Джип и макинтош не стали оспаривать наше первенство. Видимо, пока они сидели в приемной, в них еще теплилась надежда. Они боялись предстать перед бабулей, поведать о своей беде и услышать окончательный приговор. Нам с Ирой тоже было очень страшно.
Баба Катя-2 внешне мало отличалась от старушки, обнаруженной нами в деревне Степаново: такой же белый платочек, цветастое платье-халат и лицо в тысячах морщин. Она сидела за столом и ловко орудовала крючком, вывязывая нечто из разноцветных ниток. Перед ней красовалась целая клумба из ярких лохматых клубков, намотанных из старья. Приглядевшись, я поняла, что старушка не стремится создать законченное изделие – чепчик там или носки, а вяжет просто ради процесса. Бабуля плела бесконечную паутину, поддевая пряжу крючком и вытягивая нить. В школе нас этому учили… Как же это называется? А, столбики с накидом.
– Ну, что у вас? – строго посмотрела на нас вязальщица. – Подушка? Давайте сюда.
Ириша подобострастно кинулась к бабке с подушкой и бережно установила вещдок на столе.
– Вот еще это. – Она торопливо выложила рядом огромные и черные, как два пиратских флага, носки Льва. От пятки к мыску тянулись буквы – Pierre Cardin. – И фотография.
Ирина достала из сумки снимок и водрузила сверху на подушку. Теперь наша бабуля была снабжена всем необходимым и в то же время отлично забаррикадирована. Ее это ничуть не смутило. Она внимательно рассмотрела и фотографию, и носки, пощупала подушку.
– Жив он. Но лежит, – быстро сказала баба Катя.
Ирина охнула и повалилась вбок. Я успела нырнуть под тело подруги и замерла, словно свая, подпирающая венецианские здания.
– Лежит? Как лежит? Почему лежит? – умоляюще пролепетала Ирина.
– Умирает?!! – трагически выкрикнула я.
– Нет, не умирает… Просто лежит.
– Где? На земле, под кустом, в яме?!!
Ира посмотрела на меня так, словно я дрелью буравила ей зуб. А что? Обычная журналистская привычка – уточнять, выспрашивать подробности.
– Нет, не на земле. И не в яме, – отрицательно покачала головой бабуля. – Больше ничего сказать не могу. Но жив, жив ваш Лев.
– Когда же он домой вернется? – опять начала я. – Где лежит? На природе или в закрытом помещении? А рядом кто-то есть? Ему плохо? Как он себя чувствует? Почему он…
– Все, больше ничего не знаю, – отрешенно пробормотала баба Катя и вновь взялась за крючок.
Аудиенция, очевидно, закончилась.
– Спасибо, – горячо поблагодарила Ирина. – Огромное вам спасибо! – И тут же принялась рыдать.
– Постойте, давайте попробуем разобраться, – прицепилась я к бабуле. – Пощупайте еще раз подушечку, вдруг еще чего увидите!
Но нас уже неумолимо теснили к выходу – темный платок выдавливал нас из комнаты.
– Низкий поклон! Спасибо, спасибо вам! – успела выкрикнуть на прощание Ирина из-за плеча секретарши. – Он жив, представляете, он жив! – экзальтированно сообщила она другим посетителям. Она смеялась и плакала одновременно и душила меня в объятиях. Я несла подушку, мое сердце сжималось от тоски.
Несчастная подруга!
С какой готовностью она поверила словам старушки! Понятно, ей хочется верить. Но что особенного сказала бабуля? Как ее слова помогут нам в поисках Льва? Можно ли вообще доверять гадалке? Пусть о ней и говорят, что она по достоверности предсказаний не уступает счетчику Гейгера, но, возможно, это просто легенда, созданная отчаявшимися людьми.
Странная формулировка: «жив, но лежит». Лучше бы гадалка ограничилась одним лишь словом «жив», нам не пришлось бы ломать мозги. Если жив, то почему не возвращается? И почему лежит?
Ранен?
Парализован?
Связан?
