Как всегда, не вовремя, мелькнуло в голове Шейлы. Впрочем, мама, похоже, сочла момент как раз наиболее удачным. Наверное, вообразила, что дочь помирится с Лукасом. Наивная!
Шейла сняла жакет и аккуратно повесила его на спинку стула, стараясь не смотреть на Лукаса. Пусть думает все, что ему заблагорассудится. Ей абсолютно наплевать на его мнение! Однако ее взгляд сам собой скользнул в его сторону.
Боже, такого она не предвидела даже в самых пессимистических прогнозах: Лукас буквально раздевал ее взглядом.
— Что-то не так? — как можно более беззаботно поинтересовалась Шейла.
— Нет-нет, все отлично. Симпатичная блузочка.
— Еще раз спасибо. В Новом Орлеане снова в моде комплименты?
Лукас усмехнулся.
— Комплименты вечны, как и любовь.
Не успела Шейла отреагировать на его реплику, претендовавшую на философскую глубину, как он продолжил:
— Итак, что тут нам приготовила тетя Джоанна?
Он поднял стеклянную крышку с тарелки и потянул носом.
— О, пахнет великолепно. Как же я соскучился по домашней кухне! Кушанья самых лучших шеф-поваров дорогих ресторанов никогда не сравнятся с блюдами, приготовленными твоей матерью.
— Не могу судить. Редко бываю в шикарных ресторанах, — буркнула Шейла.
— Что ж, мы это исправим, — незамедлительно пообещал Лукас.
— Успеем?
— Что ты имеешь в виду? — Лукас принялся за еду.
— Спрошу прямо: когда ты собираешься возвращаться в Новый Орлеан?
Лукас закашлялся.
— Шейла, ты не отличаешься гостеприимством, как я посмотрю. Я ведь только что приехал.
Она и не подумала извиниться.
— И все же? Лукас пожал плечами.
— Пока не решил. Шейла удивленно вскинула брови.
— Я всегда считала, что у деловых людей, ворочающих миллионами, не так уж много свободы. А ты…
— А я решил устроить себе маленькие каникулы.
— Каникулы?
— Да. Предположим, что я устал от зарабатывания денег. К тому же мне почти тридцать.
— И что? — не поняла Шейла.
— А то, что мне пора бы уже подумать о личной жизни, о детях, в конце концов.
Шейла ухмыльнулась.
— Живешь по графику?
— Выходит, что так.
— Значит, следующим пунктом в твоей рабочей программе значится завести семью.
— Шейла, ты поразительно догадлива. Не подашь мне стакан с соком?
Шейла неспешно встала, подошла к холодильнику и взяла с полки стакан с апельсиновым соком. Протянув его Лукасу, она спросила:
— У тебя уже есть конкретные претендентки на роль жены?
Вопрос, конечно, слишком личный… но Лукас сам сказал, что ему нравится ее непосредственность и искренность!
Однако Лукас, похоже, не усмотрел в ее вопросе ничего предосудительного.
— Да. — Одним большим глотком он осушил стакан.
Шейла колебалась, не решаясь задать еще более конкретный вопрос.
— Ты не хочешь узнать, о ком идет речь? — осведомился Лукас.
— Нет, — солгала Шейла. — Меня это все равно не касается.
— Ошибаешься, дорогая.
— Лукас, расскажи об этом лучше моей маме, а то она даже расстроилась, что ты не поведал ей подробности своей личной жизни.
— Не беспокойся, тетя Джоанна об этом непременно узнает в самом скором времени.
Шейла отвела взгляд и принялась с притворным интересом разглядывать фигурки-магниты на дверце холодильника.
Однако Лукас, видимо, не собирался оставлять ее в покое.
— Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.
— Что?! — воскликнула Шейла, едва не рухнув со стула, на котором сидела.
Лукас улыбнулся.
— Впервые вижу женщину, у которой абсолютно все эмоции отражаются на лице.
— Да? И что сейчас ты видишь на моем лице? — пыталась протянуть время Шейла.
— Удивление, гнев, испуг и… обожание одновременно. Редкостное сочетание, — не без удовольствия констатировал Лукас.
Шейла открыла было рот, чтобы возразить, но Лукас добавил:
— А еще смущение человека, пойманного в супермаркете с краденой колбасой в рукаве.
