— Но Алекса это будет касаться больше, чем тебя. Ты же не захочешь, чтобы его огорчали дурные прозвища.
— Он невинный ребенок, — запротестовала Марианна. — Какие прозвища ему могут дать?
— Если они вымажут тебя дегтем, то он прилипнет и к нему. Тебе же этого не хочется?
— Конечно. — Мысль об Англии с каждой минутой нравилась ей все меньше. Она нетерпеливо взмахнула рукой. — Хорошо, рассказывай, что хочешь.
Он улыбнулся:
— Обещаю тебе, рассказ получится необычайно увлекательным. У нас столько возможностей! Не хочешь стать дочерью принцессы?
— Единственное, чего я хочу, — это чтобы меня оставили в покое.
— К сожалению, Джордан занимает в обществе такое положение, что твое пребывание в замке не останется незамеченным. В Камбароне всегда кто-то гостит.
Положение в обществе. Она вдруг вспомнила, что капитан назвал Джордана «его сиятельство».
— И что же это за положение? — осторожно спросила она.
— Он тебе не говорил? — удивился Грегор. — Джордан — герцог Камбаронский.
Герцог! Одно это слово вызывало у нее дрожь Ужаса. Значит, у Джордана Дрейкена в его стране столько же власти, сколько у герцога Неброва в Монтавии. Мысль об этом заставила ее похолодеть от страха: может быть, Англия окажется для нее еще более опасной, чем она предполагала.
— Но никто из вас не называл его «ваше сиятельство»!
— Это потому, что в Кассане мы признаем только титулы, дарованные нашим воран.
— Воран?
— Да, нашим предводителем. Наш воран — все равно что ваш король Иозеф.
Ее не интересовали тонкости кассанской монархии.
— И что английский герцог делал в Кассане? Впервые Грегор замялся:
— Я не могу тебе этого сказать.
—Это имеет отношение к Окну в Поднебесье?
— Не совсем… — Он явно уклонялся от ответа. — Джордан не раз бывал у нас.
— Зачем Кассану…
Его огромная лапища мягко прикрыла ей рот:
— Не спрашивай меня. Я знаю, что тебе беспокойно и тревожно, но я не вправе сказать больше. Я не могу рассказывать о Кассане посторонним — таков неписаный закон нашей страны.
По его лицу было видно, что он ей сочувствует, но Марианна поняла, что больше не добьется от него ни слова. Нетерпеливым жестом она освободилась от его руки.
— Тогда расскажи мне о Камбароне.
— О, с удовольствием. Он прекрасен. Это — одно из самых богатых поместий во всей Англии. — Он мечтательно прикрыл глаза. — Тебе там понравится.
— Богатое?
Неужели Дрейкен не только знатен, но и богат? Почему судьба одним дает так много, а у других отнимает все?
— Очень богатое. — Грегор расплылся в улыб-де. — Его отец умер, когда Джордан был всего лишь двенадцатилетним парнишкой. Он получил в наследство огромные горнодобывающие и судоходные предприятия.
— Ему очень повезло, — чуть насмешливо откликнулась она.
— В чем-то повезло, в чем-то — нет. Слишком большие деньги развращают, а Джордан всегда был необуздан в своих стремлениях. Было время, когда мы очень о нем тревожились.
— Ты знал его ребенком?
— Не совсем. — Грегор остановился у полированной дубовой двери. — Вот твоя каюта. Алекс будет рядом. Есть хочешь?
Марианна вдруг почувствовала, что просто умирает с голоду. Как и предсказывал Джордан.
— Да.
— Я пойду в камбуз, поищу что-нибудь для вас с Алексом. — Его взгляд снова скользнул по ее фигурке. — Ты очень худенькая… Она улыбнулась:
— Ты намерен меня подкормить?
Он рассмеялся:
— Нет. После того, как я принесу тебе поесть, я собираюсь пойти на берег и купить подходящую одежду. Надо же чем-то прикрыть это хрупкое тельце. Джордан распорядился, чтобы у вас с Алексом было все самое необходимое на время нашего путешествия. То, что на вас, — это просто лохмотья.
— Я не хотела бы своим видом портить настроение сиятельству, — иронично отозвалась она.
