В этот момент Питер нагнулся подобрать инструменты…
Но нет. Он поднимал ее! Ли едва успела понять, что происходит, а ее колени уже подцепила уверенная рука, и она оказалась на плече у Питера, словно какой-то тюк.
– Питер Уэбстер, прекратите! – взвизгнула Ли, когда он спокойно направился к дому.
Ее шорты неприлично задрались, футболка предательски открыла часть лифчика. Она колотила кулаками в его крепкую спину и требовала отпустить ее, но он лишь терпел оскорбления, сохраняя напряженное молчание, в то время как ее лицо горело от унижения и неудобного положения.
Но, как оно и было с самого утра, все стало еще хуже. Питер одним махом преодолел расстояние до кухни, и вдруг Ли, висевшая на его плече, заметила две длинные развевающиеся юбки, доходившие до двух пар старомодных уличных туфель. О Господи! Это Майра и Вида Джин Джексон. А Вида Джин самая большая сплетница в Натчезе! Ли не надо было смотреть в лицо этим женщинам, чтобы узнать их реакцию, и более того, в этот момент она прекрасно представляла себя со стороны!
Питер остановился и еще крепче сжал рукой бедра Ли.
– Доброе утро, леди, – приветливо поздоровался он.
– Питер, почему?.. – нерешительно поинтересовалась Майра после недолгого молчания.
– Только чтобы защитить твоих золотых рыбок, Майра, – ответил тетушке Питер и невозмутимо прошагал в дом.
Глава 4
Войдя в дом, Питер надел рубашку и отправился говорить со специалистом по кондиционерам. Он одобрил смету на установку новой двойной системы кондиционирования. Рабочие поехали за нужными деталями, а Ли и Питер сели пить лимонад в кухне, опять-таки по желанию Питера.
– Теперь о нас будет говорить весь город! – сердито сказала Ли.
Он лениво усмехнулся, опершись о шкаф.
– Разве? – дразняще поинтересовался он.
– Да!
Ли раздражало то, что он не воспринимал ее всерьез.
– Вида Джин Джексон – последний человек, перед которым стоило бы демонстрировать подобные дикие выходки. По всему Натчезу поползут самые невероятные слухи.
Он пожал плечами:
– Наверное, нам придется пожениться, чтобы покончить со слухами.
Ли чуть было не подавилась. Когда она наконец проглотила лимонад залпом, он обжег ей горло.
– Ничего подобного мы делать не будем! – прохрипела она, откашливаясь. Она была уверена, что он сказал это лишь для того, чтобы напугать ее.
Он снова рассмеялся.
– Кончай ворчать!
– Я обычно не ворчу! Это ты сделал из меня ворчунью. Я вежливая, спокойная и чрезвычайно приятная в общении девушка, – защищалась она.
– Очень хорошо. Тогда ты сможешь мне помочь при составлении описи.
– Могу что?..
Он подошел к шкафу с выдвижными ящиками, достал желтый блокнотик и карандаш и повернулся к Ли:
– Я хочу обойти с тобой весь дом, включая все пристройки, и определить, что понадобится Майре.
– Сейчас?
Это было ответственное поручение, но Питер и теперь не дал Ли ощутить особенного превосходства. В ней боролись чувство долга по отношению к Майре и общее раздражение, которое вызывал у нее этот человек.
– Значит, я должна буду изображать секретаря и следовать за тобой с блокнотом? – поинтересовалась она.
– Именно.
– Питер Уэбстер, ты не можешь просто прыгнуть…
– Тс-с, Ли. Прыгать в пруды – твое любимое занятие, припоминаешь?
В ответ на ее гневное восклицание он пригрозил:
– Майра будет разочарована, если узнает, что ты отказалась помочь мне.
Ли была ошеломлена.
– Питер Уэбстер! Не смейте! Это будет самым подлым, самым низким…
– Ты ожидала от меня чего-то меньшего?
Вдруг она молча взяла блокнот и карандаш. Он хмыкнул и с излишней галантностью открыл дверь в парадный вестибюль.
