Как трудно расставаться с некоторыми мечтами! Ведь до сих пор ей хотелось иметь рядом именно такого мужчину — мягкого, учтивого, задумчивого, говорящего тихим голосом. Одним словом, настоящего рыцаря, готового преданно служить своей даме.
Как же она ошиблась, приняв за своего героя человека, предавшего ее, как только с ней случилась беда!..
На этот раз при воспоминании о Ли она почувствовала гнев, ярость и… боль. У него не было права винить ее за инцидент в парке Линкольна. Правда, ей пришла в голову внезапная мысль пойти туда погулять — это казалось очень романтичным. Но если бы он не сцепился с бандой вооруженных подростков, которые попытались угнать его новенький «БМВ», ее бы не ранили.
В газетах это назвали «инцидентом с ограблением машины». Одна роковая секунда, которая изменила всю ее жизнь и лишила будущего.
У нее вдруг все поплыло перед глазами. Неужели она в последний раз видит эти ухоженные залы и гобелены Лафонтена? Неужели в будущем году она сюда уже не вернется?
Последние несколько шагов до своей комнаты Селина пронеслась опрометью. Ничего не видя от слез, она закрыла дверь и швырнула в сторону туфли, как будто именно в них был источник ее страхов. Ее сердце колотилось, голова раскалывалась от боли.
Она потерла пальцами виски. Нужно скорее заснуть! Завтра утром ей будет легче. Она почувствует себя лучше. И сильнее. И посмотрит своей беде в лицо. И расскажет о ней своим близким. А сейчас не надо о ней думать.
Селина погасила свет, сразу же ощутив, насколько приятнее находиться в прохладной темноте комнаты после огней и шума главного зала. Босиком она пересекла комнату и подошла к туалетному столику. Вынула из ушей серьги, расстегнула часики и положила их на полированную поверхность.
До нее доносились звуки праздника: на улицах, окружавших замок, жители городка Сен-Пол устроили фейерверк, сопровождая сверкание и хлопки петард и шутих пением и смехом. Наверное, уже скоро полночь.
Она сняла шляпу и шагнула к окну. Свет от полной луны пробивался сквозь цветные стекла витража. За окном тихо падал снег, сияли огни в домах, мигали неоновые рекламы открытых всю ночь заведений. На обрушенной местами стене, опоясывающей древний замок, она увидела с полдесятка людей, вооруженных камерами и телескопами, направленными в небо. Селина прислонилась лбом к стеклу. Теперь серебряный свет луны освещал ее всю — с ног до головы.
Серебро. Золото. Внизу были видны плавательный бассейн с подогревом, теннисный корт, домики для гостей, двор, заставленный «мерседесами», «бугатти» и «астон-мартинами». Богатство. Она всегда считала его само собой разумеющимся. Но все богатство ее семьи не могло сейчас помочь ей. Голова болела все сильнее. Селина отвернулась от окна. Если она хочет заснуть сегодня ночью, надо принять аспирин, несмотря на ее ненависть к таблеткам.
Селина подошла к шкафу и забросила шляпу на верхнюю полку, забитую яркими беретами, косынками и шалями. Затем расстегнула платье, сняла его через голову и повесила на плечики в соседнем отделении. Оставшись в тедди — короткой золотистой комбинации из шелка и кружев — всего на грамм веса, которую она купила в Милане за шестьсот долларов, — она наклонилась к обувному отделению гардероба и стала рыться в мешанине туфель и сапог, разыскивая сумочку. Где-то в ней наверняка завалялась пачка аспирина.
Наконец она отыскала большую сумку из ярко-розовой кожи, взяла ее и опустилась на кровать. Пальцы нащупали водительское удостоверение, билет на самолет, портмоне, темные очки, путеводитель, бейсболку болельщика клуба «Чикаго кабс», плитку шоколада «Тоблерон». Аспирина не было. Селина в отчаянии закрыла глаза.
С улицы раздались крики толпы, считавшей вслух бой часов:
— Шесть… пять… четыре… три… два… один! С Новым годом!..
С Новым годом…
Из глаз Селины полились слезы.