— И не испортишь.
— Он распахнул перед ней дверь. — Мне случалось его видеть и в худших лохмотьях. Просто он хочет, чтобы тебе было удобно.
— Он не только этого хочет.
Грегор вдруг стал серьезным:
— Да, это так. Ему нужно получить Окно в Поднебесье. Ты можешь дать ему то, что он хочет?
— Не дам ни за что на свете! — пылко воскликнула Марианна.
— Не можешь и не дашь — разные вещи. — Он покачал головой. — Я надеялся, что ты будешь отрицать саму возможность сделать это.
— Я никогда не лгу.
— Тебе было бы лучше, если бы лгала. Джордан не успокоится, пока его не получит. Еще не было случая, чтобы он отказался от своих намерений. — Грегор повел широкими плечами, словно стряхивая с них груз, — Но сейчас нам об этом можно не думать. Пока надо радоваться тому, что имеем, а тревожиться будем завтра.
— Я вовсе не намерена тревожиться. — Марианна вдруг улыбнулась и мягко добавила: — Но я тебе благодарна за участие, Грегор.
— Вот и предупреждай тебя потом. — Он со вздохом отвернулся. — Я велю Нико привести Алекса к тебе.
— А Нико и остальные тоже поедут с нами в Англию?
— Нет, они вернутся с Янусом в Кассан. — Грегор ласково посмотрел на нее. — Так что тебе придется иметь дело только с Джорданом и со мной. Разве тебя это не радует?
Не дожидаясь ответа, он повернулся и вышел за дверь.
Марианна зажгла свечу, стоявшую на маленьком столике у окна и осмотрела крошечную каюту. В ней были только сундук, небольшая койка и умывальник, но все блистало чистотой.
«Единственный грязный предмет в комнате — это я» — с грустной усмешкой сказала она себе. От нее пахло лошадьми, а грязи накопилось столько, что в умывальнике удастся смыть только верхний слой.
Ну что же, она пока сделает, что может, а насчет ванны спросит потом.
Она быстро прошла через каюту и налила воды в тазик для умывания.
Джордан наблюдал, как Грегор шагает к нему по причалу, весь увешанный коробками и свертками, так что его самого было еле видно за ними.
— Ты что, скупил все Домаджо? — сухо спросил он.
— Как я мог? Большинство магазинов закрыто. Мне и так пришлось уговаривать нескольких торговцев открыть для меня свои лавки.
Джордан не раз наблюдал «уговоры» Грегора. Обычно тот начинал с улыбок, но, как правило, дело кончалось тем, что он просто вышибал двери.
— Я же сказал тебе, что надо купить вещи только на время плавания. Домаджо — не центр моды.
— Марианна этого не знает. И, может быть, симпатичное нарядное платьице поднимет ей настроение. Я жалею, что не смог купить для нее побольше. — Грегор осторожно прошел по трапу. — Что сказал Янус?
— А как ты думаешь? Он был недоволен.
— Воран и старейшины разделяют его чувства.
— Я сделал все, что мог. К сожалению, от меня мало что зависело.
— Они это знают, — негромко сказал Грегор. — Но разочарование будет слишком сильным. Их беспокоит Наполеон. Они боятся, что он выступит слишком рано.
— Наполеон беспокоит весь мир.
— Нечего набрасываться на меня, когда хочешь наброситься на него. — Грегор ухмыльнулся. — Или я сброшу тебя с трапа, как сделал бы, когда ты был юношей.
Джордан невольно улыбнулся:
— Нет, не сбросишь. Ты же не захочешь уронить все побрякушки, которые купил своей голубке.
— Действительно. Я подожду. — Грегор подхватил покупки поудобнее. — И еще одно тебе следует знать, пока ты не встретился с капитаном: я сказал ему, что Марианна и Алекс — твои подопечные. Ты ходил в школу с их отцом, которого только что убили — на войне. Его звали Юстин Лоренс Сэндерс, и он был поэтом.
— Подопечные? — переспросил пораженный Джордан.
— Я в тот момент ничего лучше не придумал. — Грегор нахмурился. — Хотя должен признать: роль почтенного опекуна тебе не слишком подходит.
— Ни капельки.
— Ничего не поделаешь.