Очень многие добрые русские люди весьма утешаются этой "скукой души",- им кажется, что дрябленькая совестливость - признак духовного здоровья, тогда как, вероятнее всего, это просто признак болезненного безволия людей, которые, перед тем как убить, восхищаются скромной красотой полевого цветка и могут совмещать в себе искреннего революционера с не менее искренним провокатором, как это бывало у нас слишком часто1.
Я думаю, что мы все - матросы и литераторы, "буржуа" и пролетарии одинаково безвольны и трусливы, что отнюдь не мешает нам быть жесточайшими физическими и моральными истязателями друг друга. В доказательство этой печальной правды, я предлагаю читателю сравнить психологию уличных самосудов с приемами газетной "полемики" - в обоих случаях - и в газетах и на улицах - он увидит одинаково слепых и бешеных людей, главная цель и высочайшее наслаждение которых в том, чтобы как можно больнее и жесточе нанести ближнему удар "в морду" или в душу.
Это - психика людей, которые все еще не могут забыть, что 56 лет тому назад они были рабами - и что каждый из них мог быть выпорот розгами2, что они живут в стране, где безнаказанно возможны массовые погромы и убийства3 и где человек - ничего не стоит. Ничего.
Где нет уважения к человеку, там редко родятся и недолго живут люди, способные уважать самих себя.
А откуда оно явится, это уважение?
В "Правде" различные зверюшки науськивают пролетариат на интеллигенцию. В "Нашем Веке" хитроумные мокрицы науськивают интеллигенцию на пролетариат. Это называется "классовой борьбой", несмотря на то что интеллигенция превосходно пролетаризирована и уже готова умирать голодной смертью вместе с пролетариатом. Не саботируй? Но моральное чувство интеллигента не может позволить ему работать с правительством, которое включает в число своих "действий и распоряжений" известную угрозу группы матросов4 и тому подобные гадости. Что бы и как бы красноречиво ни говорили мудрецы от большевизма о "саботаже" интеллигенции,- факт, что русская революция погибает именно от недостатка интеллектуальных сил. В ней очень много болезненно раздраженного чувства и не хватает культурно-воспитанного, грамотного разума.
Теперь большевики опомнились и зовут представителей интеллектуальной силы к совместной работе с ними. Это - поздно, а все-таки не плохо5.
Но,- наверное, начнется некий ростовщичий торг, в котором одни будут много запрашивать, другие - понемножку уступать, а страна будет разрушаться все дальше, а народ станет развращаться все больше.
ХLVIII
На днях какие-то окаянные мудрецы осудили семнадцатилетнего юношу на семнадцать лет общественных работ за то, что этот юноша откровенно и честно заявил: "Я не признаю Советской власти!"
Не говоря о том, что людей, которые не признают авторитета власти комиссаров, найдется в России десятки миллионов и что всех этих людей невозможно истребить, я нахожу полезным напомнить строгим, но не умным судьям о том, откуда явился этот честный юноша, столь нелепо - сурово осужденный ими.
Этот юноша - плоть от плоти тех прямодушных и бесстрашных людей, которые на протяжении десятилетий, живя в атмосфере полицейского надзора, шпионства и предательства, неустанно разрушали свинцовую тюрьму монархии, внося, с опасностью для свободы и жизни своей, в темные массы рабочих и крестьян идеи свободы, права, социализма. Этот юноша - духовный потомок людей, которые, будучи схвачены врагами и изнывая в тюрьмах, отказывались на допросах разговаривать с жандармами из презрения к победившему врагу.
Этот юноша воспитан высоким примером тех лучших русских людей, которые сотнями и тысячами погибали в ссылке, в тюрьмах, в каторге и на костях которых мы ныне собираемся строить новую Россию.
Это - романтик, идеалист, которому органически противна "реальная политика" насилия и обмана, политика фанатиков догмы, окруженных - по их же сознанию - жуликами и шарлатанами.
Чтобы воспитать мужественного и честного юношу в подлых условиях русской жизни, требовались огромная затрата духовных сил, почти целый век напряженной работы.
И вот теперь те люди, ради свободы которых совершалась эта работа, не понимая, что честный враг лучше подлого друга, осудили мужественного юношу за то, что он,- как это и следует,- не может и не хочет признавать власть, попирающую свободу. Есть очень умная басня о свинье под дубом вековым,может быть, премудрые судьи найдут время прочитать ее? Им необходимо ознакомиться с моралью этой басни1.
В Москве арестован И. Д. Сытин, человек, недавно отпраздновавший пятидесятилетний юбилей книгоиздательской деятельности2. Он был министром народного просвещения гораздо более действительным и полезным для русской деревни, чем граф Дм. Толстой3 и другие министры царя. Несомненно, что сотни миллионов Сытинских календарей и листовок по крайней мере наполовину сокращали рецидивы безграмотности Он всю жизнь стремился привлечь к своей работе лучшие силы русской интеллигенции, и не его вина, что он был плохо понят ею в своем искреннем желании "облагородить" сытинскую книгу. Все-таки он сумел привлечь к своему делу внимание и помощь таких людей, как Л. Н. Толстой4, А. П. Чехов, Н. А. Рубакин5, Вахтеров6, Клюжев7, А М Калмыкова8 и десятки других. Им основано книгоиздательство "Посредник", он дал Харьковскому Комитету грамотности мысль издать многотомную и полезную "Сельско-Хозяйственную Энциклопедию". За пятьдесят лет Иван Сытин, самоучка, совершил огромную работу неоспоримого культурного значения. Во Франции, в Англии, странах "буржуазных", как это известно, Сытин был бы признан гениальным человеком, и по смерти ему поставили бы памятник, как другу и просветителю народа.
В "социалистической" России, "самой свободной стране мира", Сытина посадили в тюрьму, предварительно разрушив его огромное, превосходно налаженное технически дело и разорив старика. Конечно, было бы умнее и полезнее для Советской власти привлечь Сытина, как лучшего организатора книгоиздательской деятельности, к работе по реставрации развалившегося книжного дела, но - об этом не догадались, а сочли нужным наградить редкого работника за труд его жизни - тюрьмой. Так матерая русская глупость заваливает затеями и нелепостями пути и тропы к возрождению страны, так Советская власть расходует свою энергию на бессмысленное и пагубное и для нее самой, и для всей страны возбуждение злобы, ненависти и злорадства, с которым органические враги социализма отмечают каждый ложный шаг, каждую ошибку, все вольные и невольные грехи ее.
ХLIX
Советская власть снова придушила несколько газет, враждебных ей1.
Бесполезно говорить, что такой прием борьбы с врагами - не честен, бесполезно напоминать, что при монархии порядочные люди единодушно считали закрытие газет делом подлым, бесполезно, ибо понятия о честности и нечестности, очевидно, вне компетенции и вне интересов власти, безумно уверенной, что она может создать новую государственность на основе старой произволе и насилии.
Но вот какие, не новые, впрочем,- соображения вызывает новый акт государственной мудрости комиссаров.
Уничтожение неприятных органов гласности не может иметь практических последствий, желаемых властью, этим актом малодушия нельзя задержать рост настроений, враждебных г. г. комиссарам и революции.
Г. г. комиссары бьют с размаха, не разбирая, кто является противником только их безумств, кто - принципиальным врагом революции вообще.