Гладкая поверхность озера пошла рябью, как в ветреный день, а потом забурлила, выстреливая в воздух струи ледяной воды. Кончики пальцев у меня засветились, когда магия, которой в последнее время я пользовалась редко, пролилась из меня прозрачным, почти невидимым пламенем, от которого листья у меня под ногами начали медленно тлеть.
— Не надо, Аранвейн. Ты прилетел, чтобы поставить меня на место или еще зачем-то? — вода в озере пошла кругами, раскручивая воронку водоворота, когда драконий царь широко улыбнулся.
— Вот это уже Еваника, которую я знаю. Все, ведунья, прекращай балаганные фокусы, я по делу пришел.
Ну вот, я же говорила.
— Разве?
— У Ритана и Вильи свадьба на днях. Я прилетел с приглашением.
Вода в озере моментально успокоилась, а я озадаченно потерла лоб, глядя на невозмутимого драконьего царя, который, как мне казалось, с удовольствием бы пояснил, каким ребячеством выглядела моя выходка, но решил промолчать.
— Чего же раньше не сказал? — И, самое главное, почему мне ничего не сказала Вилька? Переписывались мы с ней раз в месяц, как минимум, и, насколько я помню, ни в одном из ее писем не было ни слова о грядущей свадьбе. Чаще подруга то изливала душу в жалобах на мужское население в целом и на одного отдельно взятого дракона в частности, то спешила поделиться счастьем от очередной выходки Ритана с романтическим уклоном. Но вот о том, что Вилья решила наконец-то остепениться, слышу впервые.
— Тебя поначалу встряхнуть надо было. Чтобы ты согласилась на небольшую авантюру.
— Какую же? — осторожно поинтересовалась я. Дракон только улыбнулся еще шире.
— Полетели в Серебряный Лес. Прямо сейчас. Свадьба состоится через день, только если те двое опять не переругаются.
— Прямо сейчас? — я озадаченно опустила руки, мрачно разглядывая длинный подол королевского одеяния. — Ты уверен, что это хорошая идея — лететь туда налегке? Я ж в этом платье измучаюсь в дороге.
— Уже хорошо, что ты задумалась о том, что ничего с собой не берешь, а не о том, что королеве, вообще-то, нельзя покидать свое королевство просто так — без предупреждения ближайших подданных, охраны и всей той мишуры, которая обычно сопровождает отъезд правящего лица государства, — Аранвейн поднял шаль с земли, отряхнул ее от опавшей листвы и набросил мне на плечи. — Вот когда порадуешься, что я гораздо более опытный правитель, нежели ты, и уже обо всем позаботился. — Он указал на небо, где над деревьями нарисовалась хрупкая фигурка в развевающихся одеждах. — Смотри.
Светлые с черной каймой крылья мелькнули в воздухе, а спустя полминуты на берег приземлилась Хэлириан, через плечо которой висела моя походная сумка, объем которой не раз выручал меня в дороге. Судя по тому, как заговорщически переглянулись Верховная жрица Андариона и царь Алатырской горы, они сначала имели долгий разговор с глазу на глаз, а потом решили и меня втянуть в затею, абсолютно не подходящую королеве. Но столь подходящую для бесшабашной ведуньи.
— Ева, может, ты наконец снимешь с меня свой походный арсенал? — возмутилась Хэл, явно вспомнив о временах, проведенных у костра в местах, отмеченных на росских картах "черной меткой". — Как ты с ней столько времени ходила, понятия не имею, она же жуть какая тяжелая!
— Привычка — вторая натура, — хмыкнула я, снимая с запыхавшейся жрицы ношу и заинтересованно заглядывая в нее. Опаньки, да там помимо имущества ведуньи, которое никто, я в том числе, и не подумал вытряхнуть и разложить в подобающем порядке, прибавился новенький меч в наспинных ножнах, оголовье которого тускло блеснуло в холодных лучах осеннего солнца. Неудивительно, что сумка казалась такой тяжелой — видимо, меч клали последним, вот он и отягощал своим весом хрупкую, не привыкшую к подобным ношам жрицу.
