— Знаешь, Рубен, ты родился в нужное время и в нужном месте, точно, как я. Я надеюсь, что мы станем хорошими товарищами.
Ричард сильно сомневался в том, что этот человек может достаточно ясно представлять себе даже саму суть дружбы, и принимать её, как жизненную ценность.
— Мне нужно будет достаточно краски, чтобы раскрасить всю команду, — продекламировал Ричард.
Коммандер Карг положительно кивнул, и, удаляясь, произнес.
— Ты получишь столько, сколько нужно. Я достану.
Глава 8
Кэлен поспешила держаться поближе к Джеганю, как только он двинулся через лагерь, чтобы не получить оглушительный удар боли посредством ошейника.
Конечно, как он и демонстрировал множество раз, он не нуждался в каком-нибудь оправдании. И всё же, она знала, что именно сейчас ей не следует даже внешним видом намекнуть на то, что он мог счесть бы за повод, поскольку он торопился из-за странных новостей, которые принёс человек.
Однако эти новости её не так уж сильно волновали. Её мысли были сосредоточены на человеке, которого она наконец увидела вновь — пленнике, который был доставлен днём раньше.
Проходя через лагерную стоянку и думая о том человеке, она наблюдала не только за своими охранниками, но также и за рядовыми солдатами в лагере, наблюдая за реакцией, которая могла бы выдать их способность видеть её, прислушиваясь к любому непристойному замечанию, которое бы выдало их.
Повсюду кругом поражённые мужчины глазели на тяжело вооружённую группу, прокладывающую дорогу сквозь их повседневную жизнь, но она не видела ни одного человеческого взгляда, направленного непосредственно на неё или проявления каких-либо других признаков внимания к ней.
Несмотря на то, что эти мужчины были в армии, возглавляемой непосредственно императором, они, вероятно, никогда не видели прежде Джеганя так близко.
Армия, собранная в одном месте, составляла население, которое было больше, чем любой город. Если эти мужчины когда-либо прежде и видели императора, это было, похоже, только на большом расстоянии. Теперь, когда он прошёл рядом, они таращились на него с нескрываемым страхом.
Кэлен отметила в их реакции и отношении Джеганя к ним, противоречие учению Ордена об абсолютном равенстве всех людей. Со своей стороны, Джегань никогда не показывал никакую склонность к тому, чтобы разделить участь своих людей, повседневное существование в грязи и отбросах.
Они жили в лагере, который фактически был развёрнут беззаконно, вовлечённый в преступления любого рода с их буйными товарищами, в то время, как у Джеганя всегда была защита от теоретически во всём равных ему.
Кэлен подумала, что, если между ними на самом деле и было что-то общее, так это то, что они, как и их император, жили жизнью почти постоянного, беспричинного насилия и полного безразличия к человеческой жизни.
Кэлен, невидимая для солдат вокруг, осторожно ступала по лужам и экскрементам. Она сильно сжимала в кулаке под своим плащом нож, пока ещё не уверенная точно, что она с ним сделает. Ей неожиданно представилась возможность взять нож, и она действовала.
В таком грубом окружении ей было очень приятно ощущать, что у неё есть оружие. Лагерная стоянка была пугающим местом, несмотря на то, что Кэлен была невидимой почти для всех солдат.
Даже притом, что она знала, что у неё не было никакой надежды использовать нож, чтобы сбежать от Джеганя, всех её специальных охранников, и Сестёр, было всё равно приятно ощущать, что имеешь оружие.
Оно давало ей немного контроля над ситуацией, в какой-то степени, способ хоть чуть-чуть защитить себя. Однако, более того, оружие символизировало, насколько сильно она оценила свою жизнь.
Наличие его было заявлением себе, что она не собирается сдаваться.
Если ей представится шанс, она использует нож, чтобы попытаться убить Джеганя. Она знала, что, если бы она на самом деле совершила бы этот поступок, это также означало бы для неё верную смерть.
Также она знала и то, что Орден не поколеблется из-за потери человека. Они были словно муравьи. Невозможно было бы уничтожить всю колонию, наступив на одного.
Но всё-таки, она знала, что рано или поздно она будет убита — и вероятно даже, Джегань собственноручно ввергнет её в гораздо большие страдания. Она уже видела, как он убил несколько человек без всякой причины, поэтому, положив ему конец, она, по крайней мере, удовлетворит своё чувство правосудия.
Память Кэлен о её прошлой жизни исчезла. Всё, что она усвоила с тех пор, как Сёстры лишили её этой памяти, было то, что мир сошёл с ума.
Может быть, она и не была в состоянии поставить мир на место, но если бы она смогла убить Джеганя, она смогла бы увидеть правосудие, совершённое в одной небольшой его части.
Однако, это не было бы легко. Джегань был не только физически мощен и умел в бою, он был очень умным человеком. Иногда Кэлен думала, что он действительно мог читать её мысли.
С другой стороны, так как Джегань был воином, и часто он мог предугадать её следующий шаг, Кэлен думала, что в прошлом, которого она не помнила, она, должно быть, тоже была воином.
Потревоженные настойчивыми шёпотами своих друзей, мужчины в лагере повсюду вышли из палаток, стирая сон со своих глаз, и стояли под дождём, уставясь на стремительную процессию, двигающуюся среди них.
Другие мужчины отрывались от работы по уходу за животными, чтобы посмотреть. Наездники сдерживали своих лошадей, чтобы подождать, пока не пройдёт император. Фургоны грохотали останавливаясь.
Независимо от того, где она находилась, в лагере стояла вонь, но среди людей это было на порядок хуже. Запах уборных смешивался с жирной сажей. Кэлен не думала, что второпях вырытые уборные предназначались для длительного пользования.
Быстрый взгляд на небольшие потоки воды, направляющиеся через лагерь, говорил о том, что уборные уже переполнены. Запах подтверждал это предположение. Она не могла вообразить, насколько хуже собиралось стать в ближайшие месяцы осады.
Даже со зловонием и отталкивающими видами некоторых из вещей, происходящих в лагере, Кэлен отметила всё это только смутно, краем сознания. Её мысли были о других вещах. Или скорее, на одной вещи: тот человек с серыми глазами.
Она не знала, в какой команде он будет играть. Когда она видела его лицо днём ранее, он был в клетке на транспортном фургоне. Она знала только, поймав клочки бесед Джеганя с офицерами, что в клетках содержали некоторых мужчин, которые были в команде, прибывшей, чтобы играть на турнирах.
Джегань жаждал совершить осмотр команд прежде, чем начнутся игры. Пока они переходили от команды к команде, она искала того человека.
Поначалу, она даже не представляла, как сможет выполнить задуманное. Она оставалась близко к Джеганю, когда он осматривал игроков так, чтобы она также могла видеть их.
Он знал многое о некоторых из команд. Он комментировал его охранникам, что он ожидал увидеть прежде, чем доходил до очередной новой команды.
Когда он достигал новой группы, он попросил представить пред ним ключевого игрока и флангового нападающего. Несколько раз он хотел взглянуть на мужчин линии блокировки. Это напомнило Кэлен домохозяек на рынке, осматривающих куски мяса.
Кэлен изучала все лица, которые она видела, вглядываясь в каждого человека. Она не измеряла их рост, вес и мускулы, как делал Джегань. Она смотрела на их лица, пробуя найти человека, которого она видела в клетке за день до этого.
Она начала падать духом, думая, что его, должно быть, нет среди команд.