Лорд Дрейвен, кажется, не пострадал, но сила удара была замечательной.
– С вами все в порядке, милорд? – спросила она.
– Кажется, самое плохое – что у меня звенит в ушах, – ответил Дрейвен, снимая шлем.
Эмили ахнула, увидев, что по виску у него течет струйка крови.
– Нет, милорд, к сожалению, самое плохое – это ваша рана. – Эмили повернулась к Саймону и сказала ему: – Моя служанка сейчас наверху, в моей комнате. Пожалуйста, попросите ее принести мою рабочую шкатулку и бокал вина.
Саймон кивнул и торопливо удалился.
Эмили взяла лорда Дрейвена за руку и хотела отвести его под навес, но, когда она шагнула вперед, он не шевельнулся.
Не понимая, в чем дело, Эмили повернулась к нему.
Дрейвен с мрачным видом смотрел на нее.
– Почему вы прикасаетесь ко мне? – спросил он.
Эмили в смущении отдернула руку:
– Я не хотела вас оскорбить, милорд. Просто решила, что мне будет удобнее ухаживать за вами, если вы сядете.
– О моей ране может позаботиться мой сквайр.
Эмили слегка приподняла брови:
– Милорд, если шрам у вас на шее свидетельствует о мастерстве вашего сквайра, тогда прошу позволить мне зашить вам лоб. Я содрогаюсь при мысли о том, какой шрам оставит на нем ваш сквайр.
Словно услышав свое имя, сквайр появился со стороны донжона. В правой руке он держал табурет, в левой – миску, а на плече у него висело льняное полотенце.
– Лорд Саймон велел мне принести это для вас, милорд. Еще я принес полотенце и воду.
Лорд Дрейвен постоял с мгновение в замешательстве, а затем сказал:
– Куда пожелает миледи поставить табурет?
Эмили почувствовала, что победила в этой небольшой стычке.
– Вон туда, пожалуйста, – ответила она, указывая на место под яблоней, где недавно сидел Саймон.
Юноша побежал выполнять указание.
Эмили шла впереди Дрейвена, чувствуя на себе его взгляд. Ей казалось, что ему хочется прикоснуться к ней, хотя мысль об этом была нелепой, особенно если учесть, каким тоном граф спросил, почему она прикасается к нему.
Сквайр поставил табурет там, где ему велела Эмили, потом быстро побежал па место тренировки за мечом и шлемом своего господина.
Дрейвен сел на табурет, а Эмили окунула в воду уголок полотенца.
Не успел он снять латные рукавицы и положить их на колени, как появилась Элис со своей корзинкой и вином.
– Спасибо, Элис, – поблагодарила Эмили.
Элис встала прямо за спиной Дрейвена, посмотрела на его затылок, потом поймала взгляд Эмили и похлопала себя по груди, желая показать, что сердце у нее бьется также сильно, как и. у Эмили. Затем она сжала руку в кулак и, закусив зубами указательный палец, похотливым взглядом скользнула по телу Дрейвена.
От этой пантомимы кровь бросилась в лицо Эмили.
В этот миг Дрейвен посмотрел на нее и, заметив, куда устремлен ее взгляд, обернулся.
Улыбка сбежала с лица служанки, она выдернула палец изо рта и принялась усиленно трясти рукой:
– Проклятые блохи. Всю искусали за ночь.
Лорд Дрейвен снова повернулся к Эмили; судя по виду, он, в общем, не поверил словам Элис.
– У миледи есть все, что нужно? – спросила служанка тоном, означавшим: «С удовольствием оставлю вас с ним наедине».
– Да, Элис, спасибо.
– Если я еще понадоблюсь, миледи, для чего-нибудь, – при слове «чего-нибудь» Эмили сжалась, – пожалуйста, зовите меня не мешкая.
– Ты мне не понадобишься, Элис, – Эмили бросила на служанку многозначительный взгляд, – спасибо.
Элис побежала к башне.
Эмили открыла свою рабочую корзинку. Она была в полном смятении.
– Скажите, миледи, что, ваша служанка одержима каким-то странным демоном, который заставляет ее вот так приплясывать?
Эмили, улыбаясь, вдела нитку в иголку, отложила ее в сторону и взяла мокрое полотенце.
