Они стояли, не спуская друг с друга глаз.
-В конце концов, - не удержалась от смеха Элизабет, - почему только рабыни могут свободно расхаживать там, где им заблагорассудится, и вести себя, как хотят?
-А ты разве не рабыня? - спросил у неё проходивший мимо воин, окидывая подозрительным взглядом её одеяние.
-Нет, не рабыня, - резко ответила ему Элизабет и отвесила звонкую пощечину.
Воин смущенно почесал щеку. На лице у него было написано полное недоумение. Вокруг них начали собираться люди, в числе которых оказалось и несколько свободных женщин.
-Если ты свободная, - сказала одна из них, - тебе следует стыдиться появляться в общественном месте в таком виде.
-Если тебе доставляет удовольствие ходить, завернувшись с головы до ног в простыню, можешь ходить, - парировала Элизабет.
-Бесстыжая! - в негодовании воскликнула свободная девушка.
-У тебя, наверное, волосатые ноги или уродливое лицо, - сказала Элизабет.
-Ничего подобного, - возразила девушка.
-Вряд ли, иначе ты не закутывалась бы в свою простыню, - съязвила Элизабет.
-Но я действительно красивая, - настаивала девушка.
-Сомневаюсь, - бросила ей Элизабет.
-Нет, я красивая! - обиженно повторила девушка.
-Тогда чего же тебе стесняться? - сказала Элизабет и, шагнув к девушке, к полному её ужасу, сбросила с её лица покрывало.
Все буквально остолбенели. Элизабет, не обращая внимания на её робкие попытки закрыться руками от взглядов собравшихся, принялась стаскивать с неё многочисленные одежды, пока наконец среди тяжелых складок парчи, сатина, шелка и туго накрахмаленного муслина всеобщему обозрению не открылась довольно простая, но хорошо сидящая на стройном молодом теле девушки туника, из тех, которые обычно носят свободные женщины в домашней обстановке.
Девушка действительно оказалась весьма привлекательной. Однако сейчас она стояла, заламывая руки и оглашая воздух пронзительными воплями.
Рабыня в ужасе отошла подальше, словно после подобной экзекуции над свободной горожанкой уж ее-то, рабыню, непременно должны были просто сбросить с моста.
Элизабет окинула свободную девушку оценивающим взглядом.
-Ну что ж, ты довольно красива, - сказала она.
Девушка мгновенно перестала кричать.
-Ты так считаешь?
-На все двадцать золотых монет, - вынесла свое суждение Элизабет.
-Я бы даже дал двадцать одну, - заметил воин, получивший перед этим от Элизабет пощечину.
Разгневанная свободная женщина тут же развернулась и тоже влепила ему пощечину. В этот день парню явно не везло.
-А как твое мнение? - обратилась Элизабет к подобострастно глядящей на неё рабыне.
-О, я не знаю. Мне нельзя иметь своего мнения, ответила рабыня. - Я всего лишь бедная девушка с Тироса.
-Да, тебе не позавидуешь, - посочувствовала ей Элизабет. - А как тебя зовут? - спросила она.
-Реной, если госпоже угодно, - ответила рабыня.
-Да, мне угодно, - сказала Элизабет. - Так как ты считаешь?
-Вы спрашиваете мое мнение? - удивилась Рена.
-Вот именно, - огрызнулась Элизабет. - Должно же у тебя быть собственное мнение на этот счет или ты рабыня с мозгами тряпичной куклы?
Рена улыбнулась.
-Я бы дала двадцать пять золотых, - ответила она.
Элизабет вместе с остальными присутствующими снова окинула свободную девушку критическим взглядом.
-Знаешь, Рена, я думаю, ты права, - сказала она. Затем обратилась к свободной девушке: - А тебя как зовут?
Щеки девушки заалели.
-Релия, - ответила она и, повернувшись к рабыне, поинтересовалась: - Ты действительно считаешь, что за меня дали бы такую высокую цену?
-Да, госпожа, - ответила она.
-Да, Релия, - поправила её Элизабет.
Рабыня испуганно посмотрела на нее, но это продолжалось всего лишь одно мгновение.
-Да, Релия, - запинаясь, произнесла она.
Релия засмеялась от удовольствия.
-Я не предполагала, что свободная женщина может быть такой благородной, как ты, - заметила ей Элизабет и тут же предложила: - Хочешь немного ка-ла-на?
-Хочу, - ответила Релия.
-Отлично, - сказала она, поворачиваясь ко мне, с не меньшим, чем остальные присутствующие на мосту, удивлением наблюдавшему эту сцену. - Мы решили выпить немного. Дай мне денег.
Опешив от неожиданности, я вынул из кармана и протянул ей серебряную монету.
Элизабет взяла с одной стороны под руку Релию, с другой - Рену и объявила:
-Мы сейчас пойдем и купим бутылку вина.
-Подожди, я пойду с вами, - сказал я.
-Нет, ты не пойдешь, - ответила она, ловко поддевая ногой снятые с Релии покрывала и сбрасывая их с моста. - Твое присутствие нежелательно.
И девушки, держась под руки, бодро зашагали по мосту.
-О чем ты собираешься с ними разговаривать? - уныло поинтересовался я, идя вслед за ними.
-Это не для мужского уха, - задорно бросила через плечо Элизабет под смех своих новых подруг.
Не знаю, вызвало бы дальнейшее пребывание в городе Элизабет революцию в настроениях свободных женщин Ко-Ро-Ба, но то, что она приобрела скандальную известность в высших кругах общества, - это совершен но точно. Даже мой отец, глава городской администрации, много повидавший на своем веку, был обескуражен её поведением. Однако задолго до начала такой революции в город из Роя прибыл Ал-Ка.
Для выполнения миссии ему позволено было отрастить волосы, так что сначала я его даже не узнал, настолько это изменение в его внешности оказалось для меня неожиданным все находящиеся в Рое люди - как мужчины, так и женщины - обычно (хотя в последнее время и не всегда) бреют голову наголо, что отвечает традиционно принятым в Рое нормам гигиены. С непривычки волосы причиняли Ал-Ка немало хлопот, и он мыл их по нескольку раз в день.
Элизабет от души веселилась, просматривая сделанные для неё документы рабыни и заучивая на память подробности своего пленения и последующих продаж на невольничьих рынках, подтверждаемых многочисленными расписками и справками. К документам прилагалось и описание её особых примет, внесенное в регистрационные документы ещё во время нашего пребывания в Рое.
Здесь же в моем присутствии, Ал-Ка скрепил документы отпечатками пальцев Элизабет. Я заметил, что в графе примечаний в документах было указано, что Элизабет владеет грамотой, без чего Капрусу едва ли удалось бы зачислить её в штат своих сотрудников.