— Они слишком легко отделались, — наконец-то проглотил застрявший в горле кусок Шурик, и сразу потребовал. — Выкладывай подробности. Ни за что не поверю, что священник позволил закласть смертного без особых обстоятельств.
— Вы абсолютно правы, могущественный, — признал Урзал. — Обстоятельства были.
История вышла кровавой, грязной и нелепой. Изредка среди людей — чтобы там ни говорили дханны, расы разнообразно одаренной — рождались маги, способные прятаться от всех или почти всех способов обнаружения. Найти таких «теневиков» магическими методами не представлялось возможным, обычные же следы они успешно скрывали. Насчитывалось их по миру около десятка и служили они поголовно демонам, ибо никто другой контролировать этих идеальных воров и убийц не мог, могущественные же как-то справлялись.
Являясь магами, теневики оставались людьми, со всеми их пороками и недостатками. Поэтому посвященные во Тьму их все-таки чувствовали. С трудом, но обнаружить могли. Чем при поимке теневиков и пользовались.
Три месяца назад в одном уральском городке произошла серия убийств явно ритуального характера. Обычно их совершают люди с нездоровой психикой, которым якобы отдает приказы непосредственно Сатана, но церковь все равно проверяет каждый случай — во избежание. Вдруг действительно нашелся кто-то, осмелившийся нарушить закон? Посланные на расследование Мозг и Боди, к глубокому сожалению, обнаружили следы использования магии, тем не менее, попытка узнать хоть что-то об убийце окончилась неудачей. Ни чародейские, ни милицейские методы результатов не дали.
Убийства продолжались, гибли люди. В конце концов Мозг, отчаявшись, принял предложение одного из местных колдунов. Тот обещал найти теневика, но взамен потребовал право на человеческое жертвоприношение — церковь в исключительных случаях, крайне редко, разрешала такое. Именно в исключительных, когда опасность грозила не телу, но душе. Отец Николай не имел права соглашаться…
Короче говоря, убийцу нашли, быстро расчленили на алтаре, а монаха и его напарника приговорили к покаянию и суровой епитимье. Отныне они переходили из числа воителей в наблюдатели, на самую низшую ступень. Почему так? Поговаривают, решение явилось компромиссом между настоятелем скита и патриаршьей комиссией, призванной следить за действиями «воинов Господа».
— То есть работа для них незнакомая, зато о магии они знают много, — резюмировала Алла. — Для нас это хорошо или плохо?
Шурик, на протяжении всего рассказа сидевший прикрыв глаза, наконец пошевелился:
— И то, и другое. Минусы — они очень опытны, хорошие маги да еще и энтузиазмом пылают, хотят репутацию восстановить. С мелочью им связываться резона нет, зато дханна или колдуна в преступлении они обвинят с удовольствием. Лишь бы доказательства нашлись. С другой стороны, непосредственно с наблюдательской работой они знакомы плохо, действовать станут грубо. — Демон помолчал, подумал. Высказался. — Они не догматики. Можно попробовать наладить отношения.
— Мне кажется, могущественный, — осторожно вмешался Урзал, — за ними должны присматривать. Столь неординарных личностей начальство без внимания не оставит.
— Возможно, — согласился Шурик. — Хороший совет. Я проверю.
Одним из признаков сильной личности является способность четко формулировать задачу и последовательно добиваться ее выполнения. Под этот критерий Мозг подпадал на все сто процентов. Он пер по жизни с мощью и неуклонностью бульдозера, раз за разом добиваясь поставленной цели, причем поражений не признавал, побед же достигал самыми необычными путями. Благодаря чему на нынешней должности и оказался. Однако удар судьбы священник принял с достоинством, намереваясь исполнять непривычные обязанности если не успешно, то хотя бы старательно.
— Чего тогда тот волосатый лыбился!
— Ясное дело, — хмыкнул священник. — Если бы ты себя со стороны видел, сам бы лыбился. Он же не сказал ничего, так?
— Попробовал бы он!
— Ну, так и драку затевать не из-за чего было!
