Менее чем через полгода его «хибара» вошла во все Островные справочники в разделе Индивидуальные Точки Проживания под названием «Танкер Заправки I11». А хозяин получил сертификат, дающий право пользоваться Островной энергосетью по льготному тарифу. Администрациям Островных Уделов всегда было выгодно поддерживать подобные полуофициальные начинания, по понятным соображениям привлекательности генеральной линии Игры.
Таким образом, эта точка заправки и просуществовала пару лет, пока хозяин её не увлёкся астрономией. Сам он, по роду своей реальной деятельности, посменно работал в некоем скучном заведении, и имел массу незагруженного времени при весьма скромной зарплате. Вот и воплотились его нереализованные мечты и амбиции в серьёзном увлечении изучением звёздного неба над головой и манящей звёздной бесконечности Мироздания.
Первым делом новоявленный астр о ном соорудил себе примитивный телескоп — из реставрированного прицела снайперской винтовки образца тридцатых годов прошлого века. Затем, при переходе увлечения в более серьёзную фазу, подоставал, пообменивал и повыписывал необходимые детали, и собрал неплохой зеркальный аппарат-рефлектор системы Максутова, установил его на восстановленном и модернизированном поворотном механизме орудийной башни, настроил всю систему целиком и…..завис во Вселенной.
Первое время его заправкой продолжали пользоваться по своему усмотрению и удобству, и днём и ночью. Но позднее выработалась система: если ночь безоблачная и ясная — утром делать на заправке нечего. Если в дневное время наблюдается интересное астрономическое явление как то: солнечное затмение, падение астероида, или же над Островом совершали в очередной раз свои дефиле очередные неуловимые НЛО, то всё, заправиться было невозможно. До полного окончания упомянутых явлений. Постепенно народ привык к такому распорядку работы заправки, как привык и к новому названию точки — Обсерватория. Хозяина же острые языки окрестили сначала Стекляшкиным, а затем и Стеклярусом, или же просто — Астрономом. Так оно и прижилось. И все теперь знали — есть на Острове своя обсерватория, и есть свой астроном. И можно здесь на звёздные темы поговорить, а если повезёт, то и заправиться-припарковаться и хабар кое-какой толкнуть-обменять. Всегда приятно тёмной и холодной ночью, вдали от человеческого тепла встретить неожиданно приют уставшему телу и истомившейся душе. Даже если тело твоё и так находится в тепле и уюте за многие сотни, а то и тысячи километров от этой самой, ищущей приключения беспокойной, мятущейся души.
Антон постучал сильнее. Над быстрыми перекатами ручья Белый поплыли гулкие удары, отдалённо напоминающие колокольный набат. Никакой реакции и никакого ответа изнутри.
— Дрыхнет, наверное, — предположил Мэт, — или в Шухарт упёрся.
— Скорее первое, он давно уже никуда не ходит, — Антон подёргал ещё на всякий случай поворотную скобу бокового люка, и разочарованно махнул рукой, — точно спит. Видать всю ночь наблюдения вёл, теперь отсыпается. Жаль, ну да… чёрт с ним пока. Давай далее так. Ты продолжай раскопки на склоне, там, где мы остановились в прошлый раз. Только смотри аккуратно, не подорвись на чём-нибудь. А я наведаюсь в Шухарт. Надо ещё с Педро дела решить по поводу Четвёртого Бастиона. Он грозился временные пропуски через территорию «Инквизиторов» сегодня достать. Как приду, прикинем, что дальше делать. Кстати, может он и с пулемётом что-то подскажет, это ведь, теперь, и в его интересах. Думаю, часа за полтора управлюсь. Всё, действуй, я побежал.
Он спустился с холма, и быстро переставляя четыре свои тоненькие голенастые скаутские ноги, направился на юг, в деревню сталкеров. Пройдя метров тридцать, оглянулся. Возле танка-обсерватории Мэта уже не было, зато из-за левого, обращённого к ручью склона, веером летели комья земли и облака пыли — работа по раскопке предполагаемого слада боеприпасов уже кипела. Антон усмехнулся и прибавил шагу, внимательно поглядывая по сторонам — дорога до Шухарта по дроновским меркам была не слишком дальней и не очень опасной, но расслабляться на Острове не полагалось нигде и никогда — одиночка на дороге всегда удобная и лёгкая добыча. Если только он не почти матёрый боец, с более чем полугодовым стажем и острой пикой в умелых руках.
