Наверное, даже обрадовался, увидев, что она спит. Должно быть, постарался не производить лишнего шума. Какое немыслимое свинство! Его гордость, видите ли, требовала, чтобы они спали в одной кровати, его кровати, и это все, что его волновало.
Гнев, обида и боль смешались в одно непередаваемое чувство. Джоселин швырнула подушку Рэнда через всю комнату и с трудом подавила желание закричать. Как он смел пренебречь ею? Все мужчины были от нее без ума. Ведь она сказочно хороша!
Джоселин сбросила одеяло, вскочила и заметалась по комнате. Как же это случилось? Да, Рэнд сказал, что ценит в женщине прежде всего ум. Она презрительно фыркнула. Джоселин все еще не могла поверить в эту чушь. Ведь он в конце концов мужчина. И разве она не доказала ему, что вовсе не является пустоголовой куклой, как он решил вначале? Нет, она и умна, и красива. И все же чего-то ей недоставало…
Просто она ему не нравилась, вот и все. А если дело не в ней, а в самом Рэнде? Господи, да ведь даже принц не устоял перед ней! Почему же ее посмел отвергнуть собственный дурацкий муж?
Но все же… Девушка замедлила шаг… Рэнд не остался совсем бесчувственным к ее чарам. Это можно было заключить из того, как он целовал ее. Кто знает, что произошло бы в галерее, если бы ее не угораздило удариться головой о стену. Джоселин отлично знала, что последовало бы дальше, да и Рэнд тоже. Тогда он определенно хотел ее.
Она заставит его захотеть ее снова!
Джоселин решительно вскинула подбородок. Окажется ли это трудно? Рэнд — мужчина, а она всю жизнь упражнялась в искусстве флирта. Высшее проявление флирта — обольщение.
Если его гордость требовала соблюдения приличий и он ложился с ней в постель ради этого, то ее гордость требовала, чтобы он занялся кое-чем еще, кроме сна. Этот человек, став ее мужем, имел определенные права, и ее долг — помочь ему осуществить их.
Оставался последний вопрос — с чего начать? Она, разумеется, решила продолжить демонстрировать ему свой ум, но этот тонкий процесс мог затянуться надолго. Кроме того, Джоселин не представляла, как можно соблазнить мужчину с помощью одного ума. Нет, лучше было положиться на старые проверенные методы.
Джоселин подошла к шкафу, открыла дверцы и уставилась на те немногие платья, которые привезла с собой. Все они были ужасающе скромными и жутко практичными. В таких платьях не приходится рассчитывать на внимание со стороны мужчин, Джоселин достала одно и придирчиво его рассмотрела. Видимо, можно было все же сказать кое-что в пользу трудного детства, которое дало ей возможность научиться штопать и шить. Если отпороть кружевной воротник и немного углубить вырез…
Джоселин нахмурилась. Она надеялась, что ей больше не придется брать в руки иголку. По правде говоря, она никогда особенно и не блистала как швея. Может быть, попросить помощи у Флоры?
Джоселин подошла к двери и распахнула ее. За дверью стояла Флора, одной рукой экономка удерживала на весу поднос, другую занесла, собираясь постучать. Ее глаза удивленно расширились.
— Добрый день, миледи. — Несмотря на свою ношу, она умудрилась сделать почтительный книксен. — Милорд подумал, что вы захотите подкрепиться.
— Лорд Уортингтон? — уточнила Джоселин. — Он очень заботлив.
— Нет-нет, другой милорд. Когда их тут двое, всегда происходит путаница. Нет, это был не лорд Уортингтон, хотя и он тоже способен проявить заботу. — Флора прошла мимо нее в комнату, и Джоселин последовала за ней. — Ваш супруг. Он и его дядя уже позавтракали, ведь скоро полдень.
— Неужели? — Джоселин и не догадывалась, что проспала столько времени. Неудивительно, ведь ночью она долго дожидалась возвращения Рэнда. — Надеюсь, что не причинила вам неудобства?
— Нисколько, миледи. — Флора опустила поднос на столик, стоявший рядом с камином.
