– Боже милостивый! – в ужасе вскрикнула Беатриче. – Что это?!
И больше не произнесла ни звука – слова застряли в горле, когда она увидела, что произошло. Другая девушка в это время стояла у камина и разгребала угли. Один уголек, по-видимому, вылетел из очага и попал на ее тонкое платье – оно мгновенно вспыхнуло. Девушка, визжа во все горло от страха и боли, бросилась наземь и стала в отчаянии кататься по полу.
– Одеяла! – закричала Беатриче, через секунду взяв себя в руки. – Несите одеяла – затушить огонь!
Она оттолкнула Минг – та стояла как истукан и бесстрастно наблюдала за происходящим. Беатриче сорвала одеяла с кровати и принялась стегать ими девушку. Через некоторое время ей удалось погасить пламя. Несчастная продолжала кататься по полу, свернувшись в комок, как эмбрион, и уже только тихо причитала. Наконец-то Беатриче поняла – все это время борется с огнем одна… Ни Минг, ни другая девушка не шевельнули и пальцем. Но как только опасность миновала, старуха набросилась на бедняжку и стала трясти ее.
– Ах ты, дурища! – бранила она ее.
А та пыталась спрятать голову под мышку, боясь, что ее сейчас начнут бить…
– Следи в оба, когда возишься с огнем! Мы все могли сгореть!
Беатриче стиснула зубы – потом поговорит с Минг, наедине. Сейчас надо позаботиться о пострадавшей. Довольно грубо оттеснила она старуху в сторону, опустилась на колени перед девушкой и, едва прикоснувшись к ее плечу, осторожно перевернула на спину. Ей от силы пятнадцать… Слезы катятся по щекам, дрожит всем телом, тихо и жалобно подвывая, как раненый зверек, и то и дело всхлипывая… Беатриче нежно погладила ее по черным шелковистым волосам, попробовала успокоить.
– Все обошлось, лапочка… потерпи, все будет хорошо…
Бережно осмотрела бедняжку: лицо, руки и грудь, слава богу, не пострадали. А вот ногам не повезло: широкие шаровары полностью сгорели до половины бедра. Двумя пальцами приподняла обуглившуюся ткань – кожа красная, вся в волдырях. В некоторых местах, к счастью, немногих, поражения более серьезные.
Беатриче облегченно вздохнула: девочке еще повезло – отделалась ожогами второй степени. При правильно лечении даже во времена Средневековья от этого не умирали.
– Принеси чистой воды и чистые полотенца! – скомандовала она другой служанке.
– Зачем? – подала голос Минг, стоя со скрещенными на груди руками несколько поодаль.
– Затем, чтобы оказать ей помощь. Давайте, чего же вы ждете? Пошевеливайтесь!
Минг покачала головой.
– Масло – надо натереть раны маслом.
– Правильно! А еще лучше – посыпать потом мукой и проколоть пузыри. Тогда малышка наверняка умрет от заражения крови! – Она кипела от ярости. – Это все методы необразованных, темных людей. Сейчас нам нужна вода – чистая, свежая – и чистые полотенца, желательно из небеленого хлопка или льна! И несколько чистых палочек.
Минг недовольно скривила рот.
– Здесь, в этой стране, мы всегда лечим ожоги маслом. Я не буду…
– Нет, будешь! – строго оборвала ее Беатриче. – Я врач и отвечаю за свои слова! К тому же не забывай, кто тут госпожа, а кто служанка.
Минг поджала губы и прищурила глаза. Будь эти глаза мечами двух самураев – уже искрошили бы дерзкую на мелкие кусочки.
– Так что, мне принесут воду?
Минг едва заметно кивнула другой девушке. По лицу ее сразу видно, с какой неохотой она выполняет приказ. Через несколько минут принесли все, что требовалось. Действуя палочками как пинцетом, Беатриче осторожно удалила остатки обгоревшей ткани; потом намочила полотенце в чистой воде и очень легко, едва касаясь, наложила на раны. Малышка застонала, от боли слезы так и хлынули из ее глаз.
– Вот дурища! – снова обругала ее Минг, приблизившись.