—
***
В общем, назначили мы с Валетчиком поход на Четвёртый бастион в воскресенье, на половину четвёртого утра по местному, Островному времени. Для меня это нормально, начало похода на самый разгар дня попадает. А вот с окончанием надо быть поосторожней, так как мне не климатит ночь пролазить, а потом не выспавшись на работу переться.
И вот я с утра по дому матери помог, на рынок её свозил, затариться на неделю. А потом смотрю, время ещё есть, дай, думаю, вздремну часок, вдруг действительно задержаться придётся, так я хоть отдохну чуток впрок. Понятно, конечно, что так вот зараньше не отоспишься, но всё-таки, какой никакой, а запас.
Зашторил все шторы, занавесил все занавески, Кешу выгнал, дверь прикрыл, и бухнулся в постель. А на улице у нас летняя жара стоит, всё маревом сизым затянуло, на небе ни облачка. Дождей с мая ни одного не было, сушняк. Над городом дым угарный висит от лиственницы палёной — сопки дальние горят, а на них пожарные «Альбатросы» пикируют, море воды амурской проливают, тушат. То есть, я, конечно, не видел, как они пикируют, но точно знаю, что тушат и очень может быть, что и пикируют. Короче, духота стоит адова, в такой атмосфере и ночью-то уснуть не просто, а уж днём вообще сложно. Вертелся я на кровати, вертелся, потом сходил в ванную, простыню намочил холодной водой из-под крана, отжал изо всех сил, и встряхнул, как следует. Затем вернулся на кровать, по ходу отогнав кота от двери, он блин, прорваться в комнату пытался, умник. Укрылся я прохладной влажной простынкой, и замлел от блаженства.
Разум мой, жарой воспалённый, охладился, и успокаиваться начал. И стал я перебирать Островные события с прошедшего посещения. И даже это не я стал, а они сами, непрошено ворошиться принялись. Мысл яза мыслёй.
* * *
Как Валетчик ушёл на встречу к Педро, так я и занялся раскопками, там, где мы с ним перед этим рыли и ящик истлевший со взрывателями нашли. Рою я, не спеша, а сам всё думу думаю — как бы нам этот холм с пулемётом одолеть. Уж очень мне хочется самому придумать что-нибудь такое эдакое, чтобы этого эконома обхитрить и обдурить. Пулемёт, в смысле.
И вот когда я примерно на полметра в землю углубился, пришла мне в голову одна интересная, как показалось, идея. Чем таким наш пулемёт от остальных отличается, а? А вот чем — он крупнокалиберный. Пуля у него двадцать миллиметров. У всех других — семь шестьдесят два, или даже пять и шесть, а у этого — двадцать. Значит что? Значит то, что у него боекомплект намного меньше. Того он и стреляет как эконом. В смысле, экономист. Боевой комплект свой бережёт, скупердяй.
Отсюда выходит, что брать его надо измором. Вот, к примеру, сяду я себе в овражек, и начну перед ним высовываться. А он будет по мне пукать. Раз-два — пук, десять-двадцать — пук. Так, глядишь, всё постепенно и пропукает. Тогда мы его спокойно голыми руками и возьмём. Целенького и невредименького. Плохо только, что он штучными стреляет, паразит, долго ждать придётся. Ну да, день-два посижу, невелика потеря. Зато хабара потом наберём… мрак! И Валетчик доволен будет, и апгрейд по крутому себе проведём. Ноги-мышцы, корпус-броню. Ну и прочую косметику.
И только это я успел подумать, что может, хватит без толку землю рыть, лучше пойти уже начать пулемёт на растрату раскручивать. Как в этот момент раздаётся так, глухо — «бум»! И стало всё вокруг темно, этот самый мрак и наступил. Я сперва вообще отупел — виртуальный экран ослеп, стал чёрным, как мрак этот самый мрачный. Даже комната моя полутёмная высветилась, щель под дверью в прихожую сияет, словно сабля джедайская. Кот мой Кеша, лапы в неё просовывает, в гости просится. Да только фиг ему, что здесь обломится.
