, то ли ты обычный псих, то ли нормальный маг. В тот момент я ощущал себя психованным магом. Я слышу собак!
Нет, еще вчера точно не слышал, а сегодня даже разговаривал. И они мне отвечали!
Мой дед был магом, и я - маг! Интересно, дедуля тоже беседовал со "зверьем моим"?
– Молодой человек, ну зачем так убиваться? - вдруг раздалось рядом.
Если вы только что узнали про свои магические корни, поговорили с двумя наглыми дворнягами и вдруг услышали чей-то незнакомый голос в своей квартире, в которой, кроме вас, никого нет; что бы вы сделали? Может, спокойный человек просто поднял бы голову и посмотрел, с кем имеет честь разговаривать. Но я, понимаете ли, личность импульсивная, к тому же два дня прошли на нервах. Поэтому, услышав, что со мной кто-то снова совершенно неожиданно заговорил, я заорал, как резаный, и подскочил со своего места. Я уже, наверное, лет десять так не пугался. Вчера, когда появился Захар, мне было так плохо, что на раздумья, как он здесь оказался, сил не было. Сейчас же…
На меня уставился мужичок с седыми волосами, усами и бородой, ростом чуть выше моего колена. Вот уж кого даже карлик смело мог бы назвать лилипутом. На госте были надеты детские носочки в полоску и зеленый Светкин комбинезончик, который она носила в глубоком детстве. Да уж, эту одежонку я хорошо помнил, потому что, когда она пропала, бабушка с дедушкой дружно обвинили меня, что это я спустил Светкин любимый комбинезон в унитаз из ненависти к сестре. Это была большая детская обида. А вот, оказывается, где пропажа.
– Чего орешь? - недовольно спросил мужичок.- Домовых, шо ль не видел?
От его тона я сразу почувствовал себя вчера родившимся несмышленышем.
– Не видел, - честно ответил я.
Домовой, прищурившись, пару секунд рассматривал меня, а потом улыбнулся, продемонстрировав недостаток зубов.
– И впрямь не видел! - воскликнул он. - Я просто от твоего крика растерялся. Я ж знакомиться пришел. Как почувствовал - магией воняет, так и пришел, да и пришлось ждать, пока ты с дворнягами побеседуешь. Нашел, на кого время тратить!
– От меня магией воняет? - изумился я.
– А то, - домовой сморщил свой вздернутый кверху носик, - за версту несет, у меня нюх о-го-го. Ой, - спохватился мужичок, - не представился ведь. Меня Иосифом Емельянычем кличут.
– Денис, - в свою очередь преставился я.
– Знаю, знаю, - заулыбался Емельяныч. - С детства за тобой наблюдаю. Ох, и непоседливым ребенком ты был, я все боялся, когда к этому попрыгунчику магия придет. Кстати, прав оказался - орешь, будто на хвост наступили.
Я успокоился, паника прошла. Домовой и домовой, подумаешь.
Я снова сел.
– И давно ты тут живешь?- спросил я. Если уж это мой домовой, то лучше иметь с ним хорошие отношения. К тому же, Емельяныч показался мне добрым и приятным мужичком.
– Давно, - вздохнул домовой. - Как дом построили, так и живу.
– И я тебя не видел, потому что мой дар спал, верно? - продолжал я.
– Ага.
И тут я заметил, что домовой собирается садиться на пол.
– Ты чего? - удивился я.
– Что? - не понял он.
Я встал и притащил кресло с другого конца комнаты.
– Садись, - предложил я, поставив кресло напротив своей кровати, - так удобнее будет.
Емельяныч смотрел на меня бесконечно долгую минуту, широко распахнув глаза, потом шмыгнул носом и вдруг - зарыдал.
– Ты что? - испугался я. - Садись, садись, - я помог ему устроиться в кресле. - Что случилось?
Но домовой только мотал головенкой и размазывал слезы по лицу.
Ненавижу, когда кто-то плачет, у меня, прям, внутри все переворачивается.
– Сейчас, - бросил я и побежал на кухню, налил стакан воды и притащил его домовому.
Но, посмотрев на мою протянутую руку со стаканом, Емельяныч зарыдал сильнее.
– Да ты что? - не понимал я. - Может, тебе платок принести?
Он закивал, по-прежнему не говоря ни слова.
Когда домовой выпил воды и смачно высморкался в принесенный мною платок, ему полегчало.
– Что это было? - поинтересовался я, когда Емельяныч перестал всхлипывать.
Домовой тяжело вздохнул и пояснил:
– Твой дед мне никогда на мебеля садиться не разрешал, говорил, клопов еще напущу, и воды мне никто не приносил, - он поставил стакан на подлокотник, - и сопливчик, - и тут же попытался вернуть мне платок.
– Оставь себе, - отказался я.
– За руку ты меня взял, когда в кресло сажал, - продолжал домовой. - Не побрезговал.
Я пожал плечами.
– А разве у тебя руки грязные?
Тут домовой расплылся в улыбке.
– Ты, правда, так думаешь?
– Зачем мне врать?
– Благодетель! - воскликнул Емельяныч.
Я улыбнулся, забавно было смотреть на веселящегося старичка. И он тоже заулыбался, глядя на меня и блестя глазами.
– Всегда мечтал, чтобы меня хозяин в мебелю посадил, попить принес и… - он хитро посмотрел на меня. - А пряников купишь?
– Куплю, - пообещал я.
– Ура! - домовой от радости захлопал в ладоши, стакан упал и разбился. - А-а!
Он замолчал, а на лице отразился испуг.
Бабушка любила эти стаканы, и мне еще предстояло прослушать лекцию на тему: "Как обращаться с посудой". Но что мог сказать Емельянычу? Отлупить, что ли? Похоже, он именно этого и ждал.
Я сделал суровое лицо и сказал:
– Убирай.
На лицо домового вернулась улыбка.
– Момент,- пообещал он и умчался куда-то в сторону прихожей.
Я последовал за ним и нашел его у входной двери, только уже не одного, а с очень похожей на него старушкой, на голове у нее был повязан синий носовой платок, на ногах - пинетки, а на самой - коричневый детский костюмчик, не наш, но тоже явно украденный. В руках бабулька держала маленький веник и совок.