Девушка опять затряслась от страха.
– Вставай же! Посмотри, что ты тут натворила! Одеяла все в саже, платье на себе сожгла! А это денег стоит! Ты у меня за все заплатишь.
Девушка разрыдалась. Терпению Беатриче пришел конец.
– Ты когда-нибудь закроешь рот, старая ведьма?! – прикрикнула она на Минг. – Пальцем тронешь эту девушку, один волос упадет с ее головы – будешь иметь дело со мной! Уж я позабочусь, чтобы ты закончила свою жизнь как нищая, что просит подаяния. И советую тебе не рассчитывать на мое милосердие – пока что не заслужила! Все поняла?
Минг побагровела от злости, но не проронила ни звука.
– Кажется, ты все поняла. – Беатриче тяжело перевела дух.
Хорошо дать наконец волю эмоциям, даже наживая себе врага.
– Сейчас тебе станет легче, – нежно обратилась Беатриче к девушке и погладила ее по голове.
Что-то надо придумать, чтобы заглушить боли… Вспомнила Бухару. Может быть, применить опий? Здесь, в Китае, опиума-сырца предостаточно. Но не запрещен ли он в этих краях – вот вопрос.
Там, в Бухаре, Али мог получить опиум, только поклявшись своей жизнью и пользуясь непререкаемым авторитетом.
Здесь у нее нет таких союзников. Что может служить альтернативой опиуму?.. Кора ивы… в ней содержится салициловая кислота, и по своему действию она аналог аспирина. Но растут ли в Китае ивы? Интересно, какие средства китайские врачи применяют для обезболивания ожоговых ран… И вдруг ее осенило: конечно же, акупунктура! Иглы – вот решение! Как это ей сразу не пришло в голову?!
– Минг, позови Ли Мубая! Пусть поставит иголки девочке, чтобы снять боль!
– Почтеннейшего Ли Мубая? – Минг в нерешительности сморщила лоб. – Вряд ли он станет помогать такой…
– Делай, что я говорю! – резко оборвала ее Беатриче. – И не забудь, что я тебе тут сказала.
Минг проворчала что-то по-китайски и послала другую девушку за Ли Мубаем.
Как и следовало ожидать, тот явился тотчас же. Беатриче коротко рассказала ему, что произошло, что уже сделано и о чем она просит его. Он внимательно выслушал ее рассказ и удивился, узнав, что она попросила чистые полотенца и свежую воду.
– О таком лечении я еще не слыхивал, – вежливо признался Ли Мубай. – Мы натираем пораженные места маслом.
– Я знаю! – возразила Беатриче, стараясь не замечать торжествующей улыбки Минг.
Главное – обдумать, как лучше убедить Ли Мубая.
– У меня на родине мы тоже долго лечили ожоги таким способом. Но многолетний опыт показал, что чистая вода помогает больному быстрее выздороветь и ускоряет заживление ран.
Ли Мубай на минуту задумался, а потом кивнул головой в знак согласия:
– Хорошо, давай сделаем так!
Если он поначалу и скептически отнесся к ее предложению, то вида не подал. Может быть, для него это лишь эксперимент, к тому же ответственность невелика – ведь речь идет всего-то о маленькой служанке. Он поставил малышке золотые иголки, и очень скоро она крепко заснула.
– Завтра приду опять. – И поклонился Беатриче. – Посмотрим, как пойдут дела.
– А сейчас – мыться! – пробрюзжала Минг, когда врач вышел.
Беатриче сняла остатки одежды и направилась к кадке. Вместо лесенки – табурет. Несколько неловко взобралась на край «ванны», опустила в нее кончики пальцев и вскрикнула: там был кипяток! Уж не вознамерилась ли Минг отомстить ей таким способом – сварить заживо?
– Горячая? – задала та совершенно излишний вопрос.
– Слишком горячая. Добавь холодной.
Старуха скривила физиономию. В выражении ее лица сквозило недоброжелательство в смеси с презрением к чужестранке из неведомой и далекой страны: боится даже горячей воды. Однако не посмела ослушаться, принесла кувшин с холодной водой и плеснула из него в кадку.