— Тебя все это веселит, да?
— Чрезвычайно, — признался он.
— Тебе нисколько не стыдно издеваться, шутить над ни в чем не повинной женщиной?
— Эта ни в чем не повинная женщина, как ты выразилась, не позднее чем через полгода станет моей законной супругой.
— Полгода?
— Да. До моего тридцатилетия осталось всего шесть месяцев. Я должен успеть.
Шейла натянуто рассмеялась.
— Успеть к алтарю?
Похоже, Лукасу тоже пришлась по вкусу эта формула. Он доброжелательно улыбнулся и спросил, глядя Шейле в глаза:
— Шейла, ты выйдешь за меня?
— Конечно нет!
— Почему? — как ни в чем не бывало, словно они говорили о предпочтениях в еде, а не о будущем, спросил Лукас.
Знаешь, обычно люди ставят себе определенные цели. Это вполне нормально. К двадцати-двадцати трем годам — получить образование. Желательно престижное. К тридцати — сделать карьеру. Но я никогда не слышала о людях, которые бы женились по плану. Такие события, представь себе, происходят помимо воли человека. Однажды он встречает свою вторую половинку и…
— …Вскоре выясняет, что ошибся. У его половинки обнаружилась другая любовь. Что тогда?
— В этом и состоит человеческая жизнь. Любить, страдать, делать выбор, ошибаться… Это прекрасно, Лукас. Прекрасно.
— Я уже сделал свой выбор, — упрямо сказал он.
— Ага, значит, ты приехал в Сан-Франциско для того, чтобы жениться?
— Не совсем.
— Есть и другие цели? Столь же оригинальные и безумные?
— Нет, цель одна. Совершенно определенная и разумная до сумасшествия — жениться на Шейле Райт.
Шейла вздохнула, словно ей и впрямь пришлось общаться с безумцем.
— Почему именно на мне? — после затянувшейся паузы спросила она.
— Тому был ряд причин.
— Даже так!
— Да. Я решил жениться до того, как разменяю четвертый десяток. Я богат. У меня успешное банковское дело, связи… Недостает только жены.
— Тебе все равно на ком жениться?
— Ну-у-у, не совсем. Все-таки я определил ряд требований для невесты.
— По пунктам, пожалуйста. Я записываю.
Лукас улыбнулся.
— Чувство юмора — один из главных пунктов.
— Что еще?
— Я должен быть уверен, что моя будущая жена хорошо воспитана, образована и тому подобное.
— Ну, я окончила далеко не Гарвард и не Оксфорд.
— Далее — наследственность, — продолжил Лукас, проигнорировав ее реплику.
— Что?
— Наследственность, — терпеливо повторил он. — Звучит, конечно, не очень-то романтично. Но я ведь собираюсь иметь детей от этой женщины. Она должна быть здорова во всех смыслах. К сожалению, воспитание определяет не все. Гены берут свое, как ни банально это звучит.
Шейла закашлялась. Впрочем, Лукас не обратил на нее ни малейшего внимания и продолжил излагать свою теорию:
— Я знаю, что и с этим у тебя все в порядке. Тетя Джоанна и дядя Майкл — прекрасные люди, добрые, отзывчивые, нравственные… Самое главное — я для них все равно что сын. Так что интеграция пройдет совершенно безболезненно для обеих сторон. Никаких скандалов на кухне, ссор с твоей матерью на почве выяснения, чей метод воспитания детей правильнее…
— Боже, Лукас, да ты ненормальный, — прошептала Шейла, в какой-то момент испугавшись патологической рассудочности кузена. — Думаешь, такой брак может быть счастливым?
— Что значит «может быть»? Он обречен на счастье, — с улыбкой заметил Лукас.
— Мне жаль тебя, Лукас. Надеюсь, ты вовремя осознаешь степень своего заблуждения и откажешься от задуманного.
— Не надейся, дорогая. Ты забыла, что я всегда добиваюсь желаемого?
Шейла недоверчиво уставилась на него.
— Неужели ты все это говорил серьезно? Я всегда терялась и не могла определить, когда ты шутишь, а когда устраиваешь клоунаду.
— Будь уверена: я настроен более чем серьезно.