– Ой, я чуть не забыл: как быть с туристами?
– Дом открыт для осмотра только с часу до пяти.
Он взглянул на часы.
– Прекрасно, но не будем терять времени.
– Есть, командир! – со вздохом откликнулась она.
Они переходили из комнаты в комнату величавого старинного здания, все тщательно осматривали и делали заметки в блокноте. Дом был построен в пятидесятых годах девятнадцатого века, с тех пор выдержал несколько ремонтов, включая проведение водопровода. В настоящий момент дом явно нуждался в обновлении – все и везде разваливалось на части. Гостиная и библиотека могли похвастаться шикарной мебелью палисандрового дерева работы Джона Белтера, но узорчатая шелковая обивка на ней расползлась от времени и проделок Кыша. Небольшие царапины на дереве тоже нуждались во внимании мастера. Обои с причудливым узором, которыми оклеен длинный центральный коридор, были в поразительно хорошем состоянии, но обои во всех комнатах нижнего этажа явно требовали замены. В парадной столовой у стульев красного дерева разболтались ножки. Кухня, перенесенная в дом в двадцатых годах двадцатого века, не ремонтировалась уже много лет.
На втором этаже было то же самое: на дверях разболтались серебряные ручки, лепнина отошла, на высоких потолках виднелись безобразные коричневые следы от протекшей воды, кое-где угрожающе свисала штукатурка. Записывая, Ли поняла, что заново красить, клеить, полировать и драпировать нужно было все. Она знала, что для всего этого понадобится много материала и это обойдется Питеру в целое состояние. Он выглядел полным готовности и решимости довести дело до конца. Он осмотрел и проверил все даже самые укромные уголки дома. Вопреки самой себе Ли чувствовала, как по мере их работы растет ее уважение к Питеру Уэбстеру. Было бы странно, если бы кому-то не понравился этот великодушный и заботливый человек.
В последнюю очередь они осмотрели его спальню. Питер был поражен, увидев, что Кыш взбирается по уже и так изорванным в клочья занавескам. Огромный голубой кот едва удостоил Ли и Питера скучающим взглядом и продолжал рвать занавеску.
– Какого черта! – воскликнул Питер.
Ли только развела руками в ответ на его возмущенные возгласы.
– Я знаю, – понимающе отозвалась она. – Кыш просто безнадежен.
– Больше нет, – мрачно произнес Питер.
Он взял у Ли блокнот, пересек комнату и резко шлепнул Кыша по крестцу. Хотя наказание было вовсе не сильным, кот понял намек и с обиженным воем спрыгнул с занавески. Ли со смехом наблюдала, как кот выбегал из комнаты.
– До сих пор ни у кого здесь не хватало духу сделать это, – сказала она.
Питер подошел к ней и протянул блокнот. По его лицу было видно, что он все еще недоволен.
– Мне нужна книга о домашних животных, буду усмирять кота. Черт меня побери, если я отремонтирую дом и потом позволю этой серой бестии заново портить его.
Они осмотрели здание и пристройки к нему снаружи. Кладка из красивого розового кирпича хорошо сохранилась, но нужно было покрасить дорические колонны спереди и сзади дома, веранды на обоих этажах и деревянные багеты. Крышу надо было крыть заново – повсюду виднелись следы протечек. За домом обрабатывались два акра земли, но тамошние каменные постройки, в которых когда-то жили рабы, не открывались годами.
Сначала Питер и Ли остановились у одного крыла дома, чуть выдающегося назад, но из него не так-то просто было попасть в другие части здания. Дальше они обнаружили две огромные комнаты, между которыми был проход с двустворчатыми дверями. Обе комнаты были завалены всяким хламом – козлами для пилки дров, инструментами, старыми банками с краской. Обои в комнатах свисали со стен, а деревянные полы были некрашеными, пыльными и покрыты царапинами, однако перекрытия комнат оказались целыми.
– Знаешь, эти две комнаты великолепно подошли бы Майре, – сказал Питер, оглядываясь по сторонам.