— Я так и ожидала, что вы не скоро придете в себя после дороги. — Пожилая женщина неодобрительно покачала головой, — И о чем только думал лорд Бомон, когда тащил вас за собой верхом через все королевство? — Она цокнул а языком. — Иногда у мужчин не хватает ума, чтобы предусмотреть простейшие вещи.
— Зато они ценят его в других, — пробурчала Джоселин.
— А теперь, — Флора выдвинула ближайший стул, — садитесь-ка и поешьте как следует. Вам необходимо поддерживать силы.
Джоселин послушно села и посмотрела на завтрак, приготовленный стараниями Флоры или скорее кухарки миссис Дадли. Поднос был заполнен до краев холодной телятиной, сваренными вкрутую яйцами, поджаренными хлебцами, несколькими сортами варенья в горшочках. В центре стояла большая чашка чая. Обычно Джоселин не съедала столько за целый день.
— Я вам очень благодарна, но… — Девушка взяла с тарелки хлебец, откусила кусочек и подняла недоуменный взгляд на экономку. — Но на что мне понадобитсястолько сил?
— Ну-ну, моя дорогая, конечно, не одна дорога истощила вас. Полагаю, милорд полночи не давал вам спать.
Джоселин поперхнулась. Флора бросилась к ней и принялась стучать ее по спине. Неужели у каждого в этом доме что на уме, то и на языке?
— Все в порядке. — Джоселин схватила чашку и быстро сделала несколько глотков остывающего чая. — Правда, все в порядке.
— Прошу прощения. — Флора вздохнула, выдвинула второй стул и неуверенно замялась.
— Пожалуйста, прошу вас. — Джоселин сделала приглашающий жест. — Присоединяйтесь ко мне.
— Ну, раз вы настаиваете… — Флора опустилась на стул и снова вздохнула. — Боюсь, все мы здесь немного неотесанные, не то что лондонцы. Вы, конечно, привыкли совсем к другому обращению. При жизни графини здесь все было иначе.
— Вы говорите о бабушке лорда Бомона?
Флора кивнула.
— Ох, до чего же хорошая была женщина. Добрее я не встречала. И долг свой знала. Следила, чтобы милорд содержал замок в порядке, как это было при его отце. А она была примерно его лет…
Джоселин помотала головой.
— Боюсь, что не совсем поняла…
— Да, когда слушаешь в первый раз, многое непонятно, — хмыкнула Флора и откинулась на спинку стула с видом заправской сказительницы. — Графиня, еще до того, как стала графиней, была моложе лорда Уортингтона, когда вышла замуж за его отца. Но несмотря на это, она вовсе не была ветреницей, как вы могли подумать, и до конца жизни оставалась ему хорошей преданной женой.
— Мне это говорили, — пробормотала Джоселин.
— Они прожили вместе двенадцать лет. Все считали, что их брак был очень счастливым. Сама я поступила сюда на службу позднее. — Флора немного подумала. — Приблизительно в то время, когда матушка вашего супруга вышла замуж за своего виконта и уехала с ним. С тех пор прошло лет тридцать пять. Как летит время… — Флора задумчиво покачала головой, осмысливая сказанное. — Тогда нынешний лорд Уортингтон — в то время его звали лорд Уортингтон-младший — вернулся домой насовсем.
— Я слышала, в свое время он был отчаянным повесой, — улыбнулась Джоселин.
— Сущая правда, миледи. И он был писаный красавец, а своими речами кому угодно мог вскружить голову. Женщины влюблялись в него, сами того не желая. — Флора доверительно наклонилась к ней ближе. — В девичестве я и сама была неравнодушна к господину…
Джоселин засмеялась.
— Прекрасно понимаю вас. Странно, что он так и не женился.
Флора открыла рот, собираясь, что-то сказать, но, по-видимому, передумала.
— Да, Флора? — с любопытством посмотрела на нее Джоселин.
Пожилая женщина озабоченно сдвинула брови.
— В каждом семействе водятся свои секреты, миледи. И не мне их раскрывать.
— Но эта семья теперь и моя семья тоже.