И хотя юноша думал, что он и сам знает, как управлять гигантским животным с помощью коленей, – сердце подсказывало, что никогда он не сможет делать это так ловко.
Животные спустились еще ниже, и Медивха внезапно окутало сияние, ясно обрисовав его черты и одновременно отодвинув назад Кхадгарова грифона, превратив его не более чем в стелющуюся тень. Прямо под собой, на вершине низкого холма, торчащего из болотистой равнины, молодой маг увидел вооруженный лагерь. Они пролетели довольно низко, и Кхадгар услышал доносившиеся снизу крики и лязг оружия. Что задумал Медивх?
Пролетев над лагерем, Медивх взмыл вверх, заложив крутой вираж. Кхадгар следовал за ним, повторяя каждое движение. Они описали круг над холмом, где полупогасшие лагерные костры, получив порцию нового топлива, ярко запылали. Кхадгар разглядел, что внизу расположился довольно большой отряд. Внушительных размеров командирская палатка была богато украшена. Юноша узнал развевающееся над ней знамя Азерота.
Так, значит это были союзники – ибо считалось, что Медивх поддерживает тесную связь как с Лланом, королем Азерота, так и с Лотаром, Первым Рыцарем королевства. Кхадгар ожидал, что Медивх приземлится, но вместо этого старый маг пришпорил своего грифона. Огромные крылья животного захлопали в темном воздухе, и они вновь поднялись ввысь, на этот раз устремившись на север. Окутывавший Медивха свет угас, он вновь взял повод, и Кхадгару ничего не оставалось, кроме как следовать за ним.
Опять они летят над болотом. Внизу юноша разглядел узкую ленту – слишком прямую для реки и слишком широкую для дренажной канавы. Очевидно, это была дорога, которая прорезала болото, соединяя поднимавшиеся над ним сухие участки.
Равнина вновь перешла в холмы, они увидели клочок сухой земли и новый лагерь. Здесь тоже горели огни, но это не походило на яркие упорядоченные костры военного отряда. Огни были разбросаны по всему участку, и, приблизившись, Кхадгар обнаружил, что это горящие фургоны; их содержимое было вытащено наружу и раскидано по песчаной почве среди темных человеческих тел, валявшихся здесь и там, как детские игрушки.
Как и прежде, Медивх пролетел над лагерем, а затем круто развернулся высоко в воздухе, заходя на второй круг. Кхадгар последовал за ним, пытаясь со спины своего животного получше разглядеть то, что находилось внизу. Это было похоже на торговый караван, разграбленный и подожженный разбойниками, но все товары валялись тут же, на земле. Разве разбойники не забрали бы себе добычу и фургоны? Остался ли здесь хоть кто-нибудь живой?
Ответ на последний вопрос не заставил себя ждать: из ближайших кустов послышались крики, а вслед за ними на всадников посыпался град стрел.
Передний грифон испустил резкий крик, но Медивх, потянув повод, легко поднял животное вверх, уводя его из-под удара. Кхадгар попытался повторить его маневр: теплая, лживая, уютно устроившаяся в его голове память подсказывала ему, что именно следовало сделать. Но, в отличие от Медивха, Кхадгар сидел слишком близко к шее своего грифона, и, несмотря на то, что тянул изо всех сил, ему не удалось направить грифона вслед за магом.
Его грифон поднялся выше, но не настолько, чтобы избежать удара. В перья правого крыла вонзилась зазубренная стрела. Огромное животное издало жалобный вопль, дернулось и забило крыльями в отчаянной попытке подняться выше.
Кхадгар потерял равновесие. В одно мгновение поводья выскользнули у него из рук, а колени расслабились. Лишившись твердой руки, грифон взбрыкнул и сбросил наездника со своей спины.
Кхадгар выбросил руку, пытаясь схватить выпущенные поводья. Кожаный ремень хлестнул его по кончикам пальцев – и исчез в ночи вместе с грифоном.
Кхадгар рухнул вниз, в ощетинившуюся оружием темноту.
