Отряд с Мелисандой во главе вернулся в замок.
Рагвальд прикрыл глаза. До него доносились стоны умирающих.
Открыв глаза, он увидел Мелисанду.
Она ненавидит это, — подумал он. — Она ненавидит войну с тех пор, как погиб ее отец. Она постоянно держит в памяти тот жуткий день и с тех пор мечтает только о мире.
Но что будет, если она проиграет?
Что последует за победой датчан — очевидно. Они будут мародерствовать, разбойничать и насиловать. Их земли достанутся Жоффрею — если он совладает со своими союзниками, которым тоже нужен свой кусок добычи. Судьба Мелисанды будет ужасна.
А если победят пришедшие викинги?
Тогда, возможно, она будет считать свою участь еще более ужасной. Однако и люди останутся живы, и крепость сохранится.
Господи, независимо от того, какова будет ее судьба, победа викингов будет спасением для ее народа. Не будет краж и грабежей. Не будет насилия и убийств. Мелисанда должна оценить это, в случае их победы.
— Девчонку! — донесся крик из-за стен. — Выдайте мне графиню Мелисанду, и тогда мы обещаем вам мир.
Рагвальд ясно видел со стены все происходящее. Это кричал сам Жоффрей. Это он преследовал Мелисанду и сейчас находился у ворот, сдерживаемый пока угрозой получить порцию кипящего масла. И все же у него достаточно людей и он может попытаться прорваться… Ведь ворота еще не заперты. Они могут попытаться.
— Это Жоффрей, — доложил Филипп, подъезжая к графине, — проклятый бастард!
И словно в ответ из-за стены раздался гул голосов:
— Мелисанда, нас больше!
Вас было больше! — выкрикнула она. Подумаешь, викинг, он не успеет тебе помочь.
У меня в руках твои люди. Мы перережем им глотку, если они попытаются вырваться. Наша смерть — их смерть. Я прямо сейчас держу нож у горла одного из твоих.
Мелисанда взглянула вверх на Рагвальда. Тот видел, что Жоффрей сказал правду и кивнул.
— Я должна идти туда, — сказала она Филиппу.
— Воины всегда умирают в битве, леди. Так или иначе…
— Филипп! Через секунду они пойдут на приступ. Вынуждая их отступить, мы убьем также и своих. Много народу поляжет в битве… Если же я выйду туда сама…
— Нет! — выпалил Филипп.
Но она уже направляла Героя к воротам.
Нет, она не может выйти к Жоффрею. Ни за что. Ведь там викинг. Если он узнает, что она добровольно отдалась Жоффрею, неважно по каким причинам…
Нужно тянуть время!
Она обратилась к лучнику:
— Ты попадешь в того, кто угрожает пленнику? — Да, конечно. — Тогда, как только пленник избавится от непосредственной угрозы, вы выступим. И смотрите, чтобы внутрь зашли все наши. А сколько врагов уже неважно.
Лучник повернулся, легко поднял лук и натянул тетиву.
— Закрыть ворота! — приказала она.
— Мелисанда! — закричал со стены Рагвальд. — Подожди! Они с нами!
Тут до нее донесся крик — громкий и отчаянный вопль Жоффрея.
Викинг настиг ее врагов…
Она слышала удары мечей, боевые крики, топот и ржанье коней.
— Остановись, Мелисанда! — закричал Рагвальд.
Жоффрей был оттеснен с поля боя, но там оставалось еще много датчан. Даже слишком много, поэтому викинг бросился к воротам, большинство же его людей остались позади. Но ворота оказались запертыми. Мелисанда закрыла их прямо перед его носом.
— Боже Праведный, — взмолился Рагвальд, — а ведь он наверняка рассчитывал на помощь из замка.
Битва кипела. Возможно, все же есть шанс… Он видел, как сражается отважный воин, вставший на их защиту.
Рагвальду было известно, что его назвали Повелителем Волков в честь отца. Теперь было понятно — почему. Окруженный превосходящими силами неприятеля он показывал просто чудеса отваги и мастерства.
Меч его разил врагов направо и налево, многие даже не успевали понять, что с ними происходит.
