Они просчитались. Они все заняты только тем, как укрепить свою власть...
– Это их личное дело.
Ниррен прекратил мерить шагами комнату и взглянул на Ронина, который сидел на постели и снимал пропитавшуюся потом рубашку.
– Да, можно сказать и так. – Ниррен покачал головой. – Ты уже, наверное, виделся с ним.
Ронин бросил рубашку на спинку стула.
– Да.
Ниррен нахмурился:
– Надеюсь, не для того, чтобы к нему вернуться.
– Вовсе нет, – невесело усмехнулся Ронин.
– И он что, даже не стал тебя искушать?
– Ну, в общем-то он предпринял попытку.
– Я так и думал.
– Не бери в голову.
Ниррен немного расслабился. Он указал на громадный синяк на боку Ронина:
– За К'рин я уже послал.
Ронин потрогал повязку на плече. Рана еще побаливала.
– Вряд ли в этом есть необходимость.
Ниррен махнул рукой:
– Все равно за ней уже пошли.
– А где Сталиг?
– У Марша, я думаю, – ответил Ниррен с улыбочкой. – Так зачем ты к нему ходил?
– К Саламандре?
– Угу.
– Хотел посоветоваться.
– С ним?! – Ниррен рассмеялся. – Он же саардин. Разве он скажет тебе правду?
– Нас многое связывает, – возразил Ронин.
– Да, и все же...
– Я ему верю, – последовал быстрый ответ.
Ниррен покачал головой:
– Ну и что он тебе сказал?
Ронин откинулся на подушки.
– Что Боррос действительно сумасшедший.
– Да? А он-то откуда знает?
Ронин взял подушку и вытер пот с лица. На подушке осталось темное пятно.
– Он вроде бы представил мне доказательства.
– И какие же? – спросил Ниррен, не спуская с Ронина глаз.
– А что, если я скажу, что Боррос вовсе не сумасшедший?
– А ты скажешь?
– Не знаю.
– Так что насчет доказательств?
– Я сам разговаривал с Борросом.
– Ты мне не скажешь.
– Я уже говорю.
– Не скажешь насчет доказательств. Насчет того, что он тебе показал.
Ронин отшвырнул подушку.
– Откуда ты знаешь, что он мне что-то показывал?
– Не придирайся к словам.
– Ладно. – Ронин поднялся с постели и открыл шкаф. – Но я не уверен, что это действительно что-то доказывает. – Он достал шелковую рубашку с широкими рукавами и без воротника. – Как ты думаешь, что находится наверху? Над Фригольдом?
– Наверху? – Ниррен пожал плечами. – Ничего. Во всяком случае, ничего, что заслуживает внимания, если только тебя не прельщает километровый слой снега и льда. А почему ты об этом спрашиваешь?
Ронин надел рубашку.
– Потому что Боррос говорит, что там, наверху, есть жизнь. Цивилизация. Земля без снега и льда.
Ниррен уставился на него во все глаза:
– Он так сказал?
– Да.
– А ты его не спросил, над чем он работал?
– У меня не было возможности его расспросить. У нас разговор получился какой-то сбивчивый. Хорошо, что я хоть что-то узнал. Но в одном я уверен. Фрейдал знает не больше нашего, иначе Боррос просто не стал бы ни с кем разговаривать. Кроме того, колдун дал мне понять, что он не выдал им ничего важного.
Ниррен опять покачал головой:
– Ничего не понимаю. На поверхности просто не может быть жизни – там слишком холодно...
– Во всяком случае, так нас учат.
– И к чему мы в итоге пришли?
– Ты – ни к чему.
– Ронин...
– Я не желаю связываться с саардинами...
– И тем не менее ты постараешься поговорить с Борросом еще раз.
– Да, – Ронин поднял руку. – Потому что я так хочу. – Он снова сел на постель. – А что там с твоим заданием?
Чондрин нахмурился.
– Похоже, что это загадка, у которой в принципе нет ответа. Может быть, я уже близок к решению. А может быть, наоборот. И все-таки я не могу отделаться от ощущения, что...
– Что? – встрепенулся Ронин.
– Что что-то за всем этим явно скрывается. Что чего-то мы не знаем. – Ниррен рассеянно взъерошил волосы. – Иногда... иногда я почти уверен, что есть некая третья сила. Они себя не проявляют...
выжидают, пока саардины не сделают первый шаг.
– А кто еще может быть, кроме саардинов?
– В том-то и дело, что никто. Поэтому мне и непонятно.
– И у тебя нет фактов.
Ниррен вздохнул:
– Были бы факты, я был бы сейчас с Эстриллом.
– Ты ему говорил об этом?
– Так, кое-что.
– А он?
– Он ничего не станет предпринимать, пока у него не будет фактов. – Ниррен умолк на мгновение. – Ладно, пойду. А то сейчас уже К'рин придет.
– А как твой «грызун»?
– Что? – переспросил Ниррен, как будто очнувшись. – А... им-то я сейчас и занимаюсь. Но пока ничего у меня не выходит. Хотя, может быть, я уже близок к разгадке. – Он пожал плечами. – Очень уж он капитально внедрился. Это, пожалуй, единственное, в чем я уверен на сто процентов. Ты не волнуйся, если в ближайшее время не сможешь меня разыскать... я сам с тобой свяжусь.
Ниррен ушел.
Ронин прилег на подушки и стал ждать К'рин.
* * *
Они пришли за ним после занятий – в первую смену, когда в коридорах почти нет народу. Он пошел с ними, не сопротивляясь, потому что он был человеком неглупым и знал, что рано или поздно это должно случиться. Что они лишь выжидают удобного случая. Потому что они ненавидят его.
Они, наверное, удивились, что он пошел с ними по доброй воле.
Они прошли весь коридор до конца, потом свернули на какую-то пустынную лестницу и поднялись наверх – в зал боевой подготовки.
Там было пусто и сумрачно. Пыль клубилась в лучах тусклого свечения, которые делили пространство на полосы света и тьмы. Ощущение было такое, что здесь незримо присутствуют души предков из ушедших в небытие тысячелетий, чьи кости давно уже обратились в прах... Ронин почувствовал некую странную сопричастность... вот только к чему?
– Давай, доставай свой меч, – процедил Корлик сквозь зубы. – Из-за тебя рухнули все мои планы.
Остальные лишь молча наблюдали. То ли Корлик не мог обходиться без публики и позвал их с собой, то ли сами они захотели своими глазами увидеть, чем все это закончится. Ронин, впрочем, не стал задумываться об этом.
– Больше всего на свете я хотел поступить к нему в ученики. А ты...
Начало не хуже любого другого. Ронин молчал.
– Доставай меч, – осклабился Корлик. – Ну давай. – Он взмахнул мечом. – Чего ты ждешь? Испугался? Ладно, я тебе покажу, для чего вообще эта штука. – Он опять помахал мечом. – На этот раз я тебя точно проткну!
Ронин вытащил меч из ножен. В течение доброй четверти смены он отражал яростные атаки Корлика, удерживая свою позицию, но при этом не предпринимая попыток контратаковать.
Наконец Корлик, явно разочарованный таким поворотом событий, взревел и швырнул меч на пол. Это, наверное, было условным сигналом, потому что приятели Корлика разом набросились на Ронина и сбили его с ног. Кто-то попытался наступить ему на шею, но он схватил негодяя за лодыжку и принялся с силой выворачивать ему ногу, пока не услышал характерный хруст. Они били его в живот, стараясь перевернуть. Он поднял ноги, чтоб защитить от ударов пах. Он знал: надо немедленно подниматься, иначе его перевернут на живот и он уже ничего не сможет сделать. Они раскусили его намерение и попытались прижать его ноги к полу, но Ронин все же сумел извернуться и встать.
С ним творилось что-то странное. Корлик и иже с ними как будто провалились куда-то. Рядом послышался чей-то стон...
Корлик тем временем быстро нагнулся, поднял с пола меч и пошел на Ронина, держа клинок перед собой.
Ронин попытался добраться до своего меча, который тускло поблескивал на каменном полу, но Корлик не давал ему подступиться к оружию. Выбора, стало быть, нет – чему быть, того не миновать... Странное состояние, когда тебе кажется, будто ты грезишь наяву, сменилось вдруг кристальной ясностью сознания.
Ронин бросился прямо на Корлика.