— Хэл, а меч-то зачем, ежели на свадьбу к Вилье летим? — поинтересовалась я, продолжая перебирать содержимое сумки, наугад вытаскивая из недр артефакта полезные и не очень вещи. Конечно, все я переворошить не смогу, но буду хотя бы в общих чертах знать, что у меня валяется. А то с девушек станется туда и полный аватарский доспех упихнуть, благо артефактная сумка и не такое позволяла. В руку угодило слегка облезшее чучелко птицы, сиреневое «оперение» которой еще лет пять назад утратило свою первоначальную форму — перышки распушились по всей длине, и чучелко теперь напоминало не птичку, а странный пушистый комочек. Елки-палки, сколько ж лет оно у меня тут лежит?!
— Ева, насколько я тебя знаю, у тебя попросту феноменальный талант влипать в очень неприятные ситуации с завидным постоянством, — ехидно фыркнула Хэлириан. — Кстати, судя по всему, Небесный Хрусталь тебе придется оставить здесь.
— Да-да, помню я. Талисманы не должны покидать границ Андариона, — отмахнулась я, кладя чучелко обратно в сумку, в который раз пообещав себе выбросить его в ближайшем темном переулке, и выуживая из сумки теплую кожаную куртку. Шаль, конечно, теплая, но на ветру во время полета на драконьей спине она не поможет. Теперь я смотрелась совсем уж странно — настолько королевский наряд не сочетался с видавшей гораздо лучшие дни курткой, но кому какое дело, в каком виде я на драконе летаю. — Тебе-то хоть есть, куда ее положить? Я про корону.
Хэл на секунду задумалась, а потом ойкнула, смущенно указывая крылом на мою сумку. Ага, так я и думала. Девчонки в спешке сунули туда футляр для короны, а теперь его уже и не найдешь, пока не перевернешь сумку вверх дном. Хотя, если постараться, то этого можно избежать.
— Ладно, сейчас будет. — Я снова закопалась в сумке, мысленно представляя этот самый футляр — строго говоря, нечто вроде сумки из жесткой кожи, раскрывающейся, как коробка для украшений, и висящей на длинном ремешке — когда Аранвейн напомнил о себе.
— Думаю, нам пора. Мы с Хэлириан уже подготовили обращение к народу от твоего имени, где Хэл назначается твоей заместительницей на время твоего отсутствия в Андарионе. Надеюсь, мы не перегнули палку, сочиняя такой указ, а? — дракон сделал несколько шагов назад, собираясь трансформироваться, а я только плечами пожала, ища футляр. Сомневаюсь, что эти двое насочиняли указ покруче тех, что иногда пишут бояре для росского князя Владимира. Читала, знаю. Вилькин дед эти «указы» хранит в отдельном сундуке и иногда читает на ночь глядя, когда охота от души посмеяться. Куда там срамным стишкам, в охоте за которыми княжеские писари целых две недели торчали на базарной площади.
Серебристый свет окружил Аранвейна, и я прекратила поиски, зачарованно глядя на то, как шар густого, как туман, света, окутывает человеческую фигуру, становится еще гуще и растет в размерах. Сколько раз уже наблюдала смену ипостаси у чистокровного дракона — все никак не могу насмотреться. Есть в этом зрелище какая-то притягательная сила, словно подсматриваешь за чем-то невероятно древним, выплетенном из первичной магии, овладеть которой не может никто, кроме самих драконов. Впрочем, так оно и есть. На подобные фокусы, насколько мне известно, еще Великий Полоз способен, но змеиный царь живет глубоко под землей, и его еще никто не видел. Нет, вру. Девки, которых Полоз иногда сманивает к себе на брачное ложе под землю — те уж точно видели, но рассказать никому и ничего уже не сумели. Только на том месте, где девку под землю забрали, выступает на поверхность самородное золото или каменья самоцветные — навроде как Великий Полоз откуп родне отдает. Драконы, как мне рассказывали, откуп предпочитают передавать самостоятельно из рук в руки.