Первичный контакт с местной шпаной прошел не по плану, но, в целом, удачно. Уведенные от сатанистов драчуны сами предложили посидеть в городском парке, отметить пивом знакомство и заодно поболтать о том о сем. Там к ним присоединились две девчонки, и вся компания разместилась на скамеечках, чтобы послушать излагавшего необычные идеи нового знакомого. Скины общались, дерзили в пределах нормы, заинтересованные колоритной личностью священника. Работать можно.
— Я по роду службы с разными людьми встречался, — принялся проповедовать Мозг, — точно могу сказать: те, кто чего-то стоит, по мелочам кулаками не машут. Серьезный человек десять раз подумает, прежде чем в драку ввязываться.
На лицах у пацанов аршинными буквами засияла надпись «сейчас будет грузить». Священник, однако, неожиданно выдал:
— Хоть мне и приятно видеть побиваемого врага — прости, Господи, грешного — лучше бы вы мимо прошли. Собеседник Иерарх неординарный, разговор с ним намечался интересный, так что прервали вы нас напрасно.
— А чего это вы с сатанистом встречаетесь? — выдал самый мелкий пацан. — Он же, типа, злу служит?
— Таков мой пастырский долг, — витиевато ответил Мозг. — Попросту говоря, господин Уральцев свернул на неправильный путь, и я должен его оттуда вывести, пока не поздно. Запутался человек, бывает. Думает, что если обертка красивая, то и конфета вкусная. И неважно, из каких побуждений он начинал служить Лукавому — искренних или корыстолюбивых — в конце он в своем выборе раскается, только поздно будет. Поэтому помогать нужно сейчас.
Он оглядел притихших в связи с попыткой осознания непривычной концепции скинов и завершил спич:
— Короче, православной церкви нужен грешник раскаявшийся и поумневший, а не с мордой побитой. Понятно?
— Ну вы, типа, скажете, — снова влез мелкий. — Пока одного уговариваете, он еще десятерых обратит.
— Может, и так, — кивнул монах. Затем постучал себя по груди пальцами. — Но это будет мой прокол, моя ошибка. Проповедники почитаются именно потому, что их задача очень сложна и не всегда успех очевиден. Священник может служить десятки лет, каждый день общаться с паствой, и только под конец жизни получить какой-то результат. Или увидеть, что не справился.
— Да ладно, — скривила губы одна из девиц. — Чего там сложного-то? Кадилом помахать, исповедь принять, деньги у бабулек в кассу собирать любой может.
Мозг почесал затылок.
— Это так ты представляешь себе мою работу? Впечатлен.
— Ну, а что вы еще делаете?
— Посмотреть хочешь? — прищурился священник. — Пожалуйста. Только поработать придется, имей в виду.
— Это как? — насторожилась компания.
— Здесь неподалеку расположен дом Ветеранов. Епархия над ним… не то, чтобы шефствует, просто иногда помогает. Деньгами, продуктами, материалами. Прихожане собрали кое-какие вещи, их надо перевезти, заодно кое-какой ремонт сделаем. Оплаты, естественно, не будет, но кормежку обещаю. Или у тебя дела завтра образовались?
Последнюю фразу он произнес максимально ехидным голосом, заставившим девицу вспыхнуть и заявить, что придет обязательно. Старый прием «взять на слабо» сработал безотказно. Выяснив имена помощников — в поездке желали принять участие все — Мозг сообщил им время, посоветовал девушкам надеть, если есть, юбки, и прикрыть волосы при входе в церковь, после чего засобирался домой. У него появились кое-какие мысли, которыми он хотел озаботить напарника. Кстати сказать — у спорившей с ним Дарьи неплохой голос. Глубокий, чистый, только не поставленный. Даже странно, как сигареты и пиво его не испортили.
Даст Бог, скоро в церкви появится еще одна певчая.
Власть Шивы-Разрушения проявляется не только на поле брани или в многолюдных катастрофах, падении комет или справедливом несении демократии в нефтегазоносные районы. Бог обновления царит везде, не забывая уделять внимания мелочам. Смерть овцы означает возможность выжить для маленьких волчат, а лесной пожар приносит шанс новым семенам вырасти на удобренной пеплом почве. Локальные концы света происходят ежеминутно, не прерывая общего хода истории, но болезненно отражаясь на судьбе или — намного чаще — мировоззрении непосредственных участников.