– Если у демона есть имя, милорд, то, думаю, его зовут «озорством».
Эмили принялась промывать рану. Дрейвен сидел не шелохнувшись, только смотрел на Эмили таким напряженным взглядом, что у нее разрывалось сердце.
– Как правило, леди бьют своих служанок за такие выходки.
– Ну, я не такая лицемерка, чтобы наказывать Элис за грех, который так близок моему сердцу.
Взгляд Дрейвена стал мягче.
– Да, у меня такое ощущение, что вы можете хорошо научить ее этому предмету.
– Если нас сравнивать, то Элис – новичок, а я – мастер.
Эмили отвела волосы со лба Дрейвена, поразившись при этом тому, какие они мягкие. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. Ее бросило в жар.
– От вас пахнет яблоками и корицей, – хрипло произнес Дрейвен.
– Это духи моей сестры, – тихо ответила Эмили. – Я всегда говорила ей, что она, наверное, привлекает ими больше мух и пчел, чем мужчин.
– Тогда почему вы ими пользуетесь?
– Я скучаю по сестре, и эти духи напоминают мне о ней.
Дрейвен отвел глаза в сторону.
Облизав пересохшие губы, Эмили опустила нитку с иголкой в чащу с вином.
Дрейвен сидел, широко расставив ноги и положив руки на колени. Эмили старалась не замечать, что стоит у него между ногами и что ее груди, которые стали странно твердыми и тяжелыми, оказались на одном уровне с глазами Дрейвена.
А когда он случайно посмотрел на них, она ощутила необычную сильную боль между ногами.
Эмили сглотнула, стараясь не думать о странном поведении своего тела, и приготовилась зашить графу рану.
– Боюсь, будет немного больно.
– Уверяю вас, миледи, меня столько раз зашивали, что я уже ничего не замечаю.
Эмили сделала первый стежок. Дрейвен сидел неподвижно, как статуя, устремив взгляд в землю.
Отступив на шаг, Эмили вынула из корзинки серебряные ножницы.
– У вас ласковые руки, – проговорил Дрейвен низким голосом.
– Благодарю вас, милорд. Не в моей природе причинять людям боль.
Эмили обрезала нитку, потом потянулась за мешочком с травами, который держала в корзинке. Готовя припарку, чтобы спала опухоль и не было заражения, она снова ощутила, что Дрейвен наблюдает за каждым ее движением.
Его взгляд вызывал в ней дрожь возбуждения.
И снова Эмили подумала: каково это – поцеловать его? Джоанна говорила, что поцелуи – самая лучшая часть в объятиях мужчины, и что-то подсказывало Эмили, что поцелуй лорда Дрейвена будет восхитителен.
– Что привело миледи на поле сегодня утром? – спросил граф.
Эмили продолжала смешивать травы с вином.
– Я удивилась, почему никто не пришел в зал позавтракать.
– Я не привык завтракать.
Дрейвен отвел взгляд, и Эмили вздохнула с облегчением – можно было немного отдохнуть от этого обжигающего взгляда.
– Я велю Друсу передать кухарке, чтобы та вставала пораньше и готовила для вас завтрак.
– Друсу? – переспросила Эмили, накладывая припарку на лоб. Его кожа сильно отличалась от ее. Она была гладкая, но не нежная. Просто мужская. И горячая. Ужасно горячая и очень смущающая спокойствие добродетельной девы.
– Моему сквайру. Когда Эмили наклонилась, чтобы взять полотенце, она случайно задела бедром за ногу Дрейвена.
Он резко втянул в себя воздух и вскочил на ноги с такой поспешностью, что она невольно вскрикнула.
Прежде чем Эмили успела извиниться, Дрейвен уже был далеко.
Он пытался совладать с вожделением, овладевшим им, и глубоко заглатывал воздух. Нога болела, словно к ней прикоснулись горячим утюгом. А чресла горели, словно адское пламя сошло ему на колени.
Останься он рядом с Эмили еще хотя бы на мгновение, то обесчестил бы их обоих.
Дрейвен думал только о том, чтобы уйти как можно дальше, и поэтому направился к конюшне, в которой, к несчастью, обнаружил Саймона.