Глава 4
После боя
Удар о землю отозвался болью во всем теле.
Ощутив под пальцами песок, Кхадгар понял, что, должно быть, приземлился на низкую песчаную косу, образовавшуюся под склоном гряды в результате смыва.
Шатаясь, молодой маг поднялся на ноги. С воздуха гряда выглядела так, словно на ней полыхал лесной пожар. С земли это было похоже на преддверие самого ада.
Фургоны были почти полностью уничтожены огнем, товары, разбросанные вдоль всей гряды, горели ярким пламенем. Развернувшиеся рулоны материи валялись в грязи, пробитые бочонки извергали свое содержимое, рассыпанные продукты втоптаны в землю. Видел он вокруг себя и тела – человеческие тела в легких кольчугах: в свете пожарища то здесь, то там на шлемах и мечах отражались отблески пламени. Видимо, это был конвой каравана, не сумевший выполнить свою задачу.
Кхадгар повел плечом – оно болело, но кость, кажется, была цела. Даже учитывая то, что он приземлился на песок, все могло закончиться гораздо хуже. Юноша с силой потряс головой. Если от заклятия Медивха и оставались какие-то последствия, теперь их поглотила более сильная боль во всем теле.
Заметив среди царившего вокруг разгрома какое-то движение, Кхадгар прижался к земле. Со всех сторон послышались лающие голоса, которые переговаривались на незнакомом ему языке, звучавшем для его слуха гортанно и грубо. Они искали его! Они заметили, как он свалился со спины грифона, и теперь искали его. Он видел сутулые фигуры, бродившие среди горящих обломков; сгорбленные силуэты четко выделялись на фоне пламени.
В глубине сознания что-то зашевелилось, но Кхадгару не удалось сосредоточиться. Бросив бесплодные попытки, он начал пятиться прочь от открытого места, надеясь, что темнота укроет его от чужаков.
Не тут-то было! Позади послышался хруст – то ли треснула ветка, то ли чья-то нога в тяжелом ботинке попала в ямку, прикрытую сухой листвой, то ли чей-то кожаный панцирь зацепился за куст. Что бы это ни было, теперь Кхадгар знал, что рядом кто-то есть. Он резко обернулся и… перед ним стояло чудовище из его видения. Черно-зеленая карикатура на человеческое существо.
Оно было не настолько велико, как твари, которые предстали перед ним тогда, и не настолько широко в плечах, но, тем не менее, оставалось кошмарным созданием. Бросались в глаза непомерно тяжелые челюсти с выпирающими клыками, остальные черты были мелкими, но угрожающими. Только сейчас Кхадгар разглядел, что это существо наделено также большими, торчащими вверх ушами. По-видимому, оно услышало его прежде, чем увидело.
Чудовище было облачено в темные доспехи – кожаные, а не металлические, как в видении Кхадгара. В одной руке оно держало факел, свет которого подчеркивал резкие черты лица, делая его еще более жутким. В другой его руке было зажато короткое копье, украшенное странными белыми предметами. Вздрогнув, Кхадгар понял, что это были человеческие уши – трофеи недавно закончившейся резни.
Все это Кхадгар разглядел в одно мгновение. Тварь направила на юношу свое вызывающее страх копье и издала хриплый, угрожающий рев.
Рев тут же оборвался – молодой маг, пробормотав заклинание, поднял руку, и направил в живот существа мистический удар. Хотя удар был не из самых сильных, тварь захрипела и осела на землю.
Одна часть сознания молодого мага была ошеломлена тем, что он только что сделал, но другая помнила, на что способны эти монстры – он столкнулся с этим в своем видении в Карахане.
Чудовище успело предупредить других членов отряда, и теперь до него со всех сторон доносились ответные боевые возгласы. Двое, четверо, дюжина подобных же карикатурных тварей уже спешили в его направлении. И что было еще хуже, Кхадгар слышал крики из болота.
Он знал, что у него не хватит силы справиться со всеми.