Я ведь раньше дверь в прихожую не закрывал, когда на Остров выходил, не любит наш кот, если в доме двери закрыты. Ему надо, чтобы всё нараспашку было, и он везде мог нос свой наглый сунуть и проверить, всё ли там, по его мнению, в порядке. А ежели дверь закрыта, он шкрябаться начинает — требует открыть и допуск дать в помещение. Так, собственно, и было раньше, пока случай один не случился, конфузный.
Мы тогда с Валетчиком, на Третьем Бастионе впервые отважились в подземные казематы спуститься. Этот, надо сказать, не такое простое дело — там и так страшно, а по первому разу вообще жуть жуткая — темень, сырость и воняет чем-то тошнотно-противным, не разобрать чем. Под ногами склизь и слякоть, прах какой-то, черепки и костяшки всякие. И крысы мерзкие шастают повсюду, туда-сюда, туда-сюда как тени призрачные, только зенки их подлые посверкивают. Словно габаритки у машин на Проспекте Первостроителей в поздний час пик. Только что не бибикают. В смысле, крысы. Идём мы, значит, потихоньку, ступаем, след в след, Валетчик ко мне сзади жмётся и трясётся весь. Да я и сам, глаза вылупил, дубинку сжал в руках изо всех сил, и еле-еле держусь, чтобы тоже не затрястись. Боюсь потому что. Дураком надо быть, чтобы не забояться, особенно по перв о й. И тут, ка-ак грызанёт меня за ногу кто-то! Да больно так! Я как взвыл не своим голосом, больше, правда, от страху, чем от боли! Крысы с визгом врассыпную так и прыснули. Валетчик в панике назад к выходу рванулся, да в стенку и врезался сослепу. Отскочил, упал на бок, и лежит себе, дёргает беспорядочно руками-ногами — каждая конечность сама по себе живёт отдельной жизнью. И мычит что-то не понятное. Очень жуткое зрелище, о-чень.
А я как давай ногами отмахиваться, кто, думаю там, угрыз меня так больно? А в голове от страху, мысль одна тупая в панике бьётся — упырь, вурдалак, упырь, вурдалак… Потом чуть отошёл. Какой думаю, на хрен, упырь с вурдалаком, откуда? Под ноги смотрю со всей смелостью. Никого. Фары на полную врубил. Никого. А он опять, ка-а-ак, цап! Да как заорёт по дикому: — «Ма-ау!» Ну, тут уж до меня дошло. Обруч скинул, под стол заглянул. А там Кеша бешенный, в ногу мою вцепился, глаза сверкают, шерсть дыбом, уши прижаты — я ему хвост прищемил, когда ногами дроновскими ходил. Всё никак привыкнуть не могу, чтобы ногами не двигать, когда дрона перемещаю. Да… Страху мы тогда все натерпелись, жуть. И Кеша бедный в том числе. Вот я с тех пор, от греха подальше его и не пускаю внутрь комнаты своей, когда на Остров выхожу. Боюсь случайно прибить, если под руку подвернётся…
Ну и, смотрю я на этот свет под дверью, и фигею понемногу. А чего случилось-то? Связь есть, все индикаторы норму показывают. А не видно ни х…рена. Чё произошло-то? Двинуться не могу, головой повернуть тоже, только слышно, как движки жужжат без толку. Ни чё не понимаю! Ну и, страх потихоньку снова начал мной овладевать, и опять этот дурацкий упырь в мыслях поселился.
А потом до меня допёрло — ё-маё! Я же яму не раздумывая рыл! Ну и увлёкся, с мыслями этими своими про холм с пулемётом. Углубился слишком, вот меня и завалило. Может взрыв отдалённый холм тряхнул, а может, Стеклярус спросонья люком хлопнул, кто знает? Мало ли на Острове содроганий почвы бывает. Вот порода осела, рухнула на меня и обжала плотно со всех сторон.
Как я потом, чуть не час, из завала выбирался — отдельная песня. Или даже поэма с романом. Но, выбрался, вычистился, вытряхнулся. И только это я, гляделки свои продрал, как тут и Валетчик со стороны Шухарта нарисовался. Идёт бодро так, пикой своей по одуванчикам лупит, видать удачно сходил. А у меня, сплошной конфуз — ничего не нашёл, и яму раскопочную обвалил. Стыдно мне стало, кошмар! Хороший я ему друг — свою часть дела сделать не могу. Прямо, халявщик какой-то получаюсь.