Ребята уселись на обочине дороги и вынули из мешков хлеб, крупно посыпанный солью. Это была их единственная еда.
- Ну, что будем делать? - спросил Витя, когда с дневной порцией было покончено, а он с удовольствием бы съел еще столько же.
- Пойдем, - коротко ответил Коля.
- Куда?
- Вот видишь ту деревню? - Коля указал вдаль, на россыпь белых домиков, протянувшихся вдоль отлогого холма. - Давай попробуем подойти к ней...
- А если нас опять заберут, - сказал Витя, - тогда что? Геннадий Андреевич теперь далеко, не выручит.
Коля помолчал. Витя хоть и слишком осторожен, но правда на его стороне. Нет, надо слушаться Колесника: ни в какую деревню не заходить, а вести наблюдение издали.
- Ну, тогда давай найдем где-нибудь стог сена, заночуем, - сказал Коля, - а рано утром заляжем поближе к тем местам, где работают, и посмотрим.
- А что мы будем смотреть?
Нет, Витя по-прежнему невыносим! Всё ему расскажи, будто маленький, сам не понимает.
Коля рассердился:
- Посмотрим, какой дорогой они на работу ходят. Можно ли к ним подкрасться еще поближе. Может быть, я и отца увижу...
- Так твой отец по полю и ходит!..
- Слушай, Витька, - уже окончательно вышел из себя Коля, - ты слышал, что Колесник сказал? Если не удастся - вернуться назад. Понятно?..
- Понятно-то понятно, - вздохнул Витя. - Тогда давай посидим здесь, что ли. А ночью пойдем.
- Нет, - возразил Коля, - зачем нам под дождем сидеть? Найдем старую копну и спрячемся...
Витя огляделся. Невдалеке от дороги возвышался посеревший, выцветший от дождей высокий стог.
- Смотри, Коля, вот подходящее место!
- Верно! А я сидел, сидел, прямо перед собой смотрел, а не видел. Пошли!..
Через несколько минут они уже взобрались на вершину стога, который кто-то внизу обвязал проволокой; наверное, для того, чтобы ветер не раздувал сено. Лежать было мягко, тепло, да и поверх себя ребята наложили сена, закрывшись с головой. Остро пахло прелью, и от этого еще сильнее охватывала истома. Мальчики заснули таким крепким сном, что ни ливень, ни град, ни снег, - казалось, ничто не могло бы их разбудить.
И все же Витя проснулся. Он проснулся от странного шума, который доносился снизу, откуда-то из-под копны.
Он поднял голову и прислушался: рядом тихо посапывал Коля, ветер шелестел сеном... Нет, ему не показалось. Действительно, под самым стогом как будто кто-то ходит, сильно топая ногами. Что это? Звук приглушенных голосов! Да, несомненно, кто-то говорит. Но где?.. Может быть, это обман слуха?
Витя осторожно раздвинул сено над головой и выглянул. В поле уже темнело; дальние домики растаяли в сумерках, дождь кончился, и в просветах туч кое-где светлело небо. Стараясь не шуметь, он вылез из стога и спустился на землю. Нигде не было и признака людей. А между тем здесь, у самой земли, приглушенные голоса слышались гораздо явственнее.
Может быть, люди сидят по ту сторону стога? Витя пополз налево, и голоса стали как бы удаляться. Тогда он переменил направление - голоса зазвучали более отчетливо. Еще несколько движений, и он услышал их почти совсем рядом. Но странно, они доносились из глубины стога. Витя дотронулся до проволоки, опоясывающей стог, и вдруг один из снопов сдвинулся с места. Витя испуганно отшатнулся: прямо на него темным провалом глянула круглая дыра. Он сразу же все понял. Стог поставлен для маскировки, он накрывает дот. А в самом доте, очевидно, солдаты. Наверное, их там не было, когда они с Колей взобрались на стог. Что теперь делать? Как уйти?..
Витя быстро поправил солому, которую разворошил, прилег у стога и стал внимательно слушать. Странно - там внутри говорили по-русски!
- Да, ты меня озадачил, - медленно проговорил низкий мужской голос. Холера им в бок, что придумали!..
Другой человек, обладатель высокого, тонкого голоса, который срывался на самых верхах и тогда казалось, что человек захлебывается, видимо продолжал развивать свою мысль.