Среди данов были и берсерки, и они нападали на него, издавая дикие воинственные крики. Но потом один за другим все равно отступали перед натиском его меча. Он что-то крикнул своей дружине. Рагвальд сначала не понял в чем дело, но потом увидел воинов, которые тащили огромный ствол. Они явно намеревались использовать его как таран.
Рагвальд спохватился.
— Мелисанда! — закричал он, но шум битвы заглушил его крик. Она внизу отдавала какие-то распоряжения. Он бросился туда, чтобы предупредить ее. Там было столпотворение: сновали люди, метались животные в загонах. Рагвальд, наконец, пробился к Мелисанде, стоявшей в окружении рыцарей.
— Он здесь! Они ломают ворота! Сражаются с датчанами! Ты закрыла им вход! — на одном дыхании выпалил Рагвальд.
По мере того, как он говорил, глаза у нее расширялись от ужаса.
Она не собиралась запирать ворота перед ним! Он не поверит ей!
— Ворота! — закричала она, но было уже поздно. Под Ударами мощного тарана часть стены обвалилась. Викинги.
Она увидела, что Филипп поскакал туда.
— Прикажи Филиппу вернуться, — коротко приказал Рагвальд.
— Он не подчинится.
Скажи ему, что тебе нужна его помощь. Нельзя допустить, чтобы викинга встретили вооруженные люди. Про меня он точно знает, что я не буду сражаться. Отзови его!
— Филипп! — позвала Мелисанда. Тот обернулся! и поспешил к ней. Рагвальд бросился к пролому в стене, через который уже пробирались воины. Мелисанда увидела, как Рагвальд остановился, кого-то приветствуя.
Да, это был он собственной персоной, в грозном сверкающем шлеме.
— Они побили их. Жоффрей сбежал! — вскричал Филипп и с облегчением рассмеялся. — Но мы должны помочь. Надо закончить это дело. Графиня, давайте я вас уведу отсюда.
— Спокойно, Филипп, Рагвальд уже беседует с Волком.
— Тогда мы спасены от датчан.
Мелисанда промолчала. Еще больше, чем датчан, она боялась этого викинга, пришедшего ей на помощь.
На минуту она почувствовала угрызения совести. Ведь она в долгу перед ним за битву, происшедшую много лет назад. Хотя ему тогда хорошо заплатили. Это была одна из глупых сделок Рагвальда.
Какая ей, в самом деле, разница!
Что же касается его…
Его!
Он просто хотел перерезать ей горло!
О, она никогда не выносила его самоуверенности.
Потом еще эта блондинка, следующая за ним, словно привязанная. И тысячи других мелких, но унизительных для нее вещей.
Да хотя бы просто тот факт, что он командует, требует, отдает приказания!
Интересно, что он чувствует сейчас, оказавшись вновь здесь.
Она закрыла глаза, пытаясь заставить себя отрешиться от этих воспоминаний, забыть о нем.
Но нет, невозможно. Он здесь. Перед глазами медленно, но неуклонно разворачивалась лента воспоминаний.
«Господи, миледи, сколько с ним людей!» — прозвучало в ее памяти.
Конники с устрашающими масками на лицах; мускулистые, безжалостные и опасные, как сам дьявол.
Они спасли ее однажды. Она знает, как они умеют сражаться. И во главе — он!
— Я должен отвести вас в башню, — пробормотал Филипп, жаждущий вновь вступить в схватку. Он понимал, что остатки врагов, окруженные на поле, будут сражаться до последнего. Для нее лучше было бы удалиться в безопасное место.
— Не волнуйся, Филипп, — иди! Я сама дойду.
Филипп был не слишком доволен таким ответом, но она не дала ему размышлять и почти бегом направилась к башне. Ей хотелось побыть в одиночестве.
Как же встретить его? Как бы хотелось убежать и никогда больше не видеть его.
Несколько ступенек, ведущие в башню, были разрушены. Мелисанда обогнула провал и поднялась к себе.
Она переоделась. Вряд ли это поможет, но все же есть шанс, что он не заметил ее среди сражавшихся и не понял, что это она отдала приказ закрыть ворота.
«Глупо!» — одернула она себя. Трусливо.