Крушение устоявшейся системы ценностей для Аллы выразилось в сообщении садовника, попросившего ее унять непонятную активность толстого племянника. Женщина поначалу даже не поняла, о ком идет речь. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы осознать — недавно нанятый служащий говорит о Шурике.
— Вы хотите сказать, он не спит?
Часы услужливо пробили восемь утра ровно. Самое время, по мнению демона, для сна.
— Нет, — отрицательно помотал головой молодой дипломированный специалист, еще слабо знакомый с реалиями поместья и оттого не прочувствовавший перста судьбы в незначительном, вроде бы, факте. — Он уже давно встал.
К тому моменту, как встревоженная Алла в сопровождении увязавшегося Олега подошла к слишком хорошо знакомому флигельку, парень успел прокопать спиралеобразную канавку и тем самым безнадежно испортить клумбу с драгоценными фламандскими розами. Сейчас он с мрачным и решительным выражением лица сновал вокруг, устанавливая непонятные камешки, втыкая в землю ветки, гнутые алюминиевые вилки, осколки кирпича и прочий мусор. Впрочем, некоторые из предметов принятая прежде видела в подвале, отчего и остальной хлам подозревала в наличии неучтенных свойств.
— А тебе чего здесь надо!? — налитые кровью глаза с вертикальным зрачком уставились прямо на струхнувшего Варварина.
— Это я его привела, думала, вдруг помощь понадобиться, — грудью прикрыла подчиненного Алла и сходу, не позволяя вставить ни слова, принялась выспрашивать: — Что происходит? Шурик, ты чего не спишь? У нас какие-то проблемы? Ассомбаэль, не молчи, лучше сразу скажи, что случилось?
Вместо ответа дханн ткнул пальцем куда-то в сторону дальнего леса. Приглядевшись, Алла охнула. Над верхушками деревьев в полной неподвижности застыло НЛО, она же летающая тарелка. Зачем и для чего она висела, непонятно, но судя по раздражению Шурика, эффект от ее невидимых действий был.
— Тварь! — демон сплюнул на землю. Олег, круглыми глазами наблюдавший за уставившейся в чистое небо начальницей, резко подскочил и сделал пару шагов в сторону от полыхнувшего огнем плевка. — Всю ночь жужжало. Застыло над источником и зудит, и зудит, и зудит и зудит! Башка раскалывается. Сшибу нахрен! Нечего над моей землей летать…
Дальнейшая речь на минимум восьми языках, к счастью для присутствующих, осталась непонятой.
— Кто-то из ваших? — поинтересовалась Алла.
— Делать дханна больше нечего, кроме как дурью заниматься, — отмел возражения Шурик. — Нам такие штуки ни к чему.
— Ну, Рамиааль мог бы…
— Он и проделывал! Но только ради шутки! Там, — махнул рукой парень, — те придурки, что на полюсах засели и с Домом Морского Дракона шашни крутят. Инопланетяне долбанутые…
— И что ты собираешься делать?
— Сейчас увидишь, — многообещающе оскалился демон.
Начало ритуала выглядело простенько. Затянув мерный речитатив и бодро помахивая молотком, Шурик остановился перед входом в рисунок, вожделенно поглядывая на установленный в центре камень с белой суповой тарелкой. Насколько понимала Алла, посуда символизировала НЛО. Женщина внезапно испытала сильное желание обхватить себя руками и сбежать куда-нибудь подальше. Птицы и насекомые замолчали, ветер затих, словно устыдившись неприлично поспешного бега в месте могучего чародейства. Даже Олег, обычный человек, почувствовал собирающийся на призыв демона силы. Он закрутил головой, обратив внимание на неожиданную тишину, поправил ворот рубашки, словно желая вздохнуть поглубже, нервно переступил с ноги на ногу. Шурик поднял молот перед грудью, приготовился сделать первый шаг…