- Уходить нам надо! Убьют нас с тобой, Василий Дмитрич, ей-богу, убьют!..
- А кто тебе все это сказал?
- Да и говорить не след!.. Ты же сам все слышал.
- Ну, так это он говорил о пленных и мобилизованных, - не сдавался обладатель баса. - А мы кто?
- Да ты пойми, им же не это важно! Они хотят, чтобы ни одна мышь не знала, где этот дот стоит... Сейчас мы с тобой в охране, а завтра работы окончат и начнут подметать. И вместе с сором - нас с тобой... на свалку, в ров!..
- Какой ров? - насторожился бас.
- Да в тот, что недавно за деревней экскаватором вырыли.
- Сказал! Так ведь тот ров против танков...
- Каких танков? Дуралей! Как только построят последний дот, там расстреляют всех, кто работал. Понятно?..
- А мы-то ведь не работали!
- Зато больше всех знаем.
В доте замолчали. Витя почувствовал запах самосада; дым выходил через глазницу дота, как в отдушину. Очевидно, говорившие усиленно курили.
- Да, озадачил ты меня, - повторил бас. - Куда и податься, не знаю...
- А я знаю, - ответил другой собеседник. - Давай украдем бланки, состряпаем себе удостоверения, что направляемся на Украину, в командировку, и рванем...
- Пожалуй, Петя, ты прав. Ничего другого не остается... - Голос понизился почти до шепота: - А что, если уйти к партизанам, а? Покаяться. Может, простят!..
- Что ты! Что ты! - в ужасе воскликнул другой. - Из огня да в полымя! Доказывай, что нас не подослали. Вздернут, и все...
Обладатель баса тяжко вздохнул:
- Прокляты мы, Петька!.. Нет нам места на земле. Погибнем, и не вспомнят, где кости наши зарыты...
- Ну вот, расплакался!.. Так решили - уходим?
- А когда?
- Как справимся, так и пойдем. Недели через две.
- Хорошо! Денег надо будет подсобрать, да и продуктов.
- Это уж обязательно... Ну, пошли, Василий Дмитрич, скоро смена - нас будут искать.
В глубине дота звякнули приклады. Витя замер. Сейчас они будут вылезать! С какой стороны? Но тут же он сообразил: раз здесь глазница, то выход должен быть где-то по другую сторону. И он не ошибся: выход из дота находился метрах в десяти, на скате невысокого холма Там был устроен лаз в траншею, и для маскировки его прикрывал большой, врытый в землю куст.
Полицаи один за другим вылезли наружу и остановились, чтобы оглядеться вокруг. Витя больше всего сейчас боялся, как бы Коля, проснувшись, не выдал себя.
У полицаев был жалкий вид. Один, высокий, с маленькой птичьей головой и узкими плечами, нетвердо ступал длинными ногами; другой, низкий, сутулый, семенил рядом, продолжая жестикулировать: очевидно, приводил какие-то новые доводы.
Витя подождал и, когда их фигуры растаяли вдали, взобрался на стог и растормошил Колю. Тот сразу даже и не поверил его взволнованному и сбивчивому рассказу. Но, когда, спустившись вниз, они вместе осмотрели то, что прикрывало сено, сомнений не осталось. Под стогом находился большой дот, в котором, однако, еще не было установлено оружие.
Ребята задумались. Теперь дело было не только в том, чтобы увидеться с отцом Коли и выполнить задание, но и в том, чтобы предупредить его и тех, кто строит укрепрайон, какая участь их всех ожидает.
- Ты запомнил, как зовут этих полицаев? - спросил Коля.
- Запомнил: одного - Василий Дмитрич, а другого - просто Петька... А что?
- Может быть, это еще пригодится.
- Здесь нам оставаться опасно! - сказал Витя.
- Да, нужно уходить... Часовые, наверное, в доты забираются погреться, могут снова прийти...
Они вышли на дорогу. За те часы, что ребята провели в стоге, резко похолодало. Дул пронзительный северный ветер. Вдруг Коля почувствовал, что на его щеку упало что-то холодное. Он поднял руку и увидел на рукаве белые снежинки. Как-то сразу повалил густой, липкий снег.