Глупо реветь только потому, что ты не отыскала аспирин, но она не могла сдержать рыданий.
Как это похоже на нее: готова в момент сорваться и нестись на другой конец света, но не может обзавестись пачкой таблеток от головной боли.
Тут она заметила, что смех и возгласы на улице стихли, и вдруг раздался вопль, в котором смешались восторг и ужас.
Селина открыла глаза и, взглянув в окно, тоже не удержалась от изумленного возгласа.
Луна медленно гасла. Исчезала! Как зачарованная Селина поднялась и сомнамбулой двинулась к окну. От необыкновенного зрелища перехватило дыхание.
Вдруг на нее упал яркий луч серо-голубого цвета. Преломившись в оконном стекле, как в линзе, он превратился в ослепительное сияние. Вздрогнув, Селина выпустила из рук сумку и подняла руку, чтобы прикрыть глаза. Теряя сознание, она опрокинулась назад.
Но кровати за ней не оказалось. Не оказалось ничего!
Селина в отчаянии взмахнула руками. Но вокруг тоже ничего не было. Не за что было ухватиться. Ее охватило странное тепло, как будто тело превратилось в миллион язычков пламени. Она закричала, но не услышала звука собственного голоса. Падая в темноту, она не могла даже вздохнуть, потому что вокруг не было воздуха.
Глава 2
Вздрогнув, Селина проснулась и мгновение пребывала как в тумане, между забытьем и бодрствованием. Она неподвижно лежала в кровати, думая, что все еще спит, потому что чувствовала такое, чего никак не могло быть наяву. На ее талии лежала рука!
Крупная, сильная мужская рука.
Она не решалась пошевелиться, боялась даже вздохнуть. Потом открыла глаза, заморгала и попыталась убедить себя, что все еще спит. Вокруг стояла кромешная мгла. Ни луны, ни огонька снаружи. Вообще ни проблеска. Похоже, случилась авария на подстанции.
Теперь она была уверена, что не спит.
И уверена, что находится в комнате не одна.
И что голая рука принадлежит лежащему рядом голому мужчине!
Сомнений в реальности происходящего становилось все меньше: теплое дыхание щекотало шею, широкая волосатая грудь прижималась к спине, мускулистая нога прикасалась к бедру…
Селина села и в ярости воскликнула:
— Кто вы и что делаете в моей комнате?
Мужчина что-то неразборчиво пробормотал по-французски и схватил ее за руку. Прижав к себе, поцеловал ее в плечо и вздохнув, снова погрузился в сон.
— Прекратите! — по-французски закричала Селина, сообразив, что в первый раз говорила по-английски. Сердце колотилось, она крутилась, извивалась, пока наконец ей не удалось высвободиться из его объятий. Она резко отодвинулась — и свалилась с кровати, которая почему-то стала гораздо выше.
Мужчина застонал.
— Cherie, — пробормотал он, — ты производишь много шума. Не валяйся на полу, давай залезай обратно.
Селина вскочила на ноги и отпрыгнула подальше от кровати. От страха у нее перехватило горло. Она с трудом разбирала слова мужчины. У него был странный выговор, да и слова заглушались подушкой. Кроме того, он еще не совсем проснулся и, кажется, был сильно пьян.
Кто этот голый человек и как он оказался в ее кровати?
В голове сами собой возникли мысли об изнасиловании, похищении и прочих преступлениях. Она повернулась, чтобы бежать, и тут же ударилась коленом об угол какого-то массивного предмета. Селина потеряла равновесие и с криком рухнула на пол.
— Ради всех святых, — раздался с постели все тот же голос, явно принадлежавший человеку, мучившемуся похмельем. — Если уж ты не можешь не вопить, малышка, то хотя бы возвращайся в постель и скажи, что с тобой случилось.
Секунду Селина молчала — не только из-за нежелания отвечать на столь идиотскую просьбу, а потому, что не могла говорить от боли и только терла ушибленное колено. Откуда здесь взялся колоссальный деревянный сундук? Она не помнила, чтобы он раньше стоял в ее комнате.