Но не будем отвлекаться. Наша миролюбивая Армландия никому не
грозит, а сама занимается мирным трудом и… сосредотачивается. Нам нужно сперва зализать раны войны… к которым настолько привыкли, что вроде
бы уже и не раны. Одновременно займемся воинской реформой, существующая система никуда не годится. Армландской армии, как таковой, вообще-
то и нет, хотя воюем постоянно. Следующим шагом будет некоторая осторожная экспансия нашего влияния… Конечно, культурная, а вы о чем
подумали?
Растер посмотрел с непониманием.
– Что за… экс… канция? На кого нападем?
– Меня здорово раздражает этот Хребет, – заявил я. – С одной стороны, защищает от вторжения южных соседей, там довольно крупное королевство
Кейдана и… гм… богатое.
Растер оживился.
– Богатое? Вы хорошо смотрели, сэр Ричард?
– Хорошо, – заверил я мстительно. – Но, увы, в нашем мире богатство обычно идет рука об руку с могуществом. Так что это мы должны
благодарить Хребет за его защиту, а не кейдановцы. Однако я придумал, как сделать так, чтобы мы могли выходить к океану свободно, а вот
оттуда к нам… только через наши таможни.
В зале воцарилась тишина. Все смотрели с ожиданием в глазах, Растер спросил прямо:
– Как?
– По зрелому размышлению, – заявил я веско, – Хребет я решил не убирать. Пусть стоит. Это значит, граница на замке. Но один таможенно-
пропускной пункт надо сделать. В смысле, прорубить окно к океану. По сути, ни одно великое государство не считается великим, если не имеет
доступа к большой воде.
Все смотрели ошарашенно, барон Варанг и граф Ришар сблизили головы и тихонько переговаривались, часто посматривая на меня. Митчелл
помалкивал, он вообще ни над чем не ломает голову, а Растер спросил обалдело:
– К-какой воде?
– К океану, – объяснил я любезно. – Или к морю, что то же самое, если море – море, а не большое озеро.
Растер потер широкой ладонью каменный лоб, там заскрипело, словно водили наждачной бумагой. Глаза стали совсем озадаченными.
– Нет… – промычал он, – я это… не понял. Как прорубить окно к океану? Я понимаю одно: с мечом в руке, а лучше с топором, прорубиться через
ряды врага…
– Мы уже строители, – объяснил я. – Давидостроители и реформаторы. И сменим боевые топоры на плотничьи… или чем там они камень рубят?
Конечно, иносказательно сменим. Вы ж Библию, говорите, читали, а там одни иносказания, хрен что разберешь!.. Так что вам все понятно. Ну,
почти все.
Глава 2
Они смотрели с непонимающими лицами, а я жестикулировал коротко и скупо – так выгляжу энергичнее, лорд всегда должен видеть себя со
стороны, как в зеркале, а еще следил за всеми разом и за каждым в отдельности – такова судьба того, кто наверху.
Барон Альбрехт осторожно обронил:
– Сэр Ричард, вы задумали расширить существующий Перевал?
– Углубить, – осторожно поправил Макс и посмотрел на меня с обожанием. – Разве такое возможно?
– Человек все может, – заверил я. – Такие дурости иногда творит, на голову не лезет… Но мы углублять не будем. Мы вообще-то по натуре не
углубленцы. Пусть алхимики и всякие грамотные углубляются, а мы пойдем другим путем. Зачем нам весь Хребет перерезать ущельем? Для
эстетики, как египетские пирамиды? В то же время существующий Перевал не слишком популярен из-за некоторых трудностей при переходе…
Барон Варанг спросил с интересом:
– И что вы задумали?
– Пробить тоннель, – объяснил я весомо.
– Таким образом будет прямой доступ к королевству Кейдана. А самое главное – прорубим окно в…
словом, к океану. Тоннель будет начинаться здесь, в Армландии, так что все северные королевства, которые восхотят получить допуск своим
товарам на Юг, должны будут платить нам за транзит. А также восточные и западные. И за топтание земли нашей, естественно.
Он покачал головой.
– Я опущу сложности, связанные с прорытием такого тоннеля, это займет лет семьсот-восемьсот, скажу только, что с той стороны тут же хлынут
армии южных королевств.
Я вскинул ладони вверх и заулыбался.
– Во-первых, на той стороне только одно королевство, а дальше океан. Во-вторых, небольшую, но очень весомую часть тех земель занимает
герцогство Брабант…
– И что?
– Я в нем наследник, – ответил я скромно, – мой голос там тоже что-то значит. К тому же герцогство расположено так, не стану вдаваться в
тонкости, что вторгнуться в него – гиблое дело.
Граф Ришар на глазах посерьезнел, задумался, Варанг помалкивал, как и остальные, только барон Альбрехт громко вздохнул, лицо омрачилось.
– Сэр Ричард, скажу честно, у вас велик авторитет благодаря одержанным победам. Но ни один лорд не даст и человека для этих, как вы их
называете, общественно-полезных работ. Камень придется ломать десяткам поколений! Увы, у всех есть более неотложные задачи.
Сэр Норберт сказал мечтательно:
– Тоннель под Хребтом пробить под силу только великим магам.
– Таких ныне больше нет, – согласился отец Дитрих и перекрестился. – К славе Господа и силе Его.
Я сдержанно и примирительно улыбнулся, дескать, это были только мысли, а не решения, тем более – не указания, так что не забывайте наливать
кубки, у нас пир, после которого все разъезжаются по своим землям и владениям.
И пир продолжался, а я, улыбаясь и поднимая кубок при каждом очередном тосте, напоминал себе, что у гроссграфа власти никак не может быть
больше, чем у короля, а короли не в состоянии принудить феодалов даже в войне участвовать столько, сколько нужно. Или сколько желает
король: две недели, как записано в хартии вольностей лордов, – и все! В разгар войны такой лорд сворачивает знамена и со всем своим войском
преспокойно отправляется домой.
Тем более не смогу вывести ни народ, ни лордов на великую стройку. Каждому свой огород ближе. Великие свершения возможны, когда вся власть
в руках просвещенного тирана. Петр Великий так строил город своего имени, дядюшка Джо рыл Беломор-канал, Волго-Дон, прокладывал БАМ, а
начало положил Айвэн Террибл, придумавший опричнину, прообраз славного Чека…
Я вздохнул, я же демократ, мне даже думать о таком нельзя, хоть и очень хочется, и весьма сладостно представить всю власть в своем
недрогнувшем кулаке: все запищите у меня, сволочи!
Слуги неслышно убрали посуду и сменили скатерть, для пожирания сладкого нужны золотистые и оранжевые цвета, музыканты заиграли что-то
легкомысленное, но сэр Растер сердито цыкнул, чтобы умолкли: из-за дурацких трелей не слышно благородного чавканья.
Я мучительно подсчитывал свои ресурсы. Если вложить все золото и драгоценности, что у меня остались, смогу оплачивать работу довольно
большого числа людей по разбору завалов.
Но на мне еще и крепость, опора Армландии, не крепость – голый скелет, на который нужно и мясо наращивать, и внутренности чем-то заполнять.
Если брошу золото на раскопку тоннеля, не смогу закупать продукты, кожи и все необходимое для функционирования сложного организма
выстроенной мною крепости.
Слуги снова наполнили лордам кубки, сэр Растер сразу сделал мощный глоток, проверяя, из того ли подвала подали лордам, а то себе могли
припасти выдержанное, а хозяевам подать бурду, мол, уже перепились, не разберут.