В 1985 я издал в Москве книгу «Задачи и упражнения по развитию творческой фантазии у детей» (70 000 экз.), издательство «Просвещение», в 2001 ее переиздали.
Один экземпляр направляю вам.
Школа «Наш дом» – на правильном пути.
г. Свободный
Алексей Егорович Падалко, педагог, изобретатель (15 патентов), писатель
Анатолий Ткаченко
Школа Светланы Городович
От моего давнего друга, писателя Бориса Черных, я узнал о добром начинании в г. Благовещенске, где педагогом Светланой Юрьевной Городович открыта частная школа «Наш дом» (с согласия и при поддержке родителей, естественно); здесь учат детей спокойному разуму и духовному возвышению, любви и терпимости к ближнему, и ни какому рыночно-торгашескому отчуждению, при котором деньги «правят бал»; а укоренившаяся в «Нашем доме» традиция ежегодного пушкинского бала, воспитывающая в детях чувство родства и верности истинным национальным преданиям, чего нет в государственных школах, с их ориентацией на индивидуализм, прекрасна.
Легко представить себе, сколько у школы «Наш дом» завистников, затаенных и явных недоброжелателей. Не потому ли Светлана Юрьевна пригласила из Москвы Шалву Александровича Амонашвили, известного доктора педагогики, автора книг по детскому воспитанию? И Шалва Алесандрович приехал, поддержал «Наш дом» и методы преподавания в нем. Это его слова, обращенные к учителям: «Не обманывайтесь, ибо дети, так же, как Бог, видят всё… Бойтесь!»
С чего бы, кажется, мне радоваться появлению хорошей частной школы именно в Благовещенске? Тут случай особый: родом я из бывшей казачьей станицы Грибская Благовещенского района, сперва расказаченной, позже околхозенной. Оба моих деда уничтожены за участие в казачьих волнениях «против коммунии». Отец, видя разор общественного хозяйствования, завербовался на север, и мы навсегда покинули Грибское, ставшее селом.
Только спустя десятилетия, в 1989 году, я навестил родное Грибское, в котором не обнаружил ни одной казачьей семьи; уцелели лишь те, кому удалось покинуть станицу…
Село стало учебным хозяйством Благовещенского сельскохозяйственного института, люди жили неплохо, особенно те, кто держал скот на своих подворьях, имел сады – огороды. У меня появились здесь друзья и читатели моих книг, я стал время от времени навещать Грибское.
В каждый приезд (а приезжал обычно в сентябре – ноябре, после окончания сельскохозяйственных работ) я непременно встречался с учениками старших классов местной десятилетки. Беседы были долгими, говорили о самом разном, в стране шла горбачевская перестройка, прежней «зажатости» в учениках почти не замечалось. Я говорил о православии, о том, что и в Грибском была церковь, в ней меня крестили, стояла она там, где сейчас сельсовет. Дети слушали с любопытством, высказывались о своем понимании веры, лишь один мальчик прочел антибожеское стихотворение собственного сочинения. Этот явный «выпад» против меня был воспринят или безучастно (мол, всегда хочет «отличиться»), или с заметной неприязнью, а одна девочка сказала, что бабушка у нее верущая и тоже говорит, что нужна церковь… Но вот что меня особенно печалило: никто не любил своего села, все хотели уехать в город, там учиться, работать и жить, а родителей навещать, как один со смехом высказался, «за картошкой и другим сельхозпродуктом».
Через день или два хозяйка, у которой я жил, сказала мне, что есть недовольные родители тех детей, перед которыми я выступал: мол, сам живет в Москве, а нашим ребятишкам советует не уезжать из его любимого Грибского.
Пусть приезжает и живет здесь сам…
Последний раз я побывал в Грибском в 1994 году и также был приглашен в школу на встречу со старшеклассниками, но уже другого «поколения»: как раз «свирепствовала» приватизация, растаскивалась, разворовывалась Россия. В колхозах и совхозах, дабы уберечь землю от расхищения, решено было поделить ее на паи и раздать работникам сельского хозяйства, но без продажи своих участков. Бери землю, бери в кредит технику, становись свободным хозяином на земле, за которую воевали твои безземельные деды в гражданскую войну. В Грибском не нашлось желающих, все отдали свои паи в аренду учхозу.
И об этом я говорил с учениками. Никто из них не выразил желания «сесть на землю», сожалели только об одном (соглашаясь с родителями), что нельзя продать «свою» землю; кое-кто возмущался: «Какая же она своя, если я не могу ею распоряжаться, как мне хочется!» Я успокоил ретивых «рыночников»: успеете продать, этот временный запрет вам же в пользу: попродаёте, ринитесь в города, а там на эти деньги и «Запорожца» не купите…
В соседней бывшей станице Волково, где уцелело до двух десятков казачьих семей, среди них есть и мои родственники, землю взяли, более того – объединились в фермерский кооператив, успешно трудятся. Один казак мне говорил: «Пусть меня удушат налогами, но я и мои сыновья свою землю не бросим, в колхоз не вернемся!»
Вывод из вышесказанного может быть один, и неоднократно доказанный: насильственно согнанные в колхозы и совхозы люди не становятся хозяевами земли, не «прикипают» к ней, ничейной.
И так во всем.
Особенно вредоносно насилие над детьми, ибо из раба не вырастет свободно мысляшая, одухотворенная личность, – вырастет раб же, который будет порабощать других, и не дай Бог оказаться такому в школьных учителях!
Закончу свое слово о Благовещенской школе «Наш дом», и вообще о детском воспитании, постулатом замечательного педагога Шалвы Александровича Амонашвили: «Школа есть носитель духа нации, народа, Отечества».
Пожелаем же (а у кого имеются возможности – пусть и поможет) Светлане Юрьевне Городович, подвижнице духа, человеку редкой самоотверженности, сохранить свою частную школу, в которой учитель улыбается ученику, а ученик благодарно смотрит в глаза учителю, понимая, что его учат не только книжным знаниям, но и самому главному – Жизни, Вере, Любви к Отечеству.
Анатолий Ткаченко – известный русский прозаик, выходец из Амурского казачества. Лауреат Государственной премии России.
Баяр Жигмытов
«Школа должна быть добрым домом»
Уважаемая Светлана Юрьевна! Прочитал статью «Сказочник Шалва» Бориса Ивановича Черных, моего учителя литературы и политологии.
Поскольку с 1979 года я поднимаю четверых детей, средняя школа вызывает у меня профессиональный интерес. Например, в начале 80-х в я возложил на себя поручение члена комитета ВЛКСМ с правами райкома в Бурятском филиале СО АН СССР – придумал сектор и стал руководить этим сектором Малой Академии наук Бурятии, вспомогательной школы для всех одаренных детей, где впервые в СССР удалось внедрить обучение на компьютерах и программирование, хотя тогда это был режимным мероприятием…
Я поздравляю Вас с реализацией частной средней школы! Если верить нынешней Конституции России и федеральным законам, у нас должны быть учебные заведения всех форм собственности – федеральные, региональные, муниципальные, частные, акционерные, смешанные…
Тем более я рад, что великий педагог Ш. Амонашвили все-таки приехал в далекий Благовещенск, был в Вашей школе.
Сам я придерживаюсь такой же теории – школа должна быть добрым домом для взаимного получения знаний.