Раз не может идти – надо ползти, как летчик Мересьев, оставляя позади борозду вспаханной земли! Если связан – грызть веревки! Здоровый мужик, центнер мышц, костей и сухожилий – медведя сумеет завалить… А отсутствует уже три недели. Где его носит? Жена тихо сходит с ума.
Да, наблюдая за Ириной по дороге в город, я пришла к мысли, что старушка-гадалка принесла нам больше вреда, чем пользы. Конкретного указания, где искать Льва, мы от нее не получили. Зато нервная система Ириши подверглась новой яростной атаке. Подруга улыбалась, и луч надежды освещал ее лицо. Затем накатывала черная тень, и по щекам текли слезы. За пять минут она преодолевала путь от ликующего счастья до безысходного отчаяния и обратно. Но даже при нулевой видимости, заливаясь слезами, Ирина крепко держала руль и не пыталась его бросить. За это я была ей очень благодарна.
Вдруг она ударила по тормозам. «Рено» послушно клюнул носом, в меня впился ремень безопасности.
– А ведь я не говорила старушке, что мужа зовут Львом! – закричала Ирина. – Точно не говорила!
– Да, – встрепенулась я. – А она сказала: «Ваш Лев жив!»
– Как она узнала имя?
– А ты не говорила ее секретарше? Этой смурной красавице?
– Нет!
– Наверное, сказала.
– Да нет же, Юля, точно! Ну, ты представляешь! Старушка каким-то образом поняла, что Льва зовут Львом! Она почувствовала это! Ощутила, увидела, – восторженно тараторила Ирина.
– А подушки у вас не подписаны?
– С ума сошла?! У нас же не пионерский лагерь!
– Да, действительно. Едем дальше?
Мы тронулись с места. Ирина ликовала: проницательность в отношении имени ее мужа она расценила как подтверждение исключительных способностей гадалки. Значит, и в остальном баба Катя заслуживала полного доверия!
Глава 14
Я комплексую
– Заедем примем душ! – взмолилась я, когда мы очутились в городе. Шел уже седьмой час вечера. Мы путешествовали десять часов!
– Сначала к Николаю, – безапелляционно заявила Ирина. – Думаю, он еще на работе.
– Но ведь ничего не изменится, если он узнает о словах гадалки.
– Почему? Надо его ободрить. Он совсем скис и перестал искать Льва. Теперь, возможно, Коля еще что-нибудь придумает. Сейчас позвоню.
– Нет, давай я сама! – возразила я, увидев, что она собирается держать руль коленом, пока будет вызывать по мобильнику Николашу.
Достав из сумки телефон, с удивлением обнаружила восемнадцать непринятых звонков! Кто только не пытался прорваться ко мне сегодня – главный редактор «Удачных покупок», к примеру, звонил целых семь раз, Никита – три, Кунгуров – два… Даже мама из Москвы позвонила, соскучилась, наверное… Но я, вероятно, не слышала завываний мобильника. Ах, ну конечно! Ведь вчера вечером я включила режим «без звука». Было бы странно, если бы мне удалось услышать хотя бы один звонок.
Подавив желание тут же начать отзваниваться Никите, Степану Даниловичу, маме, я выбрала номер Николаши. Да, он все еще был в рабочем кабинете, труженик наш…
В коридоре на подступах к кабинету Николаши мы столкнулись с его начальницей – пышнотелой Ларисой Петровной.
– Юля, – строго сказала она, – как вы непунктуальны! Я уж не надеялась вас увидеть. Степан Данилович обещал, что вы приедете в пять, а уже половина седьмого!
Гневный румянец играл на Ларисиных толстых гладких щечках и очень красил ее.
Вот почему босс весь день безуспешно терзал мой телефон! Степан Данилович договорился с директором фабрики «Лидер» об интервью и мечтал обрадовать меня этой новостью. Видимо, еще одной статьи для спецномера мне избежать не удалось. Их будет не девять, а десять – для ровного счета… А я чуть не подвела шефа: если б сейчас удалось отговорить Иришу от поездки в «Лидер», Лариса Петровна так и не дождалась бы встречи со мной!
