-Конечно, - согласился я, наблюдая за выражением её лица.
Она взглянула на меня с легким удивлением, и вдруг на её губах заиграла улыбка и она захлопала в ладоши от своей догадки.
-Это просто великолепно! - рассмеялась она.
Нет, она действительно была одной из самых сообразительных девушек, которых я знал. Ей, уроженке Земли, вне всякого сомнения, никогда не приходилось слышать о подобной уловке, и тем не менее она по малейшему намеку тотчас разгадала её смысл.
-Смотри, - сказал я и начал завязывать узел, который наверняка должен был показаться ей невероятно сложным. - Этот узел содержит только пятьдесят семь переплетений, - пояснял я ей по ходу дела. - Я изобрел его сам, хотя никогда не думал, что он мне сможет понадобиться. Этим уловкам меня много лет назад обучил Андреас из касты певцов из Тора. В этом городе подобные приемы для защиты жилища довольно распространены. Так вот, его узел состоял из шестидесяти двух переплетений веревки, а узел одного из его братьев - даже из ста четырех, что, как я помню, Андреас считал явным излишеством.
-И при этом у него всегда получался один и тот же узел? - спросила Элизабет.
-Да, - сказал я, - у каждого жителя свой индивидуальный узел, отличающийся от других так же, как и его подпись, и имеющий при этом свой секрет. Только владеющий этим секретом способен повторить хитросплетения узла, но, что более важно, только он может определить, пытался ли кто-нибудь распутать его узел или нет.
-Значит, развязать узел может каждый? - спросила Элизабет.
-Конечно, - ответил я. - Вся проблема в том, чтобы восстановить его после того, как он был развязан.
-И владелец жилища по внешнему виду узла сразу может определить, его ли рукой он завязан или нет?
-Совершенно верно!
-И таким образом он тут же узнает, проникал ли кто-нибудь в комнату за время его отсутствия?
-Да, - согласился я и добавил: - Иногда кто-нибудь тайно проникает в комнату, оставляя снаружи своего сообщника, чтобы тот попытался повторить конфигурацию узла. Однако, как правило, подобный способ редко позволяет обмануть вернувшегося хозяина из-за практической невозможности продублировать хитросплетение узла.
Элизабет молча наблюдала за тем, как я возился с ворсистыми веревками, пытаясь запомнить очередность их переплетения.
Наконец, вздохнув с облегчением, я закончил свою трудоемкую работу.
-Настоящий гордиев узел, - заметила она.
-Вполне возможно, что он был именно таким, - согласился я.
-Александр разрубил его мечом, - улыбнувшись, добавила она.
-И сделав это, оповестил весь мир, что в комнату или куда там ещё кто-то входил, - рассмеялся я.
После этого я развязал узел, выдернул из отверстия веревку, запер для безопасности дверь на оба засова и вернулся к Элизабет.
-Я научу тебя завязывать этот узел, - сказал я.
-Хорошо, - согласилась Элизабет, не выказывая особого страха перед перспективами длительного и трудоемкого обучения. - У меня тоже будет свой узел, уверенно сказала она.
-Собственно говоря, мы можем пользоваться одним и тем же узлом, - заметил я, испытывая легкое неудовольствие перед необходимостью изобретать ещё один узел.
-Если я собираюсь научиться завязывать твой узел, почему бы тебе не изучить мой? - спросила она.
-Элизабет… - начал было я.
-Велла, - тут же поправила она.
-Велла, - устало махнул я рукой, - хоть тебе и пришлось побродить по этому миру, ты все равно продолжаешь оставаться типичной землянкой.
-Не вижу в этом ничего плохого, - сказала она, и в глазах её заплясали озорные огоньки. - Мой узел будет таким же сложным, как и твой.
-В этом я не сомневаюсь, - мрачно заметил я.
-Я с большим удовольствием займусь изобретением своего узла, - увлеченно продолжала она, - и он получится у меня женственным и изящным, и в нем отразится вся моя индивидуальность.
У меня вырвался горестный стон.
Она тут же обняла меня за шею и заглянула мне в глаза.
-Может быть, когда Велла пройдет полный курс обучения, она будет доставлять своему хозяину больше радости, - с легкой игривостью произнесла она.
-Может быть, - ответил я.
Она быстро запечатлела поцелуй у меня на кончике носа.
-Ты ведь даже танцевать не умеешь, - с сомнением заметил я.
Внезапно она отступила на шаг, запрокинула голову и изящно округлила руки. С закрытыми глазами, оставаясь совершенно неподвижной, за исключением носка правой ноги, которым она отбивала такт, она начала напевать песню тачакских рабов. Ко второму куплету кисти её рук опустились на бедра, а взгляд широко распахнувшихся глаз остановился на мне. Темп мелодии постепенно нарастал, её гибкое стройное тело пришло в плавное движение и подалось ко мне. Я двинулся ей навстречу, но она легко отстранилась и, взметнув руки над головой, принялась пальцами отщелкивать ритм.
Тут песня закончилась.
-Вот и все, что я умею, - призналась она.
Я крякнул от досады.
Она подошла и снова обняла меня за шею.
-Бедный хозяин, - сочувственно произнесла она. - Велла не умеет даже танцевать.
-Однако я вижу, что у Веллы есть некоторые способности.
-Хозяин добрый, - заметила Велла, - он понимает, что не может обладать сразу всем.
-Все эти сантименты, - сказал я, - вряд ли были бы восприняты хоть одним горианским хозяином.
Она рассмеялась.
-Все могло сложиться гораздо хуже, - ответила она. - Ведь я всего лишь девушка красного шелка.
Тут я подхватил её на руки, отнес к широкому каменному ложу и уложил на устилавшие его меха.
-Я слышала, - с улыбкой заметила она, - что только свободные женщины удостаиваются чести возлежать на ложах.
-Правильно! - воскликнул я и, замотав её в шкуры, сбросил весь этот лохматый барахтающийся ком с каменного ложа к его подножию со вделанными в него кольцами для привязывания рабов.
Тут я одним рывком сдернул с неё шкуры. Элизабет на четвереньках с визгом бросилась от меня прочь, но я поймал её, запутавшуюся в шкурах, за петлю, удерживающую у неё на левом плече тунику, и, притянув девушку к себе, поднял её на руки.
-Если я тебе понравлюсь, - спросила она, - ты меня купишь?
-Возможно, - ответил я. - Я ещё не решил.
-Знаешь, как хозяин ты вполне бы мне подошел.
Я даже не нашелся, что сказать.
-Поэтому, - продолжала она, - я буду очень стараться тебе понравиться, чтобы ты меня купил.