И рыдала бы, как безутешная вдова.
Или оскорбленно названивала бы Степану.
– Извините, – пролепетала я. – Уезжала за город. Отложим интервью до завтра?
– Нет, зачем же? Идемте в мой кабинет.
– Давай иди, – кивнула Ириша. – А я сама с Колей поговорю.
Я послушно отправилась следом за Ларисой Петровной, уперев взгляд в ее гарцующую попу и спину, обтянутую шелковой блузкой. Ткань нежно переливалась, вспыхивала изумрудными и лиловыми искорками. Припоминаю, подобную красоту я уже видела… Ах да! Тогда наша драгоценная Нонна разгромила миланский бутик Armani, унеся с собой три тонны одежды. Едва не надорвалась. Так самоотверженная медсестра, задыхаясь, тащит с поля боя юного лейтенанта…
По пути в кабинет мы миновали коридор с зеркальными панелями. Увидев свое отражение, я едва не лишилась чувств. Нет, я, естественно, предполагала, что дальнее путешествие, усугубленное июньским зноем и нервотрепкой, слегка подпортит мне внешность…
Но не до такой же степени!
Да, Ириша пару раз всплакнула на моем плече. Но всего пару раз! А я сейчас выглядела так, словно меня весь день использовали в качестве ватного диска для снятия макияжа! Рукав футболки был в разводах и отпечатках губной помады, лицо – в пыли, волосы причудливо украшены каким-то сеном – видимо, подцепила его во время нашей деревенской одиссеи.
И в таком виде я отправилась брать интервью.
В кабинете госпожи Хохловой я сгруппировалась в кресле, пытаясь сравняться размерами с бактерией.
– Извините, весь день в разъездах, не было времени заскочить домой переодеться, – виновато пробормотала я и достала диктофон.
Лариса Петровна не попыталась деликатно успокоить меня, заявив, что я выгляжу чудесно и свою одежду вовсе не вынула со дна мусорного бака, как это может показаться с первого взгляда. Напротив, директриса сокрушенно (или с презрением?) осмотрела гостью и вздохнула.
– Тут вот подборка моих выступлений на различных мероприятиях, статьи из прессы, – сказала она. – Несколько номеров нашей корпоративной газеты. Полагаю, этого достаточно?
– Чтобы смастерить материал для «Удачных покупок»?
– Да.
– О, а я думала, мы с вами побеседуем, – разочарованно протянула я. – У меня столько вопросов!
– Например?
– Ну… Хотела узнать побольше о вас лично. Как вы сумели добраться до вершины? Вы так молоды, а руководите огромной компанией.
– Во-первых, мне уже за тридцать, возраст вполне почтенный, – усмехнулась госпожа Хохлова.
– Что вы! – лживо вскричала я и потрясенно всплеснула руками. – За тридцать?! Невозможно в это поверить. Вы выглядите как абитуриентка.
Мою подхалимскую реплику Лариса оставила незамеченной.
– И поэтому нет ничего удивительного в том, что, начав десять лет назад с нуля, я добилась ощутимых результатов.
– Многие десять лет назад начинали с нуля. И по сей день топчутся на том же месте. Далеко не всем удается добиться такой высокой должности.
Лариса задумчиво и тревожно смотрела на меня и барабанила пальцами по подлокотнику своего директорского кресла. Очевидно, пыталась понять, отчего эта журналистка так въедлива? Почему выспрашивает? Почему не хочет удовлетвориться кучкой брошенных ей корпоративных буклетов?
А я просто испытываю неподдельный интерес к ее персоне.
Вот и все!
И никаких задних мыслей.
– А что должность? – пожала плечами Лариса. – Должность та же, что и десять лет назад.
– Как? – тупо поморгала я глазками. – Как это?
– Но масштаб компании, естественно, изменился. В 1996 году, когда я организовала фирму, у меня был крошечный офис и четыре помощника. А теперь вы сами видите